Шрифт:
Закладка:
– Сержант Нидхэм! – Маклин вложил в голос максимум командирских интонаций, на которые был способен. – Приказываю вам прекратить!
– Ты ничего не понимаешь! Это она мне приказывает! А я только исполняю!
– Кто приказывает? Кто хочет, чтобы ты так поступал с Эммой? Она же твой друг!
– У меня нет друзей. Все что-то от меня хотят. Все норовят меня обидеть. Все издеваются надо мной прямо в глаза. А она другая. Она меня понимает!
– Кто тебя понимает, Ниди? О ком ты говоришь?
– Ты и сам знаешь! Она и с тобой говорила. Она все мне про тебя рассказала. – С начала разговора Нидхэм не отрывал глаз от Маклина, но время от времени, не удержавшись, принимался стрелять ими в сторону кафедры и лежавшей на ней тяжелой старинной книги.
– Книга? – Глаза снова метнулись к кафедре, и Маклин понял, что не ошибся. – Ты нашел потерянную книгу Андерсона? «Книгу душ»?
– Она и не терялась, просто пряталась. – Голос Нидхэма несколько выровнялся. Теперь он звучал, как будто тот зачитывал доклад о раскрытом преступлении. Правда, подсвечник Ниди так и не опустил, готовый обрушить его на любого, кто осмелится приблизиться. – Ждала своего часа. Никуда не спешила. Ты даже и не представляешь, Тони, какая она. В твоей голове звучат голоса. И она дарует свободу! Больше нет ни боли, ни вины. Только радость и бессмертие!
– Это фантазии, Джон. Никакой «Книги душ» никогда не существовало. Я бы знал. Не забудь, я ведь был в лавке Андерсона. Это я его поймал!
Ниди вперил взгляд в Маклина, и в нем снова засветилось безумие:
– Ты ее отверг! Твоя очередь была следующей, но ты отказался. Как ты только посмел? Как…
– Хватит нести бред, сержант Нидхэм!
Маклин и Ниди, равно изумленные, повернулись на голос. В метре от Ниди, в радиусе досягаемости подсвечника, стояла сержант Ричи, качаясь из стороны в сторону, словно боксер после нокдауна. Из разбитого виска Ричи сочилась кровь. В вытянутой руке она держала баллончик с перцовым газом, и прежде чем Нидхэм успел что-то предпринять, она щедро брызнула из баллончика ему в лицо.
62
– Пристегнем его к кровати. Ни к чему рисковать.
Маклин растирал запястья, морщась от боли, которая пронизывала руки до самых кончиков пальцев. Рукава рубашки были в крови, и он никак не мог решиться закатать их, чтобы визуально оценить ущерб от подсвечника Ниди. Во всяком случае кости не перебиты, в этом он более или менее уверен. Но боль адская.
Ричи схватила один из наручников, которыми была прикована Эмма, и защелкнула его на запястье Ниди. Тот не возражал, пытаясь в этот момент вдохнуть воздуха в перерыве между приступами рвоты; если не считать глаз как у панды, его лицо сейчас представляло собой сплошную опухшую красную маску. Ричи защелкнула другое кольцо наручника на раме кровати и нагнулась, чтобы поднять Эмму.
– Не надо, я сам. – Маклин взял Эмму на руки, удивившись, какая она все-таки легкая.
Она все еще была без сознания, и Маклин, шагая через часовню, заметил, что волосы Эммы в крови. Очевидно, Нидхэм ударил ее по голове, но почему? Что он там такое успел выкрикнуть? Что над ним издеваются прямо в глаза?
– Блин! Это же я сам!
– Простите, сэр?
– Это же я ей рассказал про Тришу Любкин и про сломанный нос! – Маклин без труда нарисовал в своем воображении сцену, разыгравшуюся в подземном царстве Ниди. – Когда Эмма увидела его вчера утром, она, скорее всего, отпустила какую-то шутку на этот счет. Ниди ее и оглушил, чтобы она больше никому не рассказала.
– Вот черт! Если она без сознания целые сутки… – Ричи не закончила фразу.
В этом не было особой нужды. Эмму следовало срочно доставить в больницу, и даже сейчас уже могло быть слишком поздно.
Ричи отодвинула засов на входной двери, в коридор хлынул свет. Пошатываясь, Маклин вышел наружу с Эммой на руках. Ему казалось, что он провел под землей несколько часов, хотя в реальности прошли считаные минуты. Он отнес Эмму к машине, с неудовольствием заметив, что подкрепление так и не подоспело.
Кожа Эммы была белой, как облачное небо, и вдвое холодней, чем морозный воздух. Каким-то образом ему удалось открыть пассажирскую дверь «альфы», он аккуратно усадил Эмму в кресло и откинул спинку назад до упора. На заднем сиденье валялось покрывало, оставленное там еще бабушкой. Он завернул Эмму в покрывало – помимо прочего, он боялся, что она потом станет стесняться, – перебежал на другую сторону, завел мотор и включил обогреватель на полную мощность. Когда Маклин вылез из машины и собирался закрыть за собой дверь, чтобы не выпускать тепло, подошла Ричи. Она все еще нетвердо держалась на ногах после удара по голове. Тем не менее в руке она сжимала телефон.
– На шоссе групповая авария, с движением в обе стороны полная задница. Я вызвала подкрепление из двух ближайших участков и срочно потребовала вертолет скорой помощи.
– Молодец, сержант… Керсти. Спасибо!
– Рада стараться, сэр, – ответила Ричи и тут же рухнула на колени.
Прежде чем она распростерлась на земле, Маклин подхватил ее и усадил на водительское сиденье.
– Боюсь, сэр, вести машину я вряд ли смогу, – слабо улыбнулась Ричи.
– Просто полежите здесь, в тепле. И приглядывайте за Эммой. Я пойду вниз и займусь местом преступления. Когда прибудет подкрепление, скажете им, где меня искать. – И он мягко прикрыл дверь.
Маклин торопливо спускался по ступенькам к часовне. Воздух в подвале был до невозможности душным. Когда он провел рукой по каменной стене коридора, она оказалась теплой на ощупь, вовсе не влажной и холодной, как следовало ожидать. Можно было подумать, что за стеной находится печь – или что она не более чем барьер между этим филиалом ада на земле и собственно адом.
У самой двери Маклин остановился. Может быть, имело смысл дождаться подкрепления? И вообще, зачем он вернулся? Ниди, со сломанным носом и залитой перцем физиономией, все равно никуда не денется. Потом, он же еще и к кровати пристегнут?
Рука сама собой скользнула в карман, где должны были находиться ключи. Маклин был уверен, что
