Сам клинок был длиной около 30 сантиметров, тонкий, чрезмерно острый, очень на многое способный, судя по абсолютно не сопротивлявшемуся бронестеклу.

На лицах некоторых санитаров появилась тень неуверенности. Их главный, который шел впереди, начал разбег, занося телескопическую дубинку для удара.

Рывок вперед и удар кулаком левой руки в череп отправил главного санитара в нокаут, скорее всего с сотрясением. Разрезав кровососом дубинку одного санитара, он левой ногой пнул в грудь другого. Началась свалка. Удары сыпались отовсюду, пришлось несколько раз применить кровосос, нанеся тяжелые ранения двум или трем санитарам.

— Я же просил… — покачал головой Таргус, идя к двери № 10.

Вырезав капитальный замок из двери, он толкнул её.

— Таргус⁈ — воскликнул Уилл. — Быстрее освободи меня! Они направились пытать Дастина! Она сказала, что собирается отрезать ему яйца и скормить мне!

Уилл был прикован к некоему аналогу шведской стенки наручниками. Перед ним был стол с письменными принадлежностями и удобное кресло за ним. Рядом со «шведской стенкой» стоял медицинский хромированный столик с инструментами. Окно наблюдателя пустовало.

Тело Уилла было исполосовано глубокими порезами, их нанес очень творческий и опытный изверг, который знал, как нарисовать на спине человека карту США и не задеть при этом артерии и вены.

Таргус рассек наручники кровососом, подхватил Уилла и посадил его на койку.

— Я сейчас.

Он вышел наружу и подошел к двери № 9. Та же схема, вырезанный замок, открытая дверь. Дастин в настоящее время испытывал худшие ощущения в жизни. Какая-то страшная как атомная война женщина держала его за мошонку и приближала к ним большой мясницкий нож. Таргус застал их в этой позе. Женщина держит Дастина за мошонку, глядя на неё с предвкушением, Дастин смотрит на эту картину с выражением первобытного ужаса.

— Я не помешал?

— Взять его! Что вы стоите⁈ — крикнула женщина двоим санитарам.

— Конкретно вы, ублюдки, заслуживаете смерти. — решил Таргус. — Смотреть на то, как кому-то отрезают яйца и ничего не предпринимать, это преступление против человечности!

Санитары напали одновременно. Один упал со вспоротым брюхом, второй со сломанной челюстью. Таргус добил их двумя ударами кровососом в горло. Получилось очень кроваво.

— Стой на месте, или я его прирежу! — приставила тесак к горлу Дастина страшная женщина.

— А вот в тебе и заговорила твоя преступная натура! — нехорошо улыбнулся Таргус, убирая клинок в предплечье и наводя руку на женщину. — Знаешь особенность этого клинка в моей руке? Он умеет стрелять лезвием на расстояние до десяти метров. Поэтому положи тесак на землю и отойди.

— С чего бы мне тебе верить? — спросила она, прижав нож плотнее к горлу Дастина.

— Можешь не верить, я сейчас просто точнее навожусь на твой поганый рот. — Таргус сказал это, будто констатировал факт.

— Хорошо! Я бросаю нож! — уронила тесак женщина.

— Вот и отлично. Но клинок не умеет выстреливать. — сказал Таргус подходя к «шведской стенке» с висящим Дастином.

Взмах выдвинутым клинком и часть черепа извергши сползла на землю.

— Оденься в одежду санитаров, вон у того штаны уцелели. — указал Таргус на тела, освободив Дастина. — Я за Майком.

Майк тоже висел на «шведской стенке», к нему были подключены электроды от аккумулятора, прямо к мошонке.

— Охренеть! Сразу вижу работу того крокодила! — Таргус отключил аккумулятор и разрезал наручники. — У неё пунктик был на человеческих яйцах, хе-хе. Как ты, Майк?

— Н-н-н-н-о-о-рмально! — дерганным голосом ответил он. — Сегодня всего на двадцать минут включили! Ч-ч-то за хрень у тебя в руке?

— Потом об этом поговорим. Нужно достать наши шмотки, оружие и сжечь этот вертеп дотла!

Они нашли свои вещи в седьмой по счету комнате, закрытой двумя бронированными дверями. Облачившись в форму морпехов США и зарядив винтовки, парни почувствовали себя увереннее. Таргус шел впереди, захватывая санитаров и санитарок, иногда даже врачей-исследователей.

— Кто мне скажет, где здесь оружейная? — навел он на группу стоящих на коленях сотрудников исследовательской базы винтовку М-16. Они собрали их в зале для брифингов. — Я спрашиваю один раз.

— Блок С, помещение № 2! — ответил какой-то исследователь в хирургическом костюме.

— Молодец! Отлично! — поощрительно улыбнулся Таргус. — Видите? Человек борется за выживание! Доктора, я хочу услышать, какие еще подопытные есть на этой базе и каковы успехи?

— Объект № 1, телепатия, мужчина, 17 лет, гражданин Франции. — перебила открывшего рот врача та самая медсестра из окошка, которая уже пришла в себя после удара Таргуса. — Агрессивен, в социальные контакты не вступает, исследован досконально, природа способности не выявлена, назначена аутопсия сегодня на 18.00.

— Вивисекция, ты хотела сказать. — поправил её Таргус. — Ублюдки, вы не лучше фашистов, которые в концентрационных лагерях людей сотнями тысяч истребляли и опыты ставили!

Таргус изучил историю этого мира, очень многое ему не понравилось. Он всегда знал, что от этих германцев одни проблемы. Тяжело поддаются романизации, считают себя лучше остальных, склочные и воинственные. Но республиканская романизационная машина и не таких перемалывала и превращала в римлян, сейчас они хоть и сохранили какие-то национальные черты, но вне республики себя уже не видят, другое дело скандинавы, гнилая заноза в заднице республики, об которую укололся даже он сам…

— По-хорошему, вас всех перебить следует, а лабораторию или что это за место такое, сжечь… — начал Таргус. — Но я слушаю про остальных подопытных.

— Объект № 2, телекинез, 16 лет, женщина, гражданка Сингапура. — продолжила медсестра. — Пассивна, на контакт не идет, проведен 70% процентов назначенных исследований.

— Продолжай.

— Объект № 3…

— Я про себя что мне надо знать знаю, на четвертый переходи!

— Объект № 4 позавчера прошел процедуру аутопсии…

— Не, ну что за изверги, а? — Таргус зло оглядел толпу. — Вы все это знали, но продолжали работать? Парни, как с ними поступим?

— Правильнее будет обнародовать то, что здесь происходит… — поделился своим мнением Майк. — Вариант с массовой казнью я не приемлю.

— А я думаю, можно их всех спалить вместе с комплексом! — Дастин ни на секунду не забывал, что ему пришлось пережить.

Уилл молчал, крепко сжимая винтовку и недобро глядя на стоящих на коленях сотрудников этого лагеря смерти.

— Сколько