Шрифт:
Закладка:
Оушен сидит на своём стуле-подставке и ест арахисовую пасту с желе.
Играет «In Your Eyes» на моём телефоне, посылая нервирующий озноб по спине.
— Да?
— Привет, Сид, — его голос, произносящий моё имя, запускает поток мурашки по коже.
Дальше следует неловкая пауза.
— Я передвинул своё расписание, и у меня освободилась пятница. В четверг вечером мы приедем к моему отцу на ночь. Мы можем поехать на пляж в пятницу или куда-нибудь ещё? А в субботу, я думаю, мы можем пойти в зоопарк или в детский музей, или…
— Лотнер?
— Да?
— Просто… остановись. Ей два года, и она всё ещё спит днём. Часовая прогулка в парке уже изматывает её, поэтому не строй себе огромных планов, — вздыхаю я. — И к тому же, ты не можешь диктовать нам свои правила, чтобы мы сразу же по твоей прихоти бежали к тебе, потому что ты передвинул своё расписание.
— Ох, ну извините, пожалуйста, за то, что я не хочу больше ждать ни минуты, чтобы познакомиться со своей дочерью, о существовании которой я даже не знал на протяжении трёх лет и…
— Хватит! Я поняла. Ладно? Позвони мне в пятницу утром.
Я отключаюсь прежде, чем он успевает ответить.
— Глупая девчонка.
Я беру брошенную Оушен корочку хлеба и засовываю себе в рот.
— Ты забываешь о самых лучших моментах.
Оушен улыбается мне и делает глоток со своей чашечки.
Совершенно не такой я представляла себе свою жизнь. Даже думать о таком уже пустая трата времени, но я ничего не могу с собой поделать и продолжаю размышлять о том, что бы сейчас со мной было, если бы я рассказала всё Лотнеру.
ГЛАВА 25
28 июня 2013 г.
Прошлая ночь была просто идиотской. Не уверена даже, почему я вообще заползла в кровать. Голова всё время забита мыслями, я ворочаюсь и никак не могу уснуть. Дэйн выглядит абсолютно истощённым, когда на следующее утро уходит на пробежку со Сворли. Я вообще удивлена, как он ещё не выкинул мою задницу с постели, но снова же, тогда это был бы не Дэйн. Он любит меня, и без раздумий отдал бы свою жизнь за меня или за Оушен. Неспокойная ночь, вероятно, не сильно повлияла на него.
Сегодня солнечный день и градусник показывает приятную температуру в двадцать восемь градусов. Дэйн ещё не вернулся с пробежки, и от Лотнера до сих пор ничего слышно, но я уже предчувствую, что это будет за день на пляже. Из его «мы» комментария становится понятно, что сегодня к нам присоединится и Эмма. Хорошо, что это ситуация не будет казаться нелепой.
— Так и не звонил? — спрашивает Дэйн, когда они со Сворли тащат свои уставшие задницы с пробежки.
Я качаю головой и продолжаю помогать Оушен собирать её деревянный пазл в виде собаки.
— Мне тут позвонила миссис Фитцжеральд. У её шнауцера застрял в лапе шип или что-то вроде того. Мне придётся встретиться со всеми попозже.
— Ты серьёзно? — ною я.
Мысль о том, чтобы находиться вместе с Лотнером и Эммой без своей поддержки, не особо греет мне душу.
Дэйн наклоняется и целует Оушен, а затем меня.
— Прости, милая. Возможно, мы можем собраться у нас и устроить вечер с едой на гриле или что-то в этом роде.
— Гриль? А теперь ты вообще приглашаешь их на ужин в наш дом?
Он поднимается по лестнице.
— Время от времени мы собираемся появляться в жизни друг друга, так что, возможно, нам стоит попытаться стать друзьями.
Охх! Ненавижу то, что Дэйн такой хороший человек, в отличие от меня. Я знаю, что в глубине души он всё ещё не уверен в себе, но он это так хорошо скрывает. Должно быть, это фишка всех парней.
Слышится голос Питера Гэбриэла, и я отвечаю прежде, чем слова песни парализовывают меня.
— Привет.
— Доброе утро. Ну что, все готовы ехать на пляж сегодня?
Я не могу чувствовать тот же самый восторг, который так слышен в весёлом голосе Лотнера.
— Конечно. Я уже упаковала наш ланч. Где ты хочешь встретиться?
— Я думаю насчёт пляжа, на который мы ездили раньше…
— Нет! — отвечаю я, убегая на кухню, чтобы Оушен не услышала меня.
— Что? Почему нет? — ошарашено спрашивает он.
— Я не собираюсь везти свою до…
— Нашу дочь, — прерывает он меня.
Я закатываю глаза и раздраженно вздыхаю.
— Я не собираюсь везти НАШУ дочь, чтобы встретиться с тобой и твоей невестой на том же самом пляже, где мы… — я не могу произнести это вслух.
— Занимались любовью, — шепчет он.
Зачем он это говорит? Почему он произносит это именно так?
— Просто выбери другой пляж.
— Тогда выбирайте вы с Дэйном. Мне всё равно.
— Дэйн не поедет. Его… вызвали на работу.
Я не упоминаю о гриле, потому что на данный момент мне очень сильно повезёт, если просто удастся выжить после нескольких часов на пляже с ними.
— Тогда через полчаса мы вас заберём.
— Я поведу. Сиденье для Оушен в…
— Сид, я купил сиденье для Оушен.
Оу! Почему это признание так беспокоит меня? И дело не в том, что я думала, что он встретится с ней пару раз, а потом решит, что больше не хочет быть её отцом. По какой-то причине, несмотря на то, что он сказал, я чувствую, что теряю своего ребёнка. Частичка за частичкой.
— Эм… хорошо, увидимся… очень скоро.
— Сидни?
— Мм? — отвечаю я дрожащим голосом.
— Мне нужен твой новый адрес.
— Оу, эм, я пришлю тебе смс.
— Хорошо. До встречи.
— Пей много воды и не забудь нанести солнцезащитный крем, — обнимает меня Дэйн и целует нас обеих прежде, чем уехать.
Мы с Оушен сидим на крыльце и ждём Лотнера с Эммой. Всё, что она знает, так это то, что мы едем на пляж. И так как мы пока не можем завести разговор на тему «кто твой папочка», я решаю не говорить вообще ничего и подождать, пока у неё самой назреют вопросы.
— А вот и они.
Лотнер всё ещё водит свой «ФоРаннер». На крыше машины закреплены две доски для серфинга. Точно так же, как и на нашем первом свидании, на пляже.
Мы поднимаемся, и они выходят из машины.
— Привет, Оушен, — его голос очень нежный, а эти грёбаные глаза медузы зачаровывают мою маленькую девочку.
Ещё один кусочек оторван от моего сердца, когда я замечаю одобрение в её глазах, и как
