Шрифт:
Закладка:
Его суда на волнах своенравных;
Кто на британцев наложил ярмо,
Моря неведомые кораблями
Покрыл и безопасным пребывал
Средь варварских племен и средь морей —
Погиб от злодеяния супруги,
Она ж сама – от сына; брат его
Лежит, отравлен ядом. Чахнет в горе
Его сестра, она же и супруга,
Не в силах гнев свой подавить и скрыть
Перед свирепым мужем. Избегает
Она его, и ненавистью равной
Он к ней пылает. Тщетно я стремлюсь
И верностью утешить, и любовью
Ее скорбящий дух. Ее печаль
Жестокая советами моими
Пренебрегает. Пыл негодованья
Себе в страданьях силы почерпает.
Увы! Какое гнусное злодейство
Я в страхе прозреваю! Пусть его
Предотвратят всевидящие боги.
Октавия
О ни с чем не сравнимая, полная зол,
Судьба моя. Пусть
Повторю я, Электра, вопли твои.
Позволено было несчастной тебе
Оплакать отца
И с помощью брата злодейство отмстить
Которого верность твоя и любовь
Спасли от врага.
Но мне, сиротливой, препятствует страх
Оплакать родителей злую судьбу
И над братом убитым рыдать не велит.
А был он единой надеждой моей
И краткой утехой средь множества бед.
Я одна с моим горем осталась теперь
Великого имени жалкая тень.
Кормилица
Пронзает мне уши питомки моей
Рыдающий голос. Что ж мешкаю я
Вступить в ее спальню дряхлой стопой?
Октавия
Кормилица, слезы мои прими.
Ты – верный свидетель скорби моей.
Кормилица
Какой же тебя, о несчастная, день
Отрешит от скорбей?
Октавия
Который пошлет меня к мертвым теням.
Кормилица
О, прочь предсказания эти, молчи.
Октавия
Не желанья твои управляют мной,
А воля судьбы.
Кормилица
Дарует страдалице лучшие дни
Милосердный бог; а мужа пока
Послушанием ласковым ты победи.
Октавия
Нет, раньше свирепых я львов побежду
И яростных тигров, чем сердце смогу
Тирана смягчить.
Ненавистна ему благородная кровь,
Он богов и людей презирает равно
И сам не вмещает фортуны своей,
Что ему даровала злодейства ценой
Нечестивая мать. Пусть стыдно ему,
Что от матери страшной он в дар получил
Империю эту; пускай отплатил
Он смертью за этот великий дар,
Но мать сохранит и за гробом своим
Великую славу в грядущих веках.
Кормилица
Задержи излиянья безумной души
И сдави безрассудно текущую речь.
Октавия
Пусть буду все терпеть, лишь смертью могут
Окончиться несчастия мои.
Убита мать, похищен злодеяньем
Отец мой, брата я лишилась, вся
Задавлена бедами, ненавистна
Супругу и моей подчинена
Служанке, светом я не наслаждаюсь.
Трепещет сердце, но не страхом смерти,
А преступления – только б сгинул грех,
И с радостью умру я. Наказанье
Тяжеле смерти – видеть лик тирана.
Жестокий, гордый; целовать врага
И трепетать пред ним. В печали мне
Не хватит сил ему повиноваться,
Когда злодейски брата он сгубил,
Его владеет троном, торжествует
Над мертвецом – увенчанный убийца.
Как часто тень тоскующая брата
Является очам моим, когда
Ночной покой развязывает члены
И сон глаза, уставшие от слез,
Смыкает. Руки слабые свои
Вооруживши темными огнями,
Он в гневе устремляется на брата
И в трепете в мою опочивальню
Бежит Нерон, а враг не отстает
И в грудь ему, припавшему ко мне,
Вонзает меч. Тогда ужасный трепет
Стрясает сон с моих усталых вежд,
Печаль и страх опять меня терзают.
Прибавь сюда соперницы надменной
Заемный блеск, украсившей себя
Доспехами семьи моей; ведь сын
В угоду ей отправил в челн стигийский
Родную мать, за кораблекрушеньем
Ее сгубил железом он, явившись
Свирепей волн бушующего моря.
Вслед за таким нечестием какая
Осталась мне надежда на спасенье?
Мой враг и победительница спальне
Моей грозят, ко мне враждой пылают,
Поставивши ценой прелюбодейства
Жены законной голову. Отец!
О, подымись из области теней
И дочери приди на помощь! Или,
Пробивши землю, Стикса глубь открой,
Чтоб я туда низринулась.
Кормилица
Напрасно
Зовешь ты дух родителя: ему
Среди теней нет дела до потомков,
Ему, который сыну своему
Мог предпочесть чужую кровь и семя
И, очарован, дочь родного брата
Сопряг с собой на ложе нечестивом.
Отсюда ряд злодейств: убийство, козни,
Желанье власти, жажда страшной крови:
На свадьбе тестя заклан в жертву зять,
Чтоб через брак с тобой не стать могучим.
Злодейство! Отдан женщине в подарок
Силан, и кровью осквернил своей
Пенатов отчих, в мнимом преступленье
Он обвинен. Увы, вступает враг
В плененный дом чрез мачехины козни.
Он – зять царя и в то же время сын,
С умом преступным юноша, кому
Родительница страшная зажгла
Светильник брачный, против воли, страхом
Тебя сопрягши с ним и от успеха
Разъярена, дерзнула угрожать
Священной власти мирового круга.
Кто передаст все виды преступлений
И нечестивой женщины мечты,
И козни льстивые, когда стремилась
Она к венцу по ступеням злодейств.
Любовь святая в трепете бежала.
Эринния стопою роковой
Вошла в дворец пустой и осквернила
Святых пенатов светочем стигийским.
Права природы и законы все
Разрушены: свирепая жена
Мешала мужу яд, и гибли дети.
И ты лежишь угасший, вечно нами
Оплакиваемый, несчастный отрок,
Звезда вселенной, Августова дома
Могучий столб. Британник мой, увы!
Теперь ты – только легкий пепел, тень.
Ведь над тобою слезы проливала
И мачеха свирепая, когда
Несла тебя к последнему костру,
И пламень клокотавший уносил
Твой лик и члены нежные твои,
Подобные летучему Амуру.
Октавия
Пусть губит и меня, или падет
Сам от руки моей.
Кормилица
Тебе природа
Столь мощной силы не дала.
Октавия
Печаль,
Негодованье, скорбь дадут мне силы.
Кормилица
Нет, лучше послушаньем победи
Безжалостного мужа.
Октавия
Чтобы мне
Вернул он брата – жертву злодеянья.
Кормилица
Чтоб невредимой быть, чтоб дом отца
Восстановить твоим потомством новым.
Октавия
Иных потомков ждет наш царский дом,
Меня ж влечет ужасный жребий брата.
Кормилица
Великое благоволенье граждан
Да укрепит твой дух!
Октавия
Моим бедам —
Оно лишь утепленье, не отмена.
Кормилица
Народ – большая сила.
Октавия
Больше – царь.
Кормилица
Он сам к жене вернется.
Октавия
Запретит
Любовница.
Кормилица
Противная для всех.
Октавия
Но милая для мужа.
Она ему…
Кормилица
Не супруга
Она ему.
Октавия
Но скоро будет ею
И вместе матерью.
Кормилица
Любовный пыл
У юношей свирепствует сначала,
Но скоро гаснет и, как легкий дым,
Постыдное влиянье исчезает.
Но долговечна чистая любовь
Супружеская. Верь мне: та, что первой
Дерзнула ложе оскорбить твое,
Владея долго сердцем господина,
Трепещет пред соперницей своей,
Смиренная, простертая во прах,
И воздвигает памятник, которым
Пред всеми страх свой тайный выдаст.
Ее покинет скоро Купидон,
Крылатый лгун: при всем ее богатстве
И красоте, ее минутно счастье.
Терпела страданье подобно тебе
Царица богов, когда принимал
Различные виды владыка небес,
Родитель богов.
То являлся он лебедем белым с небес,
То являлся Сидонским рогатым быком,
Дождем золотым
Он струился на землю. На небе блестят
Созвездия Леды; царствует Вакх
На отчем Олимпе; бог Алкид
Обладает прелестною Гебою, он
Не страшится Юноны, став зятем ее.
Послушание мудрое, скрытая скорбь
Высокой жены одержали верх.
Юнона великая делит одна
Эфирное ложе владыки громов.
И, более смертною красою пленен,
Не бросает Юпитер свой горний чертог
И ты, на земле
Вторая Юнона, жена и сестра
Великого Августа, скорбь победи.
Октавия
Скорей моря сольются со звездами,
С огнем волна, печальный Тартар с небом,
Со мраком луч, с росистой ночью день,
Чем я с умом преступного супруга
Солью мой ум, о смерти брата помня.
На голову безбожного царя
Пускай огонь обрушит царь богов,
Пугая нас священными огнями
И знаменьями новыми. На небе
Мы пламенную видели комету
В пределах вечной ночи, где Боот
Медлительною правит колесницей
И хладная Медведица блестит.
Дыханием свирепого вождя
Сам воздух осквернен, грозят созвездья
Несчастиями новыми народам,
Которыми безбожный правит вождь.
Свирепей он Тифона, что извергла
Во гневе на Юпитера земля.
Он язва большая; он – враг богов
И враг людей: он небожителей
Изгнал из храмов, граждан из отчизны,
У брата отнял жизнь и пролил кровь
Родимой матери. И видит свет
И еще смеет жизнью наслаждаться!
Зачем, отец всевышний, понапрасну
Ты мечешь стрелы царственной рукой?
И медлит поразить твоя десница
Преступника такого? Пусть Нерон
Поплатится за все свои злодейства,
Домиция божественного сын,
Тиран земли, которую гнетет
Ярмом постыдным, Августово имя
Пороками своими оскверняя.
Кормилица
Я признаю, что ложа твоего
Он недостоин, но молю тебя,
Моя питомка, уступи судьбе,
Не раздражай неистового мужа.
Быть может, бог отмстителем восстанет,
Придет и для тебя счастливый день.
Октавия
Давно уж тяготеет гнев богов
Над нашим домом: первою Венера
Сразила мать несчастную
