Шрифт:
Закладка:
После ужина Риан по своему обыкновению вызвался мыть посуду, а Морган пошёл курить на крыльцо. Через пару минут Тайра тоже вышла на улицу и села рядом, обняла Джека и сказала:
– Скоро начнётся дождь.
– Гроза, – уточнил Морган, раскуривая трубку.
– Да, гроза, – согласилась девушка. – И она будет долго, скорее всего, до утра.
– Вот и хорошо, – произнёс отец негромко. – Ты хотя бы отдохнёшь от своих ночных передвижений.
Тайра замерла.
– Пап?..
– Думаешь, я не в курсе? – Морган фыркнул, выдыхая дым. – Защитник, Тай, я всю жизнь так боюсь за тебя, что не могу не услышать, как ты выходишь из дома посреди ночи. До сих пор удивляюсь, почему я за тобой вслед не помчался… Наверное, здравый смысл всё же пересилил желание кое-кого прибить.
– Папа… – Тайра смущённо улыбнулась и виновато опустила голову. Отец не сердился – по крайней мере на неё – но ей всё равно было не по себе.
– Папа, папа, – пробурчал Морган недовольно. – Папа не будет спрашивать, чем вы там посреди ночи занимаетесь, иначе моё старое сердце может не выдержать.
– Ты совсем не старый! – засмеялась Тайра, протянула руку и коснулась ладонью пальцев отца. Он сжал её ладонь в ответ, погладил запястье и тихо произнёс:
– Я не буду ругать тебя, Тай, ты уже большая девочка. Но кое о чём рассказать я хочу. Я ведь никогда не рассказывал тебе, как ухаживал за твоей мамой, верно?
– Нет, – выдохнула девушка с удивлением, не понимая, как это может быть связано.
– Да, не рассказывал, – продолжал Морган, – по правде говоря, мне было слишком больно вспоминать всё это. Даже сейчас… но сейчас нужно. Я хочу, чтобы ты знала. Таис была медсестрой в госпитале, где я работал врачом. И я влюбился в неё сразу, как увидел. Отчаянно захотел, чтобы она стала моей. А у неё был жених.
– Жених? – переспросила Тайра, понимая, что этого она действительно никогда не слышала. – И ты?..
– Дело не во мне. И не в женихе. Дело в твоей маме. Она любила этого человека. – Голос Моргана наполнился горькой иронией. – И все ухаживания с моей стороны воспринимала так, будто я ей откровенно противен. Ничего не напоминает, Тай?
Тайра молчала, не зная, что сказать. Она верила, что отец говорит правду, но тем невероятнее звучала эта правда.
– Жених Таис, кстати, был хорошим парнем, поэтому покорить её мне иногда казалось особенно безнадёжным занятием. Но я не сдавался. Порой она даже называла меня дубиной за упрямство. Но потом… в общем, так получилось, что на работе меня здорово ударило током от одного неисправного аппарата, и я временно оказался в реанимации. Через пару дней перевели в терапию, и Таис пришла ко мне сразу. Я очень удивился, сказал: «Я думал, ты меня терпеть не можешь», а она взяла и разрыдалась. Я бросился её утешать, она обозвала меня дураком, я обрадовался и сделал ей предложение. – Он вздохнул, кашлянул, и закончил чуть хрипловатым голосом: – Не всегда любовь приходит сразу, дочка. Я клянусь тебе, твоя мама очень сильно любила меня. Но это пришло к ней не сразу. Мне пришлось подождать.
– Пап, но ты же понимаешь…
– Она может и не прийти, да. Особенно если не давать ей ни малейшего шанса, как сейчас делаешь ты.
Прежде чем Тайра успела придумать ответ, Морган встал с крыльца и ушёл в дом, оставив девушку наедине с собственной растерянностью.
***
Весь день до вечера, находясь в Тиле, Гектор хотел наведаться к Моргану Риду, но так и не смог найти на это времени. Его беспокоил один вопрос, ответ на который он слышал однажды от Ив Иши, но теперь дознавателю хотелось, чтобы на этот же вопрос ответил Морган. Это было важно. Но поговорить с шаманом мешали то местные дела, то совещание с императором, то сообщения об отчётах коллег. Ещё и Кэт совместно с отделом кадров подбирали секретаря выходного дня взамен ушедшего в комитет культуры Марко, и это было отдельным кошмаром Гектора. Ему предстояло пообщаться хотя бы с парой из выбранных кандидатов и кого-то утвердить, и на это тоже нужно было время.
Хотя в глубине души Дайд был даже немного рад тому, что дойти до дома Моргана Рида так и не получилось. После утреннего разговора с Кэт откладывать объяснения с Тайрой было бы совсем неправильно, но отложить хотелось. Хотелось видеть сны, разговаривать и прикасаться. Гектор прекрасно понимал, что ничем хорошим это не закончится, поэтому собирался прекратить это всё как можно скорее.
А ближе к вечеру началась сильнейшая гроза, и дознаватель вздохнул с облегчением – значит, ночного свидания не будет, и объясняться пока не придётся.
Малодушно, да. Но слабости есть у всех, а Гектор никогда не считал себя исключением из общего правила.
Ледяной туман в этот раз показался Тайре не настолько ледяным. Словно он понял, что она теперь знает и понимает гораздо больше о том, что за ним скрывается, и чуть потеплел в знак благосклонности.
– Ау-у-у-у! – кричал кто-то за туманом, и Тайра как никогда остро вслушивалась в голос. Ей хотелось понять, мальчик кричит или девочка? – Ау-у-у-у!
Голос казался Тайре детским, но понять, кто это, она так и не смогла.
– Послушай! – закричала она в ответ, чувствуя себя очень глупо. – Слушай… Я не могу быть твоим учителем! Я тебе не подхожу! Выбери кого-нибудь другого!
На мгновение Тайре почудилось, что туман вокруг неё замер, и звуков тоже не стало – ей будто бы заткнули уши ватой. А потом она услышала смех. Тихий, очень далёкий, и странно расслаивающийся, словно принадлежал не одному человеку, а нескольким.
А за смехом последовали слова:
– Сильнейшие для сильнейших…
Тайра помотала головой – как и смех, голос, произнёсший эти слова, двоился, троился и множился – она даже с трудом разобрала смысл, как всегда бывает, когда что-то одинаковое говорят одновременно несколько десятков или сотен человек.
Голос рассмеялся ещё раз, а затем исчез, растворился, как и окружавший Тайру туман, оставив её наконец в собственном сне, в котором не было никаких туманов – лишь яркое солнце, зелёная трава и ослепительно-голубое небо.
Белый пёс появился рядом с ней через несколько минут, и Тайра, сев на корточки и обняв его, тяжело вздохнула, жалея о том, что сильная гроза помешает им встретиться этой ночью. Но предупредить его кое о чём всё равно было нужно.
– Отец знает, что я ходила к тебе по ночам, – сказала девушка негромко и к своему удивлению услышала в ответ фырканье, похожее на скептическое «Я и не сомневался». – Что, ты так и думал? А я не догадывалась. Я хожу очень тихо и полагала, что неслышно. Но это и к лучшему, наверное. Я и так вру отцу, и хотя бы в чём-то вранья получается меньше.
Пёс вновь скептически фыркнул, и Тайра улыбнулась.
– Да, врун из меня не очень. Я просто не говорила ему, что снился мне именно ты. Побоялась. Кстати, о снах… Папа сказал, что этот ледяной туман не опасен, и что он – это зов ученика. – Пёс замер, но Тайра, не обратив на это внимания, продолжала: – Бывает так, что шаманы рождаются в обычных семьях, и в таком случае, когда у них проявляется дар, их должен учить кто-то со стороны. Они выбирают себе учителя – не знаю, как, не спрашивай даже, – и начинают его звать. Вот и меня кто-то зовёт. Папа сказал, если не дозовётся, поймёт, что я не хочу отзываться, и выберет другого учителя. А жаль, – Тайра вздохнула, – мне бы хотелось знать, кто меня выбрал. Ещё и в учителя… Странный выбор. Логичнее было бы выбрать кого-то поопытнее, да и поздоровее. Мало того, что я молодая совсем, так ещё и незрячая! Кому у такой учиться захотелось?..
