сторону цветных декораций.

Асса выглядел задумчивым, разглядывая, застывших снеговиков в масках пугал.

— Они такие же, как та девчушка Энни, жертвы Великого бедствия зеркал?

— Нет, просто статисты. Эван не запомнил их лиц, лишь только сам факт их наличия… Ты так подумал из-за их внешности? Ха. Нет. Просто кое-кто оказался слишком впечатлительным и образ дорогой Энни засел в его подсознании.

— Хм, не могу его за это винить.

Девон шагал по льду, рассматривая нарисованное небо. Созвездия на небе были неправильными. Не существующими.

— Его мать напомнила мне кое-кого. Нет, не могу вспомнить…

Асса выискивал что-то похожее на дверь, когда заметил подо льдом нечто подозрительное. Огромная черная тень скользила за ними в темной толще вод.

— Эй, демон…Девон, у нас, кажется проблемы. Там под водой! — Паникующим голосом затараторил Асса, стукая ее хвостом и потуже затягиваясь вокруг ее шеи. — Ох, не нравятся мне такие штуки.

— Испугался моей тени?

— Что?

— Изначально это вещий сон. Прошлое, настоящее и будущее сливаются в водовороте образов. И раз мы участники этих событий, то эти образы будем порождать и мы. Это моя тень в сознании Эвана. И раз я здесь собственной персоной, то она просто решила последовать за хозяйкой.

На мгновение подо льдом мелькнули огромные синие глаза.

— Подобно отбрасываемой тени у всех нас есть прошлое, которое никогда нас не отпустит… И не нам суждено доставать его со дна…

Асса удивленно моргнул бумажными бровями, затем услышал позади них всплеск.

От того места, где они всплыли, шел пар и теперь там стоял мужчина.

Жуткие шрамы покрывали его обнаженную спину.

Сделав глубокий вдох, он нырнул в прорубь.

— Сумасшедший!

Девон не оглядывалась, продолжила рассуждать.

— Всегда есть люди, что слышат зов и тот, кто достаточно отчаян, чтобы рискнуть. Многие гибнут, но есть и те, кому улыбается удача.

Огромная тень, следовавшая за Девон, исчезла из-подо льда.

Мужчина вынырнул, тяжело дыша и откашливаясь, а в руке у него был зажат кинжал, ставший из золотого в его руках чернильно-черным с плескающейся внутри тьмой.

— Именно так вершится история.

Асса моргнул. Мужчина исчез, осыпавшись снежинками и перед ним, была только чистая ледяная гладь до самого горизонта.

Озеро закончилось. Перед ними были острые прибрежные скалы и раскидистый хвойный лес. Среди которого выделялось одно-единственное дерево, чьи еловые ветки приняли форму двери. Девон взялась за шишку на месте ручки, но замерла, услышав, как треснула ветка и звякнули колокольчики.

Она обернулась и увидела золотого зверя с раскидистыми рогами, к которым были привязаны серебряные колокольчики. Тот наблюдал за ними из-за деревьев. Его освежеванный череп с выпученными глазами улыбался оскалом мертвеца, а на снег под ним ковром падали мертвые насекомые.

«— Знамение? Геральдический зверь пришел просить о помощи, но в его состоянии уже ничего нельзя изменить.»

— Слишком поздно ты забыл о гордости.

Девон повернула шишку и, войдя в проем между еловых иголок, исчезла.

* * *

За дверью их встретило тепло и шум большого поместья, в котором кипела жизнь. Шептались слуги. Гремела посуда. Дрожали свечи в канделябрах от эха глухого кашля.

— Ага, нам туда!

Слуги сновали туда-сюда в масках садовых птиц.

— О. Больше нет обладателей внешности пугала?

— Так, Эван знал этих людей.

Девон, поднимаясь по лестнице мимоходом поставила подножку неспешно поднимающемуся дворецкому с высокомерно задранным клювом стрижа, который нес поднос с письмом.

Глухой вскрик, грохот, звон и у подножия лестницы лежит стонущее тело дворецкого, на чью лысую голову медленно спикировало письмо с желтой как мед восковой печатью.

Наблюдая за его полетом слуги чирикающее, засмеялись.

— Дворецкий то тебе чем не угодил?

— Хм? Просто захотелось.

Будуар леди Астра обнаружился на втором этаже.

Там кашель был просто оглушительным.

Дверь широко открылась.

Девон успела проскользнуть внутрь, прежде чем доктор покинул ее, утирая крупные слезы с маски дятла. Звук того, как громко тот сморкается в носовой платок, эхом звучал за закрывшейся дверью.

Кашель.

Две фигуры у кровати. Маленькая хрупкая и огромная, сильная.

«— Отец и мать глазами ребенка.»

Женщина в маске хищной птицы с темно-каштановыми волосами и веснушками на носу. И рядом мужчина в маске льва, лорд-герцог Лионел ван Астра. Его светлые, как и у сына волосы гривой спадали на широкие плечи.

— Мы с самого начала знали, что это не продлится долго.

— Дорогая, ты…

— Ой, перестань Лионел. Я не боюсь смерти. Моя мать с моего рождения готовилась к моим похоронам. Но посмотри на меня, 26 лет, счастливая жизнь, прекрасный муж и чудесный здоровый сын.

Мужчина держал ее за руку, вся его поза выражала страдание и беспомощность.

— Не вини себя и уж тем более его. Если хочешь кого-то винить, вини меня.

— Я не могу, просто не могу…

Женщина устало вздохнула.

— Хорошо. Тогда пообещай мне, что убережешь его. Что бы не случилось ты защитить нашего сына. Обещаешь?

— …

Ответить мужчина не успел. В комнату со стуком вошел помятый дворецкий в съехавшем парике и с письмом на подносе.

Девон тут же осмотрела герб.

«— Пчела, олень и этот орнамент? Бесспорно Запад.»

— Ваша Светлость, прибыл гонец из королевства Ки …

— Гоните его в шею.

— Мадам?!

— Письмо от моей матери или невестки? Точно не от брата.

Слуга виновато кивнул.

Женщина закатила глаза и откинулась, на подушки.

— Я бы послала в бездну обоих, но это против этикета.

Женщина закашлялась, схватившись за грудь и прикрывая рот белоснежным платком на котором расцвели алые пятна.

— Дорогая?!

— Моя леди!?

— Кха-кха! Верните письмо и прогоните гонца. Я не желаю иметь ничего общего с этими женщинами. — Женщина отмахнулась от них тяжело дыша. — Особенно на смертном одре.

— Моя Герцогиня, гостям должно оказывать то же радушие, что они оказывали вам. — Наставительно протянул старый дворецкий.

Злобная усмешка появилась на лице женщины. Заставившая ее мужа всерьез забеспокоится.

— Нет-нет! Дорогая, мы должны быть выше этого!

Та фыркнула, поудобнее устраиваясь в подушках.

— Хорошо. Дайте ему кров, но только на одну ночь. Травить его еду и питье так и быть, не нужно.

У дворецкого от такого заявления отвис клюв.

Лионел вздохнул и, подойдя к шокированному таким заявлением дворецкому, прикрыл его клюв и повел к выходу, на ходу объясняя, что его больной жене нужен покой и да чем раньше гонцы их покинут, тем лучше для их же блага. И если тому приказано не возвращаться без ответа, то он может найти работу в Серсредгале, как и прошлые гонцы и…

Однако женщина не дала мужу так легко ее покинуть. Она крепко схватила его за ладонь и посмотрела прямо в