Шрифт:
Закладка:
— Что — Май’ика?
— Проведаешь. Или кто там тебе у Марика нужен?
— Никто! А кто?
— Ге-е-ен!
— Да нужен он мне, как зайцу стоп-сигнал!
— Кто?
— Дед Пихто, блиннн!
— Ну и бог с ним. А я бы повида-а-ал…
— Я бы тоже. И Ма’йика, и А’йтема, и Катюху… и вообще. Мы ведь последний ‘йаз здесь и посидели от души. Помнишь?
— Не забыва-а-ается, не забыва-а-ается, не забывается такое никогда!
— Тихо! ‘Йазбудишь свою…
— А ей так и так пора. Па-а-адъем, Май!.. Катюху, Ген, кстати, сможешь повидать. Не спешишь никуда? Или спешишь?
— Посижу. Если что с’йочное — у меня «т’йубка». Пока молчат…
Так оно все и получилось… Что все вместе.
17
К семи утра Чепику на «трубку» прозвонилась Наталья.
Кайман продолжительно молчал, угукал, досадливо гримасничал Гомозуну. Потом сказал:
— А чем я могу помочь?! Понятия не имею, где он… А ты гони их в шею! Знать не знаешь, ведать не ведаешь. Пусть вз’иывников ищут, а не мужа твоего. Что — посоветоваться? Натали, не телефонная тема! Нет, я занят, у меня беседа… Тогда подъезжай сама. На чем, на чем! Да хоть на пикапчике «одессейном»! Какой хлеб по киоскам? А, ну да, хлеб… На такси тогда! Где «люкс-т’йанзит», знаешь? Исто’йический бульва’… Блиннн, диктую адрес!.. Я здесь. Заодно повидаешь кое-кого. Сю’йп’йиз!.. Нет, не его. Что-то он везде тебе ме’йещится!.. Все. Жду… — и Гомозуну, отключив «трубку»: —Это Натали. Менты ее задолбали совсем. И вче’а, и сегодня с ут’а по’йаньше. В связи со вз’йывом в лифте. Вся на нервах. Утешить надо. Ты не п’йотив, если она сейчас сюда?..
— Ради бога! Ген, а что за взрыв?
— Дык я тебе и толкую, толкую! Токма’йов опять же!..
Потом из недр «обкомовского номера» бесшумно появилась дива Мая уже ненавязчиво намакияженная, облаченная в нечто, именумое «труакар», свежа и ясна, будто не со сна, но минимум час на себя потратила. И уже с кофейным подносом — на четверых.
Потом в «люкс-транзит» поспела Наталья (несколько не в себе, но сгодится за сознательно избранный новомодный стиль «героиновый шок» — тени под глазами, выпирающие скулы, изможденность):
— Ой, Оле-ежа! Ты-ы!.. Что у тебя с ногами?!
— Пустяки! Дело житейское. Бандитская пуля. Шутку хочешь?
— Абсолютно не меняешься! А Генка мне говорит по телефону, я думаю, кого он имеет в виду?!
— Меня, Ташка, меня. Н-ну привет, Токмарева! А это вот… знакомься… Мая.
— Поздравля-а-аю, Оле-ежа!
— Взаимно!
— Меня-то с чем? А! Да ну! Нашел с чем!.. Ген, на минутку?
— Можно, я сначала — кофе?!
— Ты, кажется, успел уже и не кофе!
— Мужем своим командуй, блиннн!
— Знать бы, где он!
— Где-где…
Потом Гомозун взглядом спровадил Маю за Катюхой — на джипе, не пешком же ей, даром что пятьсот метров…
Потом у Катюхи обнаружился искомый Токмарев…
Потом по пути заодно постучались к Марику — не помешает Архара проведать, как он там? Он там хорошо, он дрыхнет. Пусть пока и побудет там.
— А вы куда?
— К Олежеку.
— А я?!
— И ты, конечно. Как же без тебя, Марик!..
Так и собрались…
Мотивации у всех разные, даже взаимоисключающие. Потому хмуро.
Но! Ничто не вечно. Доколе будем ежиться?! Слушайте, кто-нибудь успел позавтракать? А не послать ли нам гонца?! Мудро. Ничто так не спаивает, как…
Деловитая суматоха:
— Есть у меня деньги, есть!
— Нет, все-таки возьми!
— Водки? Дамам шампанское?
— Коньяку. Дамам шампанское.
— Что жрать будем? Решайте!
— Ну там… холодных закусок…
— Мяса?
— Возня с ним…
— Ничо. У нас тут куча женщин. Делом займутся.
— У меня дома тушенки навалом!
— Ха-а-арошая шутка!
— Почему шутка? Девать некуда!
— Храни на черный день, Марик!
— А нынче — светлый?
— Не иначе! Ты часы перевел?
— Зачем куда-то бежать?! Звякну в «Одессей», и через пятнадцать минут пикапчиком все доставят.
— Привилегиям — наше гневное нет!
— Мальчики, но картошку-то почистите?
— Нас хлебом не корми — дай картошку почистить!
— Нет, серьезно!
— Серьезно.
— Музычку пока поставить?
— Негромко. Фоном. Что-нибудь старенькое.
— Битлов?
— Ррразумеется! She loves you! Yeah, yeah, yeah!
Застолье (еще в большей степени подготовка к нему) чем замечательно, помимо сплочения коллектива? Иные проблемы отходят на второй план — никуда не деваются, но отходят. И выяснение отношений — легко и мимолетно… если не надираться до свинцовой угрюмости, до истеричной агрессии. Как можно! Здесь да-амы! А мы — гусары! И:
— Кстати, Ай’тем! Ты чего мне вчера не звякнул?
— А? Так ведь у Гречаниновой телефона нет. Искал меня?
— С чего ты взял?!
— Просто вчера кто только меня не искал. Вплоть до участкового! Может, думаю, с твоей подачи?
— Да на кой ты мне сдался!
— И отлично. Еще по одной?
— Давай. Мне — аккуратно. Натали косится… Между нами, А’йтем, — ты не в п’йетензии?
— По поводу?
— Н-н-ну…
— А, ты в этом смысле?! Плюнь и разотри, Ген!
— Плюнул!.. Катю-у-ух, за тебя, блиннн!
— А за меня-то за что?!
— Вообще! То есть в частности…
— За пс-с-сюз-здесь дам-м-м!
— Гуса-а-ары!..
— Оль, здорово ты придумал — всех собрать! Нет, правда. Я буквально помолодела лет на десять.
— На двенадцать, Катюх. Ты и так — ничего… Мировая! Первая мировая.
— Грубый!
— И абсолютно неженственный… Звиняй. Да, Ташк?
— Я говорю, ты откупил, что ли, кубатуру? Вот это все? Роскошно! Твое?
— Ташка, рынок тебя испортил. Важно?.. О! По ассоциации! Ребятки, шутку хотите?!
— Не-ет!!!
— Короткую! Мы в Италии были… Нет, Май, не тогда. До тебя еще… Я и Левинец… Кто не знает, мой напарник, учились вместе. Подгрести, кстати, обещался из Питера. Возражений не будет?.. Да, так вот! Группу, значит, возят на экскурсию: посмотрите налево, посмотрите направо. Это часовня Святого Антония, это усыпальница преподобного Иннокентия, а это — обратите внимание на уникальную архитектору, восемнадцатый век! — дворец князя Кавальканти!.. И один из наших (от министерства культуры, между прочим) понимающе кивает и спрашивает: а сейчас там что? Гид непонимающе отвечает: а сейчас он там живет, князь Кавальканти… или я не понял вашего вопроса, скузо? Нет-нет, спасибо, исчерпывающе. Умом Россию не понять! У советских собственная гордость!
— А я не в’йубился. Чего вы хихикаете, блиннн!
— Ничего-ничего.
— Не, ну объясните!.. Да ну вас!
— Геночка, не дуйся ты! Ну хочешь, я тебя поцелую. Ой, нет!
— Ага-а! Катюх, за база’ отвечай!
— Я тебя поцелую. Потом. Если захочешь.
— Не! Сейчас!
— Тем! Олежа! Он ко мне пристает!
— Ге-е-ен!
— И пожалуйста! Не очень-то и хотелось. О! Мужики, хотите тоже… шутку. Сейчас у пацанов новый п’йикол.
