– Ты знал, что за её племянницей охотится картель? – спросил Фостер зло.

– Что за чушь ты несешь? Зачем картелю слепая девчонка? Ты мне мозги не пудри! Это всё ты! Ты ухлестывал за ними обеими, за Аной и Лолой! И ты втянул их в неприятности, я знаю!

– Ни черта ты не знаешь!

Раз Эспиноза не догадался, что Химена – экстра, Фостер не станет открывать ему глаза. Похоже, обе женщины и девочка сейчас далеко, и раз у них есть деньги, значит есть и шанс укрыться от бойцов «Де Гача».

– А теперь слушай, – Фостер с трудом сел на кровати. – Твоя Лола вместе с сестрой спасаются бегством от головорезов «Де Гача». Ты больше никогда её не увидишь. Смирись с этим. У тебя сейчас два пути. Или отпустить Лолу с миром и оставить ей шанс выжить, или броситься на поиски, что точно приведет к её гибели. Можешь пойти в полицию, подать заявление о пропаже, сообщить об украденных деньгах, которые тебе уже никто не вернёт. Но будь уверен, все, что ты скажешь копам, узнают люди из картеля. И Лола с Аной заплатят жизнью за твои пропавшие доллары. Переживешь ли ты потерю пары зарплат ради любви к Лоле, о которой ты так кричишь? Решать тебе. Если ради пятидесяти штук ты готов обречь девушку на смерть, то не смей говорить о том, что любишь её.

Бауделио выбрался из хватки Квана Лю, отошел на пару шагов, шумно выдохнул.

– За кого ты меня держишь, Фостер? Чтобы я пошел к копам писать заявление на мою девочку? Да ни за что! Если бы она пришла ко мне, и сказала, что она в опасности и ей нужны деньги, я бы отдал ей гораздо больше. Только… Что, если она не справится одна?

– Должна справиться, – Фостер пристроил голову на подушке. – Тебе остается только надеяться на это. Можешь молиться за неё. Хотя нет… кое-чем ты можешь помочь. Если вдруг решишь отомстить уродам, которые убили Диего Корралеса и разлучили тебя с Лолой, и отвлечь внимание картеля на себя, чтобы им было некогда искать беглянок, приходи и я расскажу, как это сделать. А теперь убирайся.

Фостер снова рухнул на койку, уже не слушая ни растерянное бормотание Бауделио, ни недовольное ворчание своего зама и, наконец, уснул.

На следующий день Рей встретился с сержантом Хорхе Риосом, молодым мужчиной, высоким и широкоплечим с уверенной походкой, недоверчивым прищуром и пышными усами, по поводу которых шутила когда-то Лола.

Сержанта в участке недолюбливали, сваливали на беднягу всю бумажную работу и личного кабинета у него не было. Общаться при посторонних Фостер не хотел, так что пришлось дождаться обеденного перерыва и поговорить в неофициальной обстановке. Дешевое кафе напротив участка, где всегда обедали копы не годилось, Риос предпочел булочную на углу. Хорхе сказал, хозяин – свой человек, подслушивать не станет, а редкие посетители надолго не задерживались. Фостер и Риос взяли по стакану кофе и горячему пирожку с мясом, присели за столик подальше от витрины с ароматной выпечкой.

Хорхе сразу отнесся к Фостеру насторожено и Рей понимал, что доверие придется заслужить. Поэтому решил не темнить, рассказал и о перестрелке, и об охоте на семью Корралес, и о штурме бара «Ла гата негра». Единственная деталь, которую он упустил – это особые таланты Химены. Соврал, что о причинах интереса «Де Гача» к Корралесам, ему не известно. Хорхе не слишком в это поверил, но давить не стал. Зато попросил подробнее рассказать об операции в баре. Его интересовало, кто так располосовал ножом бандитов.

– Мастер-сержант Келли, конечно, псих, но он в армии, а значит, под контролем, – попытался успокоить его Фостер. – Это моя вина, что взял его на операцию. Больше не повторю этой ошибки. Не думаю, что он доставит тебе проблемы.

Риос покачал головой.

– В чём дело? – насторожился Фостер. – Ты что-то знаешь?

Сержант долго смотрел на свое отражение в кофейном стакане, покачивая его в руках, заговорил с неохотой:

– Такие же изрезанные трупы мы находим на улицах города около трёх лет. Почерк уж больно характерный.

Фостер сжал кулаки. Вот чёрт!

– И кто жертвы? – спросил он. – Бандиты, или…

– Разные люди. По большей части обычные горожане, из разных районов, разных возрастов, мужчины и женщины. Никакого видимого мотива для убийства, личные вещи и ценности не тронуты. Единственное что объединяет – они были уязвимыми, лёгкими жертвами. Думали, какой-то головорез из картеля пошел вразнос. А недавно мы нашли что-то вроде импровизированного могильника в джунглях. Из найденных там тел, те, кого удалось опознать, оказались вашими рядовыми. Их считали пропавшими без вести. От увиденного там даже бывалых полицейских, повидавших выходки картеля, дрожь пробрала.

– Намекаешь, кто Келли – психопат-убийца и режет не только мирняк, но и своих подопечных? – нахмурился Фостер. – Не удивлюсь, если это так. Но нужны более веские доказательства его вины. Келли не единственный, кто умеет обращаться с ножом.

Сержант Риос вздохнул.

– В том-то и дело. Я много читал о серийных убийцах. Многие из них умны и хитры, поймать их с поличным почти нереально. Но даже если я соберу улики и поймаю этого Келли, если это и правда он, ублюдка заберет твоё начальство, а не моё и судить его будут военным судом. Вероятность, что преступления сойдут ему с рук, высока. Скажет, что жертвы напали первыми, или были вражескими шпионами, партизанами. Убедит суд, что действовал на благо Северного Блока, может, разве что, слегка перегнул палку. И выйдет сухим из воды. Впрочем, если его