«толпа», «группа» и т. п. От него в конечном счете произошло современное английское понятие gang, также означающее «группу», но в смысле «бригады» или «банды». Ну, а уж gang в последнем значении породил интернациональное слово «гангстер», которое ни в переводе, ни в объяснении не нуждается. В немецком языке слово gang означает «ходьбу», «хождение», «шаг», «ход» и образовано от глагола gehen – «ходить».

Не стану анализировать древнегреческие корни, от коих произошли современные медицинские термины «гангрена» и «ганглий». Но вот о русском языке немного скажу, поскольку это имеет непосредственное отношение к теме настоящего раздела. У нас нет слов с корнем «ганг», зато есть слова с корнем «ган»: «ганка» – «балясина, точеный брусок», «ганить» – «хаять, позорить», по-украински «ганьба!» – «позор!»). Есть еще женское имя Гана, имеющее, судя по всему, кельтские корни. С учетом фонетических, лексических и семантических перипетий вполне возможна былая связь между соответствующими древнеиндийскими и славянскими корневыми основами. Но не только это: священная гора Кайлас (Кайлаш), одинаково почитаемая и буддистами, и индуистами, имеет в тибетском языке множество названий. В большинстве из них присутствует корневая основа «ган» (gangs), означающее в переводе «ледник, снежный ледник, плотный снег». Не это ли лучшее воспоминание о чудовищном похолодании, случившемся в гиперборейскую эпоху и древних миграциях с Севера на Юг? В соответствии с этим интересующие нас оронимы горы Кайлас по-тибетски звучат следующим образом: Риво Ганчен (ri-bo-gangs-can) — «Гора, покрытая ледником»; Ган Ринпоче (gangs-rin-po-che) — «Драгоценная ледниковая (гора)»; Ганри (gangs-ri) — «Ледниковая гора»; Ганкар (gangs-dkar) — «Белая ледниковая (гора)»; Тёганри (stod-gangs-ri) — «Ледниковая гора в Верхнем (Тибете)» и др. (см.: Костюшко А. В окружении Шамбалы. М., 2005. С. 91).

Известный географ и топонимист Эдуард Макарович Мурзаев (1908–1998) указывает на связь индоевропейского слова «ганг» с тождественными словами из других языковых семей: по-бурятски и монгольски «ганг» – это «обрыв, утес, высокий берег реки», по-японски – «скала». Любопытно и показательно: известный город в Германии Ганновер (Hannover) в переводе со средне-верхне-немецкого – почти как в некоторых монгольских языках – также означает «высокий берег». По-корейски «река» – ган, в тунгусо-маньчжурских языках – кан, по-вьетнамски – конг.

Итак, рассмотрим шесть индоарийских лексем «рус», «рам», «нар», «сар», «кур», «род» и их конкретное преломление в этнонимах, гидронимах и топонимах России.

Лексема «рус»

В санскрите одно из слов для обозначения понятия света звучит как ruзa («светлый», «ясный») и ruз («свет», «блеск»). В последующем языковом развитии «шь» и «ц» (так произносится санскритский звук з) превратилось в «с» (чередование согласных и гласных звуков – обычное фонетическое явление даже на протяжении небольших временных периодов) и достаточно неожиданным (на первый взгляд) образом осело в словах, как «русский» и «Русь»[45].

Первичным по отношению к ним выступает слово «русый», восходящее к древнеарийской лексике и по сей день означающее «светлый». От него-то (слова и смысла) и ведут свою родословную все остальные однокоренные слова языка. Данная точка зрения известна давно и представлена, к примеру, в Густинской летописи, созданной в позднейшую эпоху, но, несомненно, базирующейся на более древних источниках, не говоря уже об устных преданиях (последние, как показывает пример все тех же Вед, могут фиксировать события и факты какой угодно временной глубины).

Еще русский историк и этнограф польского происхождения, один из основоположников отечественной топонимики Зориан Яковлевич Доленга – Ходаковский (1784–1825), критикуя норманистские пристрастия и предпочтения Н.М. Карамзина, писал: «Тогда б увидел и сам автор [Карамзин. – В.Д.], касательно Святой Руси, что сие слово не составляет ничего столь мудреного и чужого, чтобы с нормандской стороны, непременно из-за границы, получать оное; увидел бы, что оно значит на всех диалектах славянских только цвет русый (blond) и что русая коса у всех ее сыновей, как Rusa Kosa i Rusi Warkocz [коса. – В.Д.] у кметей (крестьян) польских равномерно славится. <…> Есть даже реки и горы, называемые русыми».

Таким образом, этноним «русский» и топоним «Русь» сопряжены с санскритским словом ruзa и общеславянским и древнерусским «русый» со смыслом «светлый» (оттенок). В «Толковом словаре живого великорусского языка» Владимира Даля мы находим аналогичное объяснение: «русь» означает прежде всего «мир», «бел-свет», а словосочетание «на руси» значит «на виду». У Даля же находим еще одно удивительное слово – «светорусье», означающее «русский мир, земля»; «белый, вольный свет на Руси». Здесь не только корневые основы, но и их значения сливаются в одно целое. Понятие «светорусье» встречается в «Сборнике Кирши Данилова» и других записях былин (например, «светорусские могучие богатыри» выступает как норма).

В трансформированном виде архаичная корневая основа «рус – рос» сохранилась и в Библии, в частности, в имени князя Роша (Роса) (Иез. 38. 2; 39, 1). Данное место из Ветхого Завета по сей день приводит в истерику всех русофобов, ненавистников и фальсификаторов русской истории. Несмотря на положительное заключение ученых-гебраистов и специалистов по ивриту (включая и современных израильских экспертов), несмотря на канонический русский перевод и официальное истолкование со стороны православной церкви (см.: Толковая Библия, или Комментарий на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Т. 2. С. 443–447), – не прекращается брюзжание историков-русофобов: дескать, и древнееврейский оригинал читается по-другому, и перевод на русский сделан неверно, и смысл текста совсем иной.

Что на это ответить? Относительно вокализации (то есть различного звучания одного и того же слова на разных языках и в разные исторические периоды) можно привести тысячи примеров, когда на глазах, так сказать, слово менялось до неузнаваемости. И для этого не требуется экскурсов в библеистику: например, самая что ни на есть русская (по названию) река Рось в главных наших летописях – Лаврентьевской, Ипатьевской и Радзивиловской – именуется Рша (так же как современный белорусский город Орша), а жители Старой Руссы в новгородских летописях (впрочем, и ныне тоже) зовутся рушане. (Историческая область в древней Сербии также имела сходное название – Рашка, ее столицей был город Рас, а в Хорватии на полуострове Истрия в Адриатике есть город Раша.)

Кстати, река Рось давно уже и неоднократно привлекалась этимологами, историками и писателями для объяснений происхождения понятий «русский – росский». Согласно данной концепции, славянское племя, которое впервые так себя назвало, обитало на берегах реки Рось. Эту точку зрения разделял и академик Борис Александрович Рыбаков (1908–2001), с той, правда, разницей, что выводил гидроним Рось из названия зверя «рысь», поскольку, дескать, на берегах Роси водились рыси. На этом он настаивал и в самом последнем своем интервью, данном еженедельнику «Аргументы и факты» (см. № 4 за 2002 г.) за несколько дней до смерти, последовавшей 27 декабря 2001 года. Так и хочется спросить (но, к сожалению, теперь уже не спросишь): «А где же в те времена рыси не водились?»…

А рушник? Сакральное полотенце, что сопровождает жизнь славянина от рождения до самой смерти – в родильном обряде, свадьбе, похоронах и пр.?