«Однако это не значит, что он не сделал бы этого. Ты ударил Блейза и Рона, хотя и не хотел, — напомнил ему внутренний голос. — Ты вышел из себя и бил людей, и он тоже может».

Но Гарри не собирался бить ни Блейза, ни Рона. Может быть… может быть, и этот человек не имел ничего такого в виду. Не собирался его пугать или причинять ему боль. Это было… ошибкой. Как Снейп и сказал раньше. Как тогда, когда Гарри ударил Рона и Блейза. Это было как-то по-другому.

«Может быть, он всё же причинит мне боль, но… может быть, он пытается этого не делать?»

Гарри прокрался вперёд, выбираясь из-под стола к углу, затем — к краю стола, чтобы оглядеться и понаблюдать за двумя взрослыми через приоткрытую дверь. Профессор Макгонагалл влепила Снейпу пощёчину с такой же яростью, с какой Снейп в тот раз накинулся на Аргуса Филча, и Северус ничего не сделал, просто принял это. Он назвал себя чудовищем. Точно так же чувствовал себя Гарри, когда обидел Калли. Он почти хотел, чтобы кто-то ударил его тогда, значит, и… Снейп отчаянно хотел прощения. Не желая пока идти до конца, Гарри подкрался ещё немного вперёд, пока Снейп не увидел его.

— Гарри, — выдохнул профессор. Гарри встал, дрожа, и настороженно взглянул на Снейпа. То, что он увидел, придало уверенности, и Гарри напрямик заявил:

— Вы хотели ударить меня.

— Нет, — Снейп покраснел. — Я вышел из себя, но клянусь, никогда бы тебя не ударил. Я просто хотел повернуть тебя. Это ничего не оправдывает — я никогда не должен был прикасаться к тебе в гневе, но, пожалуйста, поверь мне, что даже тогда я не ударил бы тебя…

Снейп и Макгонагалл медленно вошли в кабинет. Пока Снейп говорил, Гарри отступил в угол, не совсем готовый позволить им приблизиться. Он просто молча смотрел, как профессор говорит, пытаясь понять его. Снейп был самым странным взрослым, которого Гарри когда-либо встречал. До сих пор единственное, что в нём оставалось неизменным, это его гордость, даже когда он извинялся, а теперь видеть его таким смущённым было крайне обескураживающе. Что теперь будет? Затем Снейп снова встретился взглядом с Гарри, и Гарри увидел его раскаяние.

«Ох. Теперь он снова извиняется. Странно».

Северус наблюдал за языком тела мальчика и немного расслабился. Поттер слегка дрожал и явно не хотел, чтобы взрослые подходили к нему слишком близко, но не проявлял очевидного гнева и не собирался бежать.

«С ним всё в порядке. Как это — всё в порядке? Он прятался от меня… почему же он вышел?»

— Гарри, у меня и в мыслях не было причинять тебе боль или пугать тебя…

Гарри вздёрнул подбородок, и Снейп едва заметно улыбнулся.

— Хорошо. Ты не испугался. Моя ошибка.

Затем Снейп снова посерьёзнел и заговорил немного натянуто:

— Я приношу свои извинения. Ты простишь меня?

«Да, верно, Северус. Он думает, что ты собирался его ударить. Почему он должен тебя прощать? Кроме того, он не настолько привязался к тебе, чтобы чувствовать себя преданным. Ты сделал только то, чего он и ожидал».

Гарри медленно кивнул, и глаза Снейпа расширились от удивления.

— Спасибо, — недоверчиво сказал профессор.

— Нет проблем, — Гарри слегка озорно улыбнулся.

«Ах, сладкая месть. На этот раз я поставил его в тупик. На самом деле сбил с толку. Не то чтобы я вдруг стал навсегда любезным и вежливым».

Гарри посмотрел на Макгонагалл и понял — она точно знает, что Гарри делает: уголок её рта слегка дёрнулся. Снейп, очевидно, тоже это заметил, так как его глаза сузились при взгляде на них обоих, и он внезапно вернулся к более свойственной ему манере поведения.

— Хорошо. Полагаю, нам с профессором Макгонагалл нужно кое о чём поговорить, так что сейчас ты свободен.

Гарри кивнул и повернулся, чтобы уйти — вдоль стены, оставляя место между собой и взрослыми. На пороге Снейп окликнул его:

— Гарри?

— Да?

— Отправляйся к мадам Помфри, чтобы всё это вылечить! У тебя, похоже, сломан нос. Мы поговорим о твоей драке завтра.

Гарри кивнул. Завтра. Завтра — это хорошо. Никогда было бы лучше, но он знал Снейпа достаточно хорошо, чтобы понять, что этого не произойдёт.

Он ушёл.

***

Едва за мальчиком закрылась дверь, Минерва повернулась к Северусу:

— Что тут произошло?

«Пора отвечать за всё, что натворил».

— Я разозлился. И мне нужно было некоторое время, чтобы успокоиться, поэтому я приказал ему встать в угол. Он пошёл, но настоял на том, чтобы стоять ко мне лицом. Я должен был учесть, что не следует ожидать, будто он повернётся ко мне спиной, когда я злюсь, — Северус глубоко вздохнул и успокоился. — Но вместо этого я разозлился ещё больше. Я велел ему повернуться, он отказался, и я попытался его заставить. Я даже не прикоснулся к нему — он рухнул на пол. У него… когда он по-настоящему пугается, он начинает умолять кого-то, не меня. Как правило, эффективно использовать заклинание агуаменти, чтобы вывести его из этого состояния, и это сработало, но потом он понял, что я рядом, и был достаточно напуган, чтобы передвинуть мой стол и спрятаться под ним, — Северус сделал паузу. — А теперь он отвечает «нет проблем», как будто ничего не произошло, хотя он не подойдёт ко мне ближе, чем на шесть футов, — Северус отвернулся.

«Чудовище».

— А ты ожидал, что всё будет идеально, Северус? Скажи спасибо, что мальчик готов тебя простить.

— Он не должен меня прощать. Он боится меня больше, чем любого другого здешнего учителя, потому что я устроил ему неприятности на первом же уроке. А теперь он говорит, что может простить меня за это?

— Конечно, он больше боится тебя. Ты мог бы быть самым нежным, мягким человеком в мире, и он всё равно будет бояться тебя больше всего.

— Спасибо, Минерва, ты мне очень помогла. Я прекрасно знаю, что я далеко не подарок, но явно неправильно понимаю истинную степень своего безобразия. — Его голос был резким и саркастичным, но Минерва привыкла к его чувству юмора и проигнорировала это.

— Северус, ты что, ослеп? Ты хочешь знать, кого боится Гарри, кроме тебя?

Северус вопросительно посмотрел на неё.

— Он боится Альбуса, потом Квиринуса, потом Филиуса. Взрослый мужчина, взрослый мужчина, взрослый мужчина. Заметил закономерность?

—