– И все?

И это все? Трусливая часть меня хочет на этом остановиться, но я уже зашла очень далеко. Может, чувства к моим мужчинам добром не кончатся, но если не попытаюсь, это точно случится. Делаю вдох.

– И скажи им… – Боги, почему так трудно произнести это вслух? – Скажи им, что я все еще хочу это прекрасное будущее, которое они нарисовали. Если они сами хотят, конечно.

Он ждет, но что еще скажешь? Что мне кажется, будто я миновала стадию влюбленности и угодила прямо в любовь? Что хочу, чтобы Ахиллес поддержал меня своей чудесной раздражающей уверенностью во всем, что будет дальше? Хочу, чтобы Патрокл позаботился о нас своим блестящим умом и твердой решимостью? Эрос не поймет, а мне и без того невыносимо так открываться.

– Это все.

Он кивает.

– Хочешь, чтобы я поехал сейчас?

Чем дольше мне придется ждать ответа, тем хуже. И ответа не только о том, что будет дальше. С Патроклом все должно быть хорошо. Должно.

– Да, пожалуйста.

– Считай, все сделано. – Эрос обхватывает меня за плечи и притягивает в быстрые объятья. Целует меня в макушку. – Ты отлично справилась. Многим задала жару.

– Спасибо. – На этот раз я улыбаюсь, но слабо. Что бы мы ни говорили вчера, никто не гарантирует нам счастливое будущее. Ахиллес всем сердцем верил в то, что станет Аресом.

Как он сможет стоять рядом со мной, когда будет казаться, что он стоит в моей тени? А Патрокл? Какой бы сильной ни была наша связь и общее прошлое, он безгранично любит Ахиллеса. Если ему предстоит выбирать между нами, тут и выбирать нечего. Я бы и сама никогда его об этом не попросила.

Делаю медленный вдох и так же медленно выдыхаю. Я вся грязная, потная и уставшая, мне хочется поехать домой и проспать дня три, пока все вокруг не успокоится. Такой вариант был возможен для Елены, но точно не для Ареса.

Я расправляю плечи, изображаю улыбку и иду к своей сестре и друзьям в бар.

Глава 30

Ахиллес

С арены я отправляюсь прямо в больницу за машиной скорой помощи, в которую погрузили Патрокла. Ему нужна операция, хотя медсестры все время повторяют, что ранение не серьезное, а врач настроен оптимистично, и с Патроклом все будет хорошо. Оптимистично. В этой хрени нельзя быть уверенным. Я мечусь по залу ожидания, пока они не находят пустую палату, чтобы спрятать меня в ней.

Я жду, и жду, и жду. Уже готов лезть на стену, пока проходят минуты, а новостей все нет. В моей голове по кругу повторяются две мысли:

«Нужно, чтобы с ним все было хорошо».

«Елена должна быть здесь».

Но она больше не Елена. Она Арес. Она получила то, чего всегда хотела, вырвала чертов титул у меня из рук, хотя выбыл я не из-за нее. С чего ей теперь беспокоиться обо мне, о Патрокле? Это несправедливая мысль, но ясно, что Елена не намерена приходить. Она бы уже приехала, если бы хотела здесь быть.

Более того… Я не знаю, готов ли ее видеть. Будущее, которое представлял, к которому годами стремился, исчезло. Что бы там ни было, Аресом мне теперь никогда не быть. Без этого титула…

Я тру лицо ладонями. Не знаю, какого черта делаю. Не могу найти опору, не могу понять, что делать, пока не узнаю, что с Патроклом все хорошо. Он придумает, как быть дальше.

«Разве что я ему больше не нужен. Я не победитель, которого он полюбил. Я виноват в том, что он пострадал. Он бы вообще не стал участвовать в турнире, если бы не я. Он умолял меня оставить его во втором испытании, а я не слушал».

Чертыхаюсь. Патрокл не бросил бы меня из-за того, что я не завоевал титул. Он не такой, и неважно, что твердит моя внезапная неуверенность. Нет, более вероятно, что наши отношения разрушатся, если мы не сможем найти решение ситуации с Еленой. Он уже ощутил, как хорошо она нас уравновешивает. Как он может довольствоваться одним мной, когда заполучил и ее?

Стук в дверь заставляет меня резко обернуться, но в палату входит не медсестра и не Елена. Это Эрос. Я знаю, кто он такой, знаю, как его мать поступила с матерями Патрокла. Враг. Противник. Опасность. Наши с Эросом пути никогда не пересекались. Он играет роль блистательного ловеласа, а я солдат. По крайней мере, когда-то так и было. Теперь Эрос, судя по всему, остепенился и погрузился в семейную жизнь с Психеей Димитриу.

А я? Больше не знаю, кто я такой.

– Что ты здесь делаешь?

– Даю Гермес отдохнуть от игры в посланника. – Он прислоняется к двери. Пускай он похож на плейбоя, но всем известно, какие о нем ходят слухи. Когда его мать была Афродитой, он был ее подручным. Она указывала ему на людей, которых хотела убрать, и спускала курок. Что, черт возьми, он здесь делает?

Я скрещиваю руки на груди.

– Слушаю.

– Елена не смогла приехать. Вы люди Афины, и она не хочет, чтобы новая Арес к вам приближалась. – Он прищуривается. – А еще у меня возникло ощущение, будто она сомневается, что ей будут рады.

– Звучит как оправдание. – На месте Елены я бы послал Афину куда подальше, как бы сильно я ей ни восхищался. Патрокл важнее всего.

– Говоришь как мужик, у которого мускулов больше, чем мозгов.

Я готов огрызнуться в ответ, но невольно вспоминаю разговор, который состоялся у нас с Еленой после второго испытания. Возможно, у нее нет опыта в руководстве армией, но у нее достаточно изощренный ум, чтобы она могла чувствовать себя как дома среди политики Тринадцати. У меня уже налажены отношения с Афиной, и это могло облегчить мне жизнь, если бы я стал Аресом, но я лучше многих знаю, что она ни перед кем не прогибается.

Неужели она правда не подпустила бы меня к Патроклу?

От этой мысли все внутри холодеет.

– Ах. Возможно, мозг все же есть. – Эрос пожимает плечами. – Это не мое дело. Я пришел только для того, чтобы передать сообщение от Елены. Она сказала, и я цитирую: «Скажи им, что я все еще хочу это прекрасное будущее, которое они нарисовали. Если они сами хотят, конечно».

Она хочет будущего с нами. Не знаю, смеяться или сыпать проклятьями. Наверное, это какая-то извращенная версия кармы, настигшая меня за непоколебимую уверенность,