Шрифт:
Закладка:
Она понуро молчала, кривила губы и чуть не плакала.
— Вот только не помогут все твои ухищрения, поверь. Тут такое дерьмо творится!
— Гарри, что за выражения, — тихо, по привычке, прошептала Гермиона.
— Дерьмо! — надавил я. — И ты в него вляпалась уже по факту своего рождения волшебницей. Ведь ты умная девочка и мигом просчитала, что здесь далеко не прекрасная сказка, а самый что ни на есть серпентарий и банка с пауками, где о гуманизме и общечеловеческих ценностях довольно смутные представления. Наверняка перечитала всю полезную литературу, что нашла в библиотеке, но не нашла и малую часть ответов на свои вопросы. Но одно ты должна была понять, здесь правит сила, а не закон, особенно в отношении таких как ты — магглорождённых. Так?
— Да, — нехотя призналась она. — Что ты имел в виду, говоря, что не поможет?
— Ты, Гермиона, слишком... яркая.
— Ну конечно, — скривившись, скептически пробормотала она.
— И не только внешне, хоть и пытаешься это скрыть. У тебя громадный магический потенциал, и многие это видят, поэтому ты уже сейчас превращаешься в объект охоты или нежелательную помеху в чьих-то планах и можешь поверить, здесь у тебя очень мало шансов на самостоятельность, — продолжил я трудный, неприятный для меня и неё разговор.
— Я думаю, что ты преувеличиваешь. Кому я нужна такая — лохматая заучка и зануда? — грустно спросила она.
— Скажи, Гермиона, почему ты стала дружить со мной? Только честно, — неожиданно для неё спросил я.
— Я... всегда была одна... Думала, здесь найду друзей, я ведь никогда не знала, как это — дружить... — словно во сне тихо говорила она. — Сначала вы с Роном вели себя... вернее, только Рон, вел со мной как и там, в старой школе, а потом... тролль, приключения в запретном коридоре и дальше... У меня здесь нет никого ближе, чем ты... я... я не знаю... — совсем уже поникнув и покраснев, шептала она.
Я подошел, присел на подлокотник кресла и приобнял вздрогнувшую в моих руках девушку. Сначала напряжённая, она через минуту немного расслабилась и прислонилась к моему боку, а я зарылся рукой в густые волосы, притянул её симпатичную головку к своей груди и стал успокаивающе гладить.
— Кому нужна? Может быть, мне нужна, — тихо сказал я.
Сопящая в моих объятиях Гермиона вдруг встрепенулась, повернула на меня своё покрасневшее личико с расширенными в неверии глазами и, недоверчиво сморщив носик, спросила:
— Ты что!? Пил?
Бли-и-и-ин!
***
— Ну, Гарри, так ведь нельзя, это очень вредно в нашем возрасте! Как ты мог? — продолжала нудить Гермиона всю дорогу до Большого Зала, пока мы шли на завтрак.
Я хотел добавить "без меня", но промолчал. Откуда в ней это берётся? Как настоящая жена пилит и пилит. Бедняге крёстному, наверное, сейчас тоже мозг выедают... или не выедают, а... м-да... Я тяжело вздохнул.
— Гермиона, мы живём в свободной стране, и я тебе не муж, чтобы читать мне нотации по такому поводу! — раздражённо сказал я.
— Гыр... быр... пока... — приглушённо и возмущённо бормотала она.
— Что, прости? — ничего не понял я из её бубнежа.
— Ничего, — быстро ответила она и смутилась.
Я подозрительно осмотрел её с ног до головы, а она в это время с повышенным интересом рассматривала потолок. Ты чего это задумала? Я, прищурившись, смотрел на это олицетворение вселенской невинности. Знаем мы такие заходы из-за печки, чую что-то нехорошее.
— Ла-а-адно, — протянул я. — Идём, а то опоздаем.
***
Сегодня первыми двумя уроками было сдвоенное со Слизерином Зельеварение, прямо как пара в институте, теория, совмещённая с практикой и проверочной работой за прошлый семестр, как сообщила мне Гермиона, и пока мы завтракали, я в быстром темпе просматривал прошлогодний учебник. Ничего нового, чего бы я не знал, в нём не было, и потому был уверен, что при проверке программы за прошедший год смогу ответить на все вопросы. Правда, тут ведь Снейп, а эта сволочь может доколупаться и до столба с непредсказуемыми последствиями.
На сегодняшнем уроке нам объясняли, как правильно подготавливать ингредиенты для "Уменьшающего зелья". Интересная хреновина, позволяющая на несколько минут вернуть себе детский облик или откатить предмет до состояния нового, своеобразный алхимический аналог "Репаро", только для живых организмов и недолгого действия. Прочитав и вспомнив всё, что можно, про него, я задумался над определёнными опытами. Например, если выпить это зелье, остричь себе волосы в состоянии, когда я совсем шкет и потом добавить в основу оборотного, получится ли у меня обратится в себя мелкого на продолжительное время? Хотя нет, уже не получится.
Экспериментируя со "своей" обороткой, чуть не траванулся, когда добавил свои же волосы в основу и хорошо, что догадался продиагностировать полученное зелье. Яд однозначно получился, когда я испытал его на пойманной крысе. В идеале, как от обычной оборотки, она должна была превратится в мою уменьшенную копию, что подтвердили аналогичные опыты с материалом Блэка, с моим же я наблюдал отвратное зрелище оплывающей как воск твари, которая подыхала в мучениях. Видимо, так мой метаморфизм действует и теперь тех, кто захочет преобразиться в меня с помощью моих волос или ногтей, да даже крови, ждут поистине недолгие и незабываемые приключения. Очень жаль, что по метаморфизму так мало информации или я её плохо искал, приходится изучать самого себя методами, далёкими от научных и практически целиком полагаясь на интуицию.
Все эти мысли вертелись в моей голове, пока я шинковал корни маргариток, гусениц мандрагорового шелкопряда и съеживающийся инжир, потом нужна будет ещё одна свежая крысиная селезёнка и давленная требуха из пиявок. Капец ингредиенты! И это ещё не самые отвратительные, в некоторых зельях и похлеще субстанции используются... Сука! Зря я это вспомнил! Мне-то пофигу, а вот девчонки, что слизеринки, что гриффиндорки, почти все, как один, были бледно-зелёные, кроме Патил, Булстроуд и Гринграсс, которой, кажется, вообще всё фиолетово.
Я закончил с ингредиентами самый первый и Снейп, скользящий между учениками, как пародия бэтмена в своей чёрной развевающейся мантии, остановился напротив моего разделочного стола и стал придирчиво осматривать
