Прежде чем ее тело перестает содрогаться, я надеваю презерватив и сажаю ее на себя верхом. Мы смотрим друг на друга и соединямся воедино. Она ахает, когда я вхожу в нее целиком. Ее рот жадно встречается с моим, наши тела соединились настолько, что непонятно, где заканчивается одно и начинается другое.

Этот неописуемый поцелуй. Эта невероятная связь. Это похоже на возвращение домой. Это просто рай, черт побери. Я слегка отклоняюсь, чтобы убедиться, что она чувствует то же самое. Ее глаза наполняются слезами, и я практически разливающийся из ее души свет.

Пайпер исцеляется. С каждым поцелуем, с каждым прикосновением, которое она мне дарит, она изгоняет своих демонов.

Она берет контроль в свои руки и начинает сама на мне двигаться. Ее миниатюрная стройная фигурка раскачивается на мне, и я благодарю бога, что это восхитительное создание появилось в моей жизни. Мое сердце бешено бьется, и меня переполняют эмоции, когда я осознаю, что эта женщина – моя.

Я хочу, чтобы она тоже ощутила все то, что ощущаю сейчас я. От начала и до конца. Подстегиваемый отчаянным желанием, нарастающим у меня внутри, я просовываю руку между нами и круговыми движениями ласкаю чувствительный комок нервов, а Пайпер продолжает двигаться на мне.

Ее прерывистое дыхание и сдерживаемые стоны возбуждают меня еще сильнее, второй рукой я помогаю ей двигаться. Я не могу сдержать долгий стон удовольствия, когда чувствую, как она сжимается вокруг меня. Ее оргазм проносится по моему телу, швыряя нас обоих в пучину удовольствия.

Я крепко прижимаю ее к себе, мое тело обнимает ее, готовое защитить, наши сердца бешено бьются, когда она опускает голову мне на плечо. Мы лежим так – плоть на плоти, мокрые, теплые и расслабленные – и не спеша восстанавливаем дыхание.

Я чувствую необычайный всплеск эмоций и понимаю, что моя жизнь навсегда изменилась благодаря присутствию в ней Пайпер. Я больше не хочу жить без нее – без всего этого.

Поэтому я рассказываю ей об этом. Всеми доступными мне способами.

Снова и снова.

Глава 31. Пайпер

Я смотрю на телефон Мейсона. Я просто поражена информацией, которая лежит сейчас на моей ладони. Это окно в его душу.

Я борюсь с желанием заглянуть в него. Пролистать его галерею. Прочитать его сообщения. Это было бы неправильно. Но в каком-то смысле я чувствую, что именно этого Мейсон и ожидает. Словно, дав мне свой телефон, он пригласил меня в свои самые темные тайны. Может, так он показывает, насколько доверяет мне, насколько любит меня. Может, так я докажу ему то же самое – не позволив любопытству взять надо мной верх.

Я кладу телефон на тумбочку экраном вниз и вспоминаю события сегодняшнего дня.

Приняв ванну, мы лежали в постели. Мейсон обнял меня сзади, и мы придумывали «безопасные» места, где мы могли бы заниматься любовью. В список вошли практически все поверхности в ванной, на кухне и в гостиной.

Не могу поверить, что я говорила с мужчиной о сексе и при этом улыбалась. Даже смеялась. Поразительно, как сильно изменилась моя жизнь.

Я кручу амулет на своем браслете – я впервые делаю это не из-за беспокойства, а от изумления. Я делаю это с надеждой на то, что когда-нибудь Чарли тоже найдет столь же невероятного мужчину, как Мейсон.

Мое внимание снова привлекает его телефон, вибрирующий на тумбочке – Мейсону пришло сообщение. С тех пор как Мейсон ушел, телефон уже несколько раз вибрировал.

Я знаю, что Мейсон хотел остаться. Это было написано у него на лице. Но он ничего не сказал. И за это я ему благодарна. Он знает, что мне нужно время, поэтому ждет. Не говоря уже о том, что мы оба еще страдаем от разницы в часовых поясах. Хотя у нас еще ранний вечер, в Барселоне сейчас уже полночь.

Перед уходом, около семи часов, Мейсон сказал, что сходит на пробежку в зал, а потом отправится домой. Потом мы договорились пообедать в нью-йоркском ресторане «У Митчелла», и он обещал принести мне новый телефон. Ума не приложу, где он собирается раздобыть новый телефон утром в воскресенье. Наверное, у него есть связи или что-нибудь в этом духе. Возможно, это часть того, к чему мне стоит привыкать, как он сказал, если я буду девушкой знаменитого спортсмена.

Телефон Мейсона снова вибрирует, и я борюсь с желанием перевернуть его и прочитать сообщение. Вместо этого я иду вниз перекусить, а потом собираюсь восполнить недостаток сна.

По пути я прохожу мимо детской Эрона. Я включаю свет и окидываю взглядом комнату. Я разглядываю кроватку в сдержанных оттенках голубого и зеленого; кресло-качалку, на спинку которого накинуто одеяло такого же цвета; пеленальный столик, под которым на полочках сложена крошечная одежда всевозможных цветов. Я изучаю коллекцию семейных фотографий на стене.

Я обещаю себе взять Эрона на руки, когда увижу его в следующий раз. Взять его на руки и внимательно рассмотреть его крошечное личико, вдохнуть его младенческий аромат, потрогать его малюсенькие ручки.

Тогда я, возможно, когда-нибудь смогу сделать то же самое с Джордан.

Я смотрюсь в зеркало над шкафом в комнате Эрона и размышляю – уже не в первый раз, с тех пор как вернулась, – похожа ли моя дочь на нее. Похожа ли она на Джордан. В конце концов, мы с Бэйлор могли бы сойти за близняшек, если не брать в расчет возраст и небольшие косметические различия. Я прикасаюсь к пирсингу в носу и смотрю на черные концы своих волос. Разумеется, Джордан всего восемь месяцев, а моей дочери уже больше пяти лет. Но в моем сознании она всегда останется идеальной розовенькой новорожденной девочкой, которую мне удалось подержать в руках всего несколько бесценных минут – а потом пришлось отдать.

Я разворачиваюсь и выхожу из комнаты, выключая за собой свет. Мне нужно поесть и поспать.

А об остальном я позабочусь завтра.

* * *

Я просыпаюсь от непрерывного гудения. Совершенно обессиленная, я смотрю на часы – и с разочарованием обнаруживаю, что еще только половина девятого, а значит, я проспала всего несколько минут. Мейсону кто-то звонит. Я накрываю голову подушкой – пускай звонок будет переадресован на голосовую почту, я не осмеливаюсь ответить.

Через несколько секунд телефон на тумбочке снова приходит в движение – кто-то опять звонит. На этот раз я беру телефон в руку – номера нет в списке контактов Мейсона. Я понятия не имею, кто