Лейтенант вывел на экран технического сопровождения данные о корабле и его изображение.

– Трое суток назад «Альянс» был ещё в Восточно-Сибирском море, – добавил Спирин. – На базе ломают голову, что подвигло его совершить бросок с востока на запад вдоль кромки полярных льдов.

– Надо не спускать с американцев глаз, – проговорил старпом.

– Думаю, за ним и так следят сверху, без наших предложений. Как только их походный ордер приблизится к нам на расстояние визуальной видимости, доложите.

– Слушаюсь, товарищ капитан.

Сближение движущихся примерно в один район отрядов кораблей, американского и российского, произошло на следующий день, когда «Янтарь» и следующий за ним фрегат увидели впереди поле ледяных глыб, предвещавшее скорое появление сплошной стены льдов.

Сначала над фрегатом пролетел беспилотник, заставив капитана включить боевую тревогу. Потом оператор радиолокационной станции «Бухта» доложил о целевой засветке, и Дорохов передал капитану «Янтаря», чтобы тот снизил скорость движения, а сам дал команду приблизиться к судну на пять кабельтовых.

Ещё через сутки американский ордер – судно «Альянс», родственное «Янтарю» по некоторым функциям, и три эскадренных миноносца – стал виден невооружённым глазом. Установив скорость движения российских кораблей, американские стали двигаться так же и перестали сближаться, назойливо посылая беспилотники, облетавшие фрегат стороной, но зависавшие над «Янтарём».

В конце концов Дорохов связался с эсминцами на международной волне и передал их капитанам вежливую просьбу не мешать работе российских моряков, а когда это не подействовало, приказал командиру БИУС сбить дрон.

Беспилотник был сбит одним прицельным импульсом электромагнитной пушки «Шмель», блокирующим работу электронной аппаратуры аппарата, и беспилотник, зависший практически над палубной надстройкой «Янтаря», на высоте всего сотни метров, перестал подчиняться командам и упал в воду.

Акция ошеломила капитанов эсминцев, и они перестали запускать беспилотники к «Янтарю», хотя те продолжали следовать за российскими кораблями на значительном расстоянии и на большей высоте.

– Мы и там их достанем, – меланхолически заметил старпом.

– Чёрт с ними, пусть летают, – махнул рукой Дорохов. – Это машинки для видеонаблюдения, а вот если взлетит ударный – будем сбивать.

На третьи сутки похода сплошное поле ледяных торосов окончательно остановило «Янтарь».

Дорохов доложил на базу о причинах остановки, и ему приказали ждать…

– Будьте на «единичке», – сказал дежурный базы, капитан второго ранга Брусника; он имел в виду готовность номер один к применению оружия. – Спутники засекли спуск на воду с «Альянса» какого-то аппарата, вероятно, батискафа. Неизвестно, что они затевают.

– Понял вас, Альбатрос, – сказал Дорохов. – Будем начеку.

Солнце спустилось ниже к линии горизонта и остановилось в нерешительности, нырять ли ему в сизую пелену океана или нет. От него к кораблю пролегла огненная дорожка, и Дорохов вдруг представил, что это след торпеды. По душе прошлись кошачьи коготки. Он снова связался с боевым отделением:

– Акустик, напряги всё, что есть.

– Сидим «на ушах», – ответил лейтенант. – Пока всё тихо.

– «Альянс» выпустил подводный аппарат.

– Само корыто слышим, но больше ничего.

– Следить! Приготовить к пуску «Москит»!

– Есть!

«Москитом» моряки называли систему перехвата, способную засечь торпеду в полукилометре от корабля и выпустить по ней стаю «мини-москитов» – антиторпед «М-15», но легче на душе от её присутствия на борту фрегата не стало. Как бы ни был хорошо вооружён «Беспощадный», с тремя эсминцами сразу он справиться не мог.

– Летуна в воздух!

Команда споро запустила дрон «Сокол», используемый для поиска подводных лодок.

Позвонил капитан «Янтаря».

– Валерий Сергеевич, мы начинаем свои запланированные погружения, будьте внимательнее. Постарайтесь не подпускать к нам чужих «птичек».

– Держим на контроле. Странно, что американские корыта с «птичками» остановились там же, где и мы.

– Мы шли по следу нашего ледокола «Борей», и мне кажется, что именно он является объектом их интересов, мы просто попались им на пути.

– Хотелось бы верить. Что вы собираетесь делать?

– Спускаем батиплав «Русь» и второго испытателя скафандра, установим на дне небольшой сюрприз для плавающих в этом районе океана подлодок в виде пассивного гидролокатора.

– Понял, удачи.

Дорохов переключил внимание на экран, принимающий передачу с камеры беспилотника.

Было хорошо видно, что американские эсминцы выстроились треугольником вокруг исследовательского корабля, оберегая его от возможных атак из-под воды, на корме судна возились вокруг неких конструкций моряки и пассажиры «Альянса» в сине-жёлтых комбинезонах и парках.

– Что они делают? – задумчиво поинтересовался старпом, также наблюдавший за суетой на палубе «Альянса».

– Похоже, сбрасывают в воду буи, – сказал старший навигационной группы, следивший за обстановкой вокруг фрегата по своему монитору.

Плавающих ледяных глыб было много, поэтому приходилось постоянно маневрировать, избегая столкновений с ними, способными повредить обшивку корабля.

– Смотрите! – вдруг подался вперёд рулевой, показывая на недалеко стоящий «Янтарь».

– Не понял! – озадаченно проговорил старпом.

– Он тонет!

– Точно, посмотрите на воду вокруг! Она кипит!

И в самом деле вода вокруг корпуса «Янтаря» покрылась пузырьками газа, будто воду нагрели до температуры испарения, а само судно начало погружаться в эту побелевшую вскипающую воду.

– Связь! – рявкнул Дорохов.

– Даю на аварийке! – отозвался дежурный.

– Что у вас происходит, Виктор Максимович?!

– Чёрт его знает! – ответил капитан «Янтаря». – Похоже, тонем, хотя причин для этого нет и быть не может. Машины работают нормально, корпус не повреждён, кингстоны никто не открывал.

– Товарищ капитан, слышу непонятные шумы на глубине пятнадцати метров! – доложил акустик.

– Где?!

– Два кабельтова, на четыре часа, левее «Янтаря».

– Виктор Максимович, – подтолкнул бусину микрофона рации к губам Дорохов, – наблюдателя на левый бок! Ничего не видите?!

– Да вроде ничего… вода кипит…

– Может, подойдём ближе, возьмём на буксир? – неуверенно предложил старпом.

– Не успеем… боевая тревога! «Аккорд» – залп «москитами» влево от «Янтаря», на четыре часа! Глубина пятнадцать!

– Есть залп «москитами»! – отозвался командир боевого отделения капитан Рощин.

Фрегат содрогнулся, выплёвывая из носовых торпедных аппаратов, расположенных ниже ватерлинии и поэтому не видимых со стороны, четыре «мини-москита» – скоростные антиторпеды.

Четыре тени ушли в глубину, растворились в сине-зелёной толще воды, исчезли.

Торпеды вместо винтов имели водомёты и были практически невидимы и неслышимы, хотя развивали скорость свыше ста пятидесяти узлов. Разделявшее фрегат и «Янтарь» расстояние они преодолели всего за четыре секунды.

В рубке «Беспощадного» стало совсем тихо, все затаили дыхание, готовые по первому слову капитана броситься на помощь тонущему кораблю.

Торпеды, обладающие неслабым механоинтеллектом, получив задание найти и поразить малоразмерные цели, не промахнулись.

В бинокль Дорохов увидел вспухшие на воде недалеко от погруженного почти до бортиков в море «Янтаря» четыре водных бугра.

И тотчас же вода вокруг тонущего судна перестала кипеть и пениться, а сам «Янтарь» тяжело всплыл на глубину штатной осадки, освободившись от тянущей его ко дну силы, закачался на волнах.