«НТС был хорошо организован, — пишет Свен Сте-енберг, — и сразу же после начала войны с Советским Союзом его члены были направлены в занятые немцами области.

НТС был знаком с истинными целями гитлеровской восточной политики, но вынужден был работать вместе с немцами, так как без их помощи было невозможно добраться до занятых областей да и самое свержение советского строя без помощи немецкого оружия казалось невозможным. Члены НТС считали, что немцы не могли выиграть эту войну без помощи русского населения, так что в конце концов вопрос их отказа от своих колониальных планов — это только вопрос времени…

Многие члены НТС работали в различных учреждениях: в министерстве пропаганды Геббельса, в пропагандном отделе главного командования вермахта и, прежде всего, в восточном министерстве Альфреда Розенберга».

Меньше чем через месяц после начала войны, 17 июля 1941 года, было создано министерство по делам оккупированных восточных территорий. Альфред Розенберг с восторгом принял назначение министром. Дело в том, что после поездки Риббентропа в Москву в конце лета 1939 года и подписания договоров с Советским Союзом он оказался в трудном положении.

Антисоветские высказания в рейхе временно прекратились. Розенбергу запретили выступать. Его злобную книгу об Октябрьской революции «Чума в России» изъяли из продажи. Специальной директивой Главного управления имперской безопасности от 25 октября 1939 года русским эмигрантским организациям было приказано не заниматься пропагандой, не проводить публичных мероприятий и вообще не напоминать о себе.

2 апреля 1941 года Гитлер пригласил к себе Розенберга и говорил с ним два часа. Фюрер посвятил его в свои планы уничтожения Советского Союза. Беседу он закончил словами:

— Розенберг, наступил ваш час!

20 апреля, в свой день рождения, Гитлер утвердил Розенберга уполномоченным по урегулированию вопросов восточноевропейского пространства. Еще до начала войны, 20 июня, рейхсляйтер Альфред Розенберг объяснял своим подчиненным политические пели Германии в войне с Советским Союзом:

— Сохранение единой и неделимой России исключено. Замена Сталина новым царем или выдвижение на этой территории какого-либо другого национального вождя только мобилизовало бы русских против нас. Надо подхватить стремление к свободе народов, населяющих Советский Союз, и придать им определенные государственные формы, то есть выкроить из огромной территории Советского Союза отдельные государственные образования и восстановить их против Москвы, обезопасив тем самым Германскую империю от угрозы с востока…

Так что работа в нацистском аппарате, особенно в министерстве Розенберга, вряд ли свидетельствует об оппозиции НТС гитлеровцам.

Начальником политического отдела восточного министерства был Георг Лейббрандт, которого члены НТС по-свойски именовали Рудольфом Адамовичем. Сын немецкого колониста, он родился в Таврии, прекрасно говорил по-русски. После прихода нацистов к власти вступил в партию и работал в аппарате у Розенберга. Лейббрандт был сторонником создания Русской освободительной армии. Летом 1943 года его взяли на действительную службу в вермахт.

В министерстве его сменил ставленник Гиммлера обер-группенфюрер СС Готтлоб Бергер. Старый член партии, он с 1940 года возглавлял главное административное управление СС. Ему Гиммлер поручил собирать по всей Европе желающих служить в войсках СС.

Готтлоб Бергер был представителем Гиммлера при Розенберге, а затем еще и возглавил политический, то есть ведущий отдел министерства. В октябре 1944 года он возглавил службу по делам военнопленных. От Бергера зависела судьба генерала Власова, его соратников, советских военнопленных, вообще всех русских, оказавшихся под властью Германии.

Об отношении группенфюрера СС Готтлоба Бергера к русским говорит то, что именно он по поручению Гиммлера весной 1943 года издал брошюру «Унтерменш» («Недочеловек») — о русских. Ее преполагалось использовать в качестве учебного пособия для немецких солдат на Восточном фронте.

Цель этого издания состояла в том, чтобы показать русских в образе монголоидных чудовищ’, которые должны быть уничтожены: «Недочеловек, биологически как будто бы совершенно такое же существо, является тем не менее другим, ужасным созданием, с человекоподобными чертами лица, но в духовном отношении стоящим ниже, чем животное».

После войны, в 1949 году, военный трибунал в Нюрнберге приговорил Готтлоба Бергера к двадцати пяти годам тюрьмы…

Юрий Чикарлеев, который многие годы работал в НТС, в 1987 году издал в Нью-Йорке книгу «Трагедия НТС».

«После 22 июня 1941 года русская эмиграция раскололась на пораженцев и оборонцев, — писал Чикарлеев. — Большинство руководства НТС поддержало решение использовать войну для организации «третьей силы», способной, по взаимном истощении противников, освободить Россию.

Но и в НТС по этому поводу не было полного единства. Так, самый талантливый и умный из руководителей НТС М.А. Георгиевский, известный своими антинемец-кими настроениями и занимавший пост генерального секретаря исполнительного бюро НТС, прожив всю войну в Югославии, не стал участвовать в операциях по созданию «третьей силы», ибо эта работа НТС велась практически под эгидой абвера — немецкой военной разведки.

Абвер возглавлялся адмиралом Канарисом, а отдел «Восток», с которым и сотрудничал НТС, генералом Геленом, ставшим впоследствии первым руководителем Федеральной разведывательной службы ФРГ.

В те годы никто и не стремился скрывать, что переброска членов НТС из стран Западной Европы на оккупированную немцами территорию СССР была организована офицерами абвера (использование НТС немецкой военной разведкой осуществлялось под кодовым названием «Операция Ингвар»). Поэтому и аресты членов НТС немцами в 1944 году — следствие разгрома гестаповцами разведки Канариса (после покушения на Гитлера 20 июля)… Связавшись с немецким абвером, руководство НТС потеряло политическую невинность».

Руководители НТС с этим не согласны. У них иная версия собственной истории: «НТС, провозгласивший себя во время войны «третьей силой» («Ни с Гитлером, ни со Сталиным!»), был немцами запрещен и работал нелегально; в гитлеровских тюрьмах и концлагерях находились десятки членов НТС, многие были казнены или умерли в заключении».

Чем же занимались члены НТС на оккупированных немцами территориях?

Борис Витальевич Прянишников, один из руководителей НТС (в начале войны он работал в издававшейся в Берлине на русском языке газете «Новое слово»), вспоминал:

«Вскоре после начала войны с СССР в «восточном министерстве» Альфреда Розенберга было принято решение о формировании из советских военнопленных кадров для помощи немецкой администрации в оккупированных областях. Руководство НТС, в свою очередь, решило воспользоваться местом скопления военнопленных для ведения среди них русской национальной работы.

В специальный лагерь Вустрау, недалеко от Берлина, были откомандированы В. Поремский, Д. Брунст, Ю. Трегубов, Р. Редлих. Здесь они, как будто выполняя для немцев работу, направленную к преподаванию угодных восточному министерству дисциплин, на самом деле занимались подбором людей в НТС…

Нередко члены НТС из лагеря Вустрау получали возможность принимать участие в отборе людей из лагерей, где условия жизни были ужасными в полном смысле слова — голод, мучения, болезни, смерть».

Дмитрий Викторович