и она задрожала, чувствуя, как покрывается мурашками. Она подошла к бару Аида и налила себе стакан виски, но как только поднесла его к губам, в темноте раздался его голос:

– Что ты делаешь?

Персефона обернулась и увидела, что Аид стоит рядом. От его кожи исходило тепло, и она захотела этого тепла. Прильнув к нему, она посмотрела ему в глаза.

– Пытаюсь прогнать тьму, – сказала она.

– Ты только подпитаешь ее, – сказал Аид, забирая стакан.

Она ожидала, что он осушит его, но он этого не сделал. Он отставил бокал в сторону, не сводя с нее глаз.

– Ты поэтому пьешь? – спросила Персефона.

Он молча изучал ее несколько секунд, а затем сказал:

– Я не хочу, чтобы ты была такой, как я.

– Ты бы любил меня меньше?

– Никогда, – сказал он и нахмурился. – Это был плохой вопрос.

Персефона опустила взгляд, и Аид придвинулся ближе, пальцем запрокидывая ее голову назад.

– Расскажи мне, – попросил он, и его голос прозвучал глубоким рокотом, который она почувствовала в своей груди.

– Тут нечего рассказывать, – сказала Персефона. – Это был всего лишь ночной кошмар.

Аид изучал ее, и его глаза сверкали, как обсидиан, отражая желание.

– Ты хочешь спать? – спросил он.

– Нет, – ответила Персефона. – Нет… Я не хочу спать.

Взгляд Аида упал на ее губы.

– Тогда чего же ты хочешь?

Его голос обещал поклонение и заставлял ее кровь кипеть. Она выскользнула из-за стойки бара, взяв с каминной полки колоду карт.

– Я хочу поиграть.

– Поиграть?

– Игра со ставками.

Аид склонил голову набок.

– Назови мне свои условия, богиня.

– Чего бы ты ни пожелал, главное, чтобы это доставило мне удовольствие.

Глаза Аида потемнели.

– Могу я попросить тебя о том же?

Она постаралась не улыбнуться.

– Можешь.

– В какую игру ты хотела бы сыграть?

– В покер.

Аид приподнял бровь. Это была игра, которую он выбрал в ту ночь, когда они впервые переспали, и Персефона выбрала именно ее, потому что хотела отвлечься.

– Хорошо, богиня, – сказал Аид. – Хочешь быть за банком?

– Я окажу тебе эту честь, – ответила Персефона и села. Ее лицо внезапно оказалось на уровне набухшего члена Аида.

Она перевела взгляд на него и произнесла хриплым шепотом:

– Поторопись, мой господин.

Пальцы Аида сжались, а в глазах заплясали тени.

– Как пожелаешь, дорогая.

Он сел напротив нее и перетасовал карты, прежде чем раздать по две им обоим. Персефона не пошевелилась, чтобы посмотреть, и Аид приподнял бровь.

– Не хочешь узнать свой расклад?

Она усмехнулась, удерживая его взгляд, и ответила:

– Любимый, я выиграю в любом случае.

Аид напрягся, и на мгновение она подумала, что он может отказаться от игры и трахнуть ее прямо за столом, который теперь разделял их, но через мгновение он сдал еще пять карт рубашкой вниз – валет, восьмерка, король, девятка и туз.

Персефона открыла свои карты – король и туз. У Аида были дама и десятка.

Он выиграл.

Она сжала бедра, внезапно охваченная горячей волной желания.

– Подойди, – сказал Аид.

Персефона поднялась и опустилась перед ним на колени.

– Почему ты стоишь на коленях?

– Прости, – сказала она. – Я подумала, ты захочешь мой рот.

Аид обхватил ладонями ее лицо и провел большим пальцем по губам.

– Не прими мой вопрос за отказ, – сказал он. – Я хочу твой рот, но у меня на уме кое-что другое. Поднимайся на ноги.

Персефона сделала, как он просил, его руки погладили ее зад, и он притянул ее к себе, оставаясь сидеть и зарывшись лицом между ее ног. Она вздохнула, запустив пальцы ему в волосы, и выпрямилась.

– Предполагалось, что это доставит тебе удовольствие, – сказала она.

– Мне это доставляет удовольствие, – выдохнул Аид.

Его дыхание было теплым, и от этого ощущения у нее закружилась голова.

– Что из этого доставляет тебе удовольствие? – спросила Персефона.

Он промурлыкал, касаясь ее плоти:

– Все.

Он раздвинул ее ноги и облизал шелковистую плоть, его пальцы медленно проникали в ее влажное тепло. Было трудно объяснить, насколько хорошо было ощущать его в себе, и, несмотря на его ласки у нее между ног, она чувствовала его буквально всем телом.

– Аид, – выдохнула она.

Ей хотелось притянуть его ближе и уткнуться в его лицо. Ей хотелось сжаться вокруг него и кончить.

Он соскользнул на пол и поставил ее ногу на стул. Обхватив руками ее бедра, он втянул в рот ее клитор, пристально глядя ей в глаза, прежде чем отпустить.

– Поклоняйся мне, любовь моя, – сказал он. – И, возможно, я позволю тебе кончить.

– Я поклоняюсь тебе, – сказала Персефона и схватила его за волосы. – Тебе одному.

Она прижалась к нему, и он дал ей кончить.

– Черт, – простонала она, дрожа всем телом.

Она наклонилась вперед, не в силах стоять прямо, когда напряжение внутри нее растекалось длинными, медленными волнами. От этого движения ее груди приблизились к лицу Аида, и он стал дразнить ее соски ртом, прикусывая и облизывая, пока она не смогла выпрямиться, хотя это не помешало ему покрывать поцелуями ее кожу.

– Продолжим нашу игру? – спросил он глубоким и хрипловатым голосом, его губы блестели от ее влаги.

Персефона удерживала его взгляд, положив руки ему на плечи.

– Конечно, – выдохнула она.

Она пошла к кровати, но он схватил ее за руку.

– Нет, – сказал он, возвращаясь на свой стул. – Сядь.

Персефона приподняла бровь, но повиновалась, позволив ему усадить ее к себе на колени, и его член плотно прижался к ее заднице. От прикосновения к нему стало трудно дышать, трудно сосредоточиться на чем-то другом, кроме того, насколько опустошенной она себя чувствовала.

Она хотела это – все, что угодно, лишь бы отвлечься от кошмара, который привиделся ей недавно.

– Ты уверен, что сможешь сосредоточиться?

Аид потянулся за картами, и она наклонилась вместе с ним.

– Я думал, мы уже выяснили, что я могу работать в режиме многозадачности, – сказал он, касаясь губами, а затем и зубами ее уха. Она вздрогнула.

– Не уверена, что мне нравится, когда ты работаешь в режиме многозадачности.

– Считаешь, мне чего-то не хватает? – спросил он, тасуя карты.

– Нет, – ответила Персефона. – Но, возможно, мне чего-то не хватает.

– Ты сильно недооцениваешь свою власть надо мной, любимая. Я полон решимости сделать так, как ты велела.

Она повернула голову к Аиду, обхватив его рукой за шею, ее рот открылся для него, язык соприкоснулся с его языком, и когда они оторвались друг от друга, Персефона увидела, что руки Аида сжаты в кулаки, а карты смяты.

– Ты испортил их.

– К черту карты, Персефона, садись на мой член.

Она улыбнулась и приподнялась, когда Аид направил член к ее входу. Они оба застонали, и она скользнула по нему вниз.

Руки Аида прошлись по ее телу, и он обхватил ладонями ее груди, сжимая их и покрывая поцелуями ее спину. Затем он широко развел ее ноги и, обхватив за талию, стал направлять ее вверх-вниз по всей длине.

– Боги, – прошептала Персефона, откидывая голову назад и кладя ее ему на плечо. Аид схватил ее подбородок и соединил их губы, целуя ее, в то время как его бедра продолжали двигаться, а рука скользнула между ее бедер.

Она задохнулась