Шрифт:
Закладка:
– Ну тебя бы они жрать точно не стали! Даже чудовища понимают: резина несъедобна.
Улыбнулась не только Валентина, но и Маруся. Правда, тотчас сделала вид, будто просто вытирает нос. Меня пребольно стукнули по рёбрам и убрались к любовнику. Тот как раз напутствовал своих мордоворотов, как им сподручнее сковырнуть закрытый жёрнов. Ключ-то остался у Хробанова. Дубль два мог оказаться поинтереснее первого.
– Не боишься, что они пристрелят тебя после очередной хохмы? – поинтересовалась Валя, вновь занимая место рядом. – Если ты не в курсе, Диана Станиславовна – очень серьёзная женщина и крайне злопамятная в придачу.
– Язычок попридержи, – хмыкнула Мария и отправилась в сторону прохода.
К тамошнему консилиуму начали подключаться учёные, и шум нарастал, точно снежный ком, катящийся с горы. Кажется, все в очередной раз успели позабыть, куда их засунула неуёмная жажда денег, информации и приключений.
– Бездна – совсем не то место, где стоит опасаться огнестрела. – Состояние опять сделало резкий кульбит, и я широко зевнул. – К тому же совсем не факт, что если ты загнёшься, то это всерьёз и надолго.
– Это ещё как?
– Ну, скажем, покойники тут имеют обыкновение возвращаться в снах, а их здесь очень сложно отличать от яви, и говорить всякие дельные штуки. – Я снова зевнул и поморщился. – Вид у них, правда… Но, учитывая, как большинство отбросило копыта, ничего странного.
– И как же? – В голосе Валентины звучал страх пополам с интересом.
– По-разному. – Я вкратце пересказал инциденты с дверями, тёмным пожирателем и ожившими статуями. – Ну ещё птица Феникс, паучки и прочая, прочая…
– Обнадёживает. – Её передёрнуло. – Твою ж!..
Галдящий консилиум пришёл к полному консенсусу и начал торопливо разбегаться. При этом учёные почему-то изображали спецназ из очень плохого фильма: на полусогнутых ковыляли к стене и там приседали, закрывая уши руками. Кажется, я сообразил, как решился вопрос с жерновами.
И точно, пара чёрных дуболомов фаршировала центральное отверстие серыми колбасками, а остальные оттаскивали рюкзаки подальше от входа. О, а это мысль.
– Слушай, спасительница, – повернул я голову к Валентине (Ура, шея заработала!), – оттащи-ка меня на десяток метров в сторонку.
– Сукой обзываться больше не будешь? – Она взялась за лямки и посмотрела в глаза. На высоких скулах горели алые пятна.
– Повода не давай, – хмыкнул я. – Кажется, когда всё было хорошо, я никого никак не обзывал.
– По рукам! – С натугой Валя потащила меня вдоль стены. – Тяжёлый же!
Мы как раз находились в середине пути транспортировки, поэтому пропустили момент взлома. Бабахнуло так, что уши заложило, а мой «тягач» шлёпнулся на пол. Под протяжный звон пещеру медленно заволакивали облака пыли и какой-то вонючей крошки, напоминающей по запаху плесень. Кто-то взвизгнул и тут же умолк.
Валя тёрла глаза, когда в сером облаке нарисовалась высокая мощная фигура и перехватила бразды правления. Короче, Паша взвалил меня на плечо и молча потащил в неизвестность. Вид у него был такой же решительный, как у Герасима, когда тот приглашал Муму на последнее свидание. Честно говоря, это немного нервировало.
Как ни странно, у выхода пыли практически не оказалось. Как и следов взорванного жёрнова. Наличествовала огромная, явно больше предыдущей, дыра. Около неё стояли два кашляющих бойца и совершенно охреневшая Диана.
– Ну, смотри. – Паша сбросил меня на пол. – Дальше что?
– Ну, я пошёл бы вперёд, пока предоставляется такая возможность. – С моей точки зрения, совет выглядел вполне адекватно и разумно. – А что не так?
– Всё! – едва не взвизгнула Диана и повернулась ко мне, демонстрируя бледное лицо и вытаращенные глаза с размазанной косметикой. – Как это, …дь, вообще возможно?! Тут же была огромная, мать бы её так, пещера!
– Угу. Была, – согласился я и почесал зудящий нос о край мешка. – А если вы продолжите щёлкать дзёбом, то, может, появиться что-нибудь ещё. Хуже. Это же Бездна.
– Ладно, – глухо вздохнул Паша и одарил меня взглядом, полным любви и обожания, – собираемся.
За пробитой дырой открылся узкий тоннель с гладкими зелёными стенами. Цвет, правда, менялся, то наливаясь изум рудным свечением, то темнея до практически чёрного. С потолка, поросшего какой-то дрянью типа лишайника, непрерывно капала вода. Видимо, именно по этой причине пол весьма напоминал ковёр из шкуры исполинского дикобраза. Ну, то есть там было полным-полно серых известковых шипов. М-да, шагать по этим сталагмитовым наростам ещё то удовольствие. Особенно тому, кто потащит меня.
О, вот он, наш герой! Напоминает гамадрила в кевларовом костюмчике. Ну, то есть напоминает лайт-версию нынешнего узурпатора власти. Того, что мужского пола.
– Бери этого, – скомандовал Паша бойцу, – и береги как зеницу ока. Бросишь, как мудила Дуда, лично пристрелю. Считай, этот кусок говна – твой личный билет домой, уразумел?
– Чего уж там, – буркнул обладатель счастливого билета и принялся разбираться в ремнях мешка. – Вечно мне всякое дерьмо доверяют таскать!
– Ваш пост обижает ценный груз, – зевнул я. – Будешь нести, не вздумай раскачивать: барин почивать изволит.
– Вот сукин кот! – В голосе Паши мелькнуло нечто напоминающее восхищение. – Ты только учти, ценный груз, ты – ценный, пока полезен. Продолжишь страдать хренью – оставлю под стеночкой, шути там…
– Ни фига себе! – А вот и Валя с Марусей подошли делать большие глаза. – А где пропасть?
В этот момент матерящийся грузчик взвалил меня на плечи, и я оказался лицом к подошедшим. Мария вытащила из маленькой сумки на поясе блестящую штуковину, напоминающую хромированный пистолет, и показала мне.
– Доверь дуре стеклянный член, – заметил я, сражаясь с дремотой. – В ваших интересах вообще-то, чтобы я как можно быстрее оказался на ногах в полной боевой готовности.
– Ага, и шею мне свернул? – ехидно осведомилась Маруся и спрятала инъектор обратно. – Сиди, дорогуша, в своём мешочке и помалкивай.
– Пожалуй, стану держаться тебя, – что-то решила для себя Валя и поправила рюкзак. – Тяжёлый, сволочь…
– Представляю, – с видимым сочувствием сказал я, – хе-хе.
В этот момент ко входу подогнали отару учёных, и Паша выдал Лаврентьеву последнюю порцию указаний. Тот, глядя на меня ошарашенным взглядом потерявшегося барана, соглашался с каждым словом. Остальные помалкивали, офигевая от вида в дыре.
– Ривенко, Видов и Запахов, вперёд, – скомандовал Паша, и троица мордоворотов протиснулась мимо моего носильщика. Все трое демонстрировали исцарапанные физиономии и многочисленные повязки. Один слегка хромал, а бинт на его правой ноге насквозь пропитался кровью. – Чесноков, Таран и Минютин, за ними. Выдерживайте интервал в двадцать метров. Лопухин и Навроцкий замыкают колонну. Остальные со мной.
