— Та, что должна меня полюбить как тебя.

— Красивая.

— Красивее меня?

— Вы разные… И по-своему неповторимо-красивые. Вас нельзя сравнивать.

— Ты ее любишь?

— Да.

— А меня?

— Еще не знаю.

— А когда узнаешь?

— Со временем.

— А я тебя люблю без времени, — грустно отозвалась за его спиной Исидора. Они, переговариваясь, продвигались дальше и вышли к окраине поселка кобольдов. Исидора, наученная Проксом, не приближалась к нему.

К удивлению Прокса, охраны у поселка не было. Да и сам поселок представлял собой огромную пещеру. В стенах пещеры были вырыты норы, и они, как соты, облепили стены от пола до потолка. По «двору» поселка между плетеными загородками сновали кобольды. В загородках находилась какая-то живность, но с того места, где стоял Прокс, не было видно, что за животные находились в загонах. До некоторой поры на них никто не обращал внимания, но стоило элементалю приблизиться к ручью, разделяющему поселок и туннель, по которому пришел Прокс, они мгновенно замерли. Прокс похолодел. Тварей было несколько десятков, а из нор высунулись еще несколько десятков морд. Они уставились безглазыми мордами в их сторону. Затем как по команде сорвались с места и бросились на элементаля. Тот неистово, быстро закружил верхней частью вокруг своей оси и стал закидывать кобольдов камнями. Удары сносили сразу по три-четыре кобольда за раз. Они тесной толпой спешили добраться до врага. И все это происходило в полном молчании. Упавшие кобольды не поднимались, а безвольными куклами валялись на полу. Тех тварей, что добрались до элементаля, засыпало камнями, поднятыми с пола элементалем. И их конец был ужаснее конца тех, кто не добежал. Два последних кобольда неожиданно бросились наутек.

Прокс остановился за стеной наваленных камней и стал смотреть, что будет дальше. Некоторое время ничего не происходило. Кобольды попрятались в норах, и Алеш задумался. Как-то надо пройти поселение, а твари могут ударить им в спину, но вот как выкурить их из нор? Он не знал. И оставлять за спиной таких противников было поистине страшно. Но ответ пришел вскоре. К элементалю потянулась процессия, и впереди шел толстый большой кобольд в набедренной повязке из шкур. Не доходя до элементаля шагов двадцать, процессия остановилась. К удивлению Прокса, толстый заговорил скрипучим голосом.

— Повелитель подземелья! Наша склоняется перед твоя сила, и наша просит принять наши дары… — Толстый упал на колени, и за ним упали на колени остальные кобольды.

Прокс быстро смекнул, что надо делать, и стал приказывать:

— Моя принимает подарки. Неси сюда. Посмотрим, ничтожный.

Толстый обернулся и подал знак лапой следующим за ним кобольдам. Те живо поползли на коленях к ручью и за собой тащили что-то завернутое в шкуры. Элементаль, повинуясь Проксу, их не трогал. Свертки остались лежать у ручья, а кобольды быстро ретировались.

— Что там? — из-за руки Алеша выглянула, сгорая от любопытства, Исидора.

— Подарки принесли.

— Ух ты! Здорово. Мы будем богаты, муж мой. Там драгоценные камни, и я знаю, как их использовать. Мы наймем войско.

Прокс на слова «муж мой» крякнул, но промолчал. Он уже понял, что от этой девчушки никуда не деться. Да и предположение ее вполне могло быть верным. Хотя в мешках могут быть и дары дикарей: ракушки и куски мяса. Вполне в их духе.

Исидора смело выступила из-за стены камней и направилась к мешкам. Прокс увидел, как зашевелились уши и носы кобольдов, и предупредил на всякий случай:

— Стойте там, не приближайтесь.

А следом раздался радостный визг Исидоры:

— И-и-и-и… Мы спасены! — И она исполнила танец сумасшедшей. Прыгала, высоко задирая ноги, вертела руками, хлопала в ладоши, не заботясь о том, что на нее смотрят. — Иди сюда, Алеш, — не переставая скакать, позвала она Прокса. — Нам надо это все унести с собой…

Ночь застала Штифтана за камнем, у которого он присел днем. Эрат не хотел себе признаться, что он боится идти дальше один. Вокруг него сжималось кольцо мутантов. Он видел это на сканере, и он наивно полагал, что ему удастся отсидеться за камнем, прячась от хищников.

Надежду остаться незамеченным, пока хищники сходят на водопой и уйдут, придавало то, что уже дважды подходили стаи различных мутантов и, не замечая его, пили воду и уходили. Он уже привык к их появлению и просто лежал, старался не шевелиться, пока они пили воду.

Но неожиданно все поменялось. Это Эрат понял, когда увидел, что новые твари его обложили полукругом со стороны обрыва и медленно приближаются к тому месту, где он прятался.

Вглядевшись в сканер, Эрат понял, что это не случайно. Его заметили или учуяли и теперь ищут. Стая хищников, а никем другим эти мутанты быть не могли, двигалась в его сторону. Он стал их считать.

«Один, два, три… восемь». Восемь неизвестных ему голодных тварей выслеживали его, чтобы утолить свой голод.

Несколько раз Штифтан проклинал тот день, когда ему, счастливому до одури, предложили учебу в престижной школе агентов АДа. Еще бы. Такой шанс мальчику, сыну простого рабочего, обслуживающего системы вентиляции, с маленькой транзитной станции выпадает очень редко. Это единственный шанс выбиться в люди, получить новый статус и начать совсем другую жизнь, полную радостей и приключений. Так казалось по первости, а потом… Потом наступила та реальная жизнь, где каждый борется за свое место под солнцем и где все хищники.

Штифтан хищником не был. Он был жертвой и очень страдал от этого. Чтобы выжить в жесткой среде сверстников, стал информатором школьного эсбэшника. Про это скоро узнали, но бить остерегались. Просто он стал изгоем.

Старик помог ему с карьерой. Стажировку Эрат прошел в школе, составляя отчеты, а назначение получил подальше от цивилизованного мира, на станцию, которая была закреплена за Закрытым сектором. Здесь Штифтан показал себя скромным и исполнительным сотрудником Управления АДа. Он скрупулезно собирал крупицы различной информации о месте предстоящих операций. С учетом личных качеств подбирал под них агентов и продвинулся в замы начальника Оперативного директората. Тихая работа, не требующая смелости и отваги. Казалось, будущее его уже обеспечено. Пройдет время, и он пойдет на повышение. Так и случилось, но сначала был провал с проверяющим ревизором. Он по своему обыкновению струсил и предал Вейса. А Вейс вместо того, чтобы изгнать его с позором, повысил. С этого момента мужество Штифтана подвергалось сильнейшим испытаниям. Но там были знакомые стены и люди. Как с ними ужиться или бороться, он знал. А тут дикий мир и хищники вокруг. Не его привычная среда, а необъятный, полный опасностей мир.

Штифтан запаниковал. Он вскочил и, понимая, что у него остается