он вкладывал в перчатку, и наносил удар сверху вниз. Николаев зажимает рот Семеновой, а Королев, покончив с ее мужем, ударяет женщину ножом спину, а потом всаживает его в спину ее матери. Он кричит Николаеву: «Все, берем деньги и уходим».

Михаил Королев (из показаний на следствии): «Мы вынесли из квартиры 3 бобровых пласта, японский приемник, мужской и женский японские зонтики, электрическую бритву фирмы. „Филипс”, 2 кожаные куртки, золотой перстень с белым камнем».

Когда обнаруживали труп подвального бомжа, создавалась оперативная группа до 100 человек. Что говорить о семье Семеновых – милиция стояла на ушах. Три человека мертвы, вся квартира залита кровью. О преступлении знали все сотрудники ленинградской милиции вплоть до последнего постового. Ни примет, ни фотороботов только украденные вещи, за которые можно зацепиться. Это в 1990-е годы бандиты выйдут на сцену и временно станут хозяевами жизни. А в 1980-е банда Николаева сливается с социальным пространством. Простые парни, Николаев никому не интересен. Он даже хвастается, пытаясь намекать на какие-то страшные злодеяния, – ай, фантазирует.

Работница троллейбусного парка Панова (из показаний на следствии): «Я как бы смеялась над его разговорами насчет какой-то организации. Ну всё это я воспринимала как несерьезное бахвальство, хвастовство какое-то. Потом он стал дарить мне подарки достаточно дорогие, серьги, перстень».

После убийства на Загородном Михаил Королев уехал на родину в Подмосковье, женился, обзавелся детьми и из банды выбыл. Николаев начал планировать новое преступление с новыми соучастниками – еще одним своим армейским сослуживцем, докером Крыловым, и слесарем троллейбусного парка Сапроновым.

Михаил Крылов (из показаний на следствии): «Родился 11 сентября 1957 года в Ленинграде. Окончил Ленинградский машиностроительный техникум. Холост. Живу с матерью в одной комнате. Работаю докером Балтийского морского пароходства. Являюсь передовиком производства».

Геннадий Сапронов (из показаний на следствии): «Родился 12 августа 1956 года в Грозном. Окончил музыкальное педагогическое училище. Женат. Воспитываю двоих детей. В 1982 году совершил ДТП, за что был приговорен к году исправительных работ. Возглавляю сектор по внешкольной работе клуба РЖУ Выборгского района».

Сыскарям понятен профессиональный преступный мир. Уголовников они узнают по повадкам, по одежде, по сленгу, по запаху, наконец. Эти же большую часть жизни вели себя как простые советские пролетарии, раз в год – как чудовища. В голову оперативнику не придет подозревать водителя троллейбуса, да его просто засмеют. Поэтому сети сыщиков никого не могли зацепить, агентура пожимала плечами. Блатные и рады были бы сдать упырей, но ничего не ведали.

Убийство Семеновых прошло для банды Николаева безнаказанно. Надо идти на новое дело. Страстный любитель огнестрельного оружия, Николаев часто посещает магазин «Охота и рыболовство» на Невском и обращает внимание на директора этого престижного магазина Елизавету Захаренко. Она постоянно уходила с работы с какими-то свертками. На женщине много украшений: кольца, серьги, ожерелья. У нее наверняка полно денег и дорогих вещей. И они нажиты не на зарплату. Сапронову поручено выследить Захаренко, установить режим дня и место жительства. В 1980-е самые престижные должности не профессор, не дирижер в филармонии, а торгаш – человек, который занимает большую должность в системе снабжения.

Людмила Нарусова: «Покойный Евгений Лебедев вспоминал, как он, исполнитель главных ролей, раздавал контрамарки не своим близким друзьям, а мяснику, директору рыбного магазина, директору обувного магазина, потому что это были „нужники” – нужные люди. Георгий Александрович Товстоногов говорил, что именно они сидели на всех премьерах на самых первых рядах. ВИПы – тогда не было такого слова, но по существу они таковыми являлись».

Выяснилось, Елизавета Захаренко живет вдвоем с мужем, пожилым человеком, директором станции автотехобслуживания, в отдельной двухкомнатной квартире на улице Седова. Федор Степанович Захаренко 63 лет и его супруга, Елизавета Федоровна, живут замкнуто, осторожно. У них, и правда, больше возможностей и денег, чем у среднего советского человека. Каждый день, кроме воскресенья, она выходит из дома ровно в 9 утра, чтобы поспеть в свой магазин.

Любой злодей придумывает для себя причину, оправдывающую преступление. Для Николаева и участников банды таким оправданием стала личность жертв. В советское время любой работник торговли – подозрительный тип. Как писали в тогдашних фельетонах: «Сей жук подвизался в торговой сети». А раз так, значит, и преступление, даже убийство, уже не кажется смертным грехом. Банда Николаева вооружена до зубов, наконец-то они получат настоящие деньги.

Андрей Николаев (из показаний на следствии): «Крылов нанес удар мужчине ножом в спину, нанес женщине удар ручкой ножа по голове. В этот момент у меня в руках находился пистолет, и я произвел непроизвольный выстрел. Пуля попала в мужчину. Сапронов зашел от меня с боку и выстрелил в мужчину из мелкокалиберного пистолета».

Михаил Крылов (из показаний на следствии): «Мужчину Николаев связал галстуками. Руки завязал ему спереди обычным двойным узлом, связал и ноги, но чем – галстуком или подтяжками, – я не помню. Когда я заглянул в комнату, женщина была еще жива. Я нанес ей удар ножом в голову».

Если на месте преступления больше двух трупов – докладывают в МВД СССР. Приезжают представители Главка, и начинается следственная работа. Осуществляет ее убойный отдел Уголовного розыска.

Сыщики вскоре пришли к выводу: убийство семей Захаренко и Семеновых – совершенно одними и теми же лицами. На выявление возможных преступников нацелены участковые, проводится повальная проверка документов всех подозрительных лиц. Под постоянным милицейским присмотром камеры тюрем, вокзалы, аэропорты, места общепита, комиссионные магазины. В Большой дом приглашают ювелиров, те изготавливали аналоги вещей, похищенных у семьи Захаренко. Потом по скупкам искали их аналоги.

Но ни в скупках, ни в комиссионках похищенные у Захаренко вещи не обнаружены. И хотя по подозрению в причастности к преступлению было задержано аж 37 человек, никто из тех, на кого обратила внимание милиция, были не причастны ни к убийству Семеновых, ни к убийству Захаренко. А между тем банда Николаева готовилась к новым преступлениям.

Полиция и прокуратура до сих пор не любят объединять дела. Объединил, значит, признал серию; признал серию, значит, сам себя поставил на контроль в вышестоящих инстанциях. И тут же понеслось: внеочередные служебные совещания, внеплановые проверки, окрики. Кому это всё надо? В СССР много чего не было, в том числе не было бандитизма. Вернее, статья 77 Уголовного кодекса, предусматривающая наказание за бандитизм, была, но бандитизм не признавали. Это было всё равно что признать подполье, с которым советская власть давно покончила. Поэтому уголовные дела дробили на убийства, разбой и ношение огнестрельного оружия.

В Советском Союзе подпольные миллионеры, конечно, были, и среди цеховиков, и среди партийной элиты. Пройдет немного времени,