— Иди ты к чёрту, — махнув рукой, заявил Клаус. — Пользы от тебя всё равно не так много.

Не дождавшись ответной реакции, призрак вновь вздохнул, а затем поднялся.

— Ладно, это наша последняя встреча в этом теле. Помнишь, что ты должен сделать? Своё последнее задание?

— Я сделаю то, о чём договорились, — зло ответил мужчина. — Я ненавижу тебя, но не отступлю.

— Молодец, — процедил Клаус. — До новых встреч, Виктор Сергеевич.

***

Снег падает на землю крупными хлопьями. Хмурое серое небо нависает над городом, пригибает к земле, отчего всё кажется таким маленьким и незначительным. Клаус сидит на крыше ржавого автомобиля и играет со спичками. Они гаснут так быстро, а он продолжает всматриваться в огонь. Его глаза черны, он не скрывает свою суть, только белое кольцо пламени гуляет вдоль чернильной радужки, разгораясь то сильнее, то слабее.

Я устала. Я так устала, но глаза невозможно закрыть. В какой-то момент пришло понимание — последний раз спала так давно, что мысль о нормальном сне кажется фантомом. То, что моё тело отдыхает, не даёт мне покоя, ведь во снах наступает бой духа. Я сражаюсь за собственное существование, за своё «я». Сражаюсь отчаянно, не понимая ради чего. Эта борьба обречена на провал, ведь я уверенна, что Харон не придёт на помощь, как раньше. Знает ли он, что со мной случилось?

В любом случае его поддержка исчезла вместе с появлением Чёрного человека. Я беззащитна перед тьмой и только воля удерживает на краю бездны. Но почему я сопротивляюсь? Разве та девочка не убеждала меня в том, что покорение не будет равносильно поражению и последующему забвению? Не понимаю.

Мои мысли не так отчётливы, как раньше. Мне нужно вырвать контроль над телом у Клауса, чтобы предупредить Марго. Она живая, настоящая, она так нужна им, но сама не знает насколько ценной является для мёртвых. Я должна помочь ей, должна убить Чёрного человека, ведь от этого зависит её жизнь.

Мы находились в центре, неподалёку от станции метро Парк культуры, в одном маленьком и ветреном дворике, со всех сторон окружённом старыми советсткими зданиями из кирпичной кладки. Глубокой ночью здесь никого не было, только ветер да тёмно-оранжевое небо, чёрными тучами нависающее с высоты.

— Клаус! — голос Максима, полный злости и негодования возник раньше, чем он сам.

Лихорадка захватила парня с головой. В его глазах читалось как непонимание, так и разочарование. Его движения, порывистые, но иллюзорные, он хотел схватить своего Учителя, встряхнуть, залезть к нему в голову и вызнать всё, что знает Клаус.

— Они погибли! Ты убил их!

— Сколько экспрессии! Браво, Максим, ты прекрасен в своей искренности! — засмеялся Клаус, с прищуром наблюдая за учеником. — Твоё слепое повиновение дало трещину, не так ли? Задумался о моих действиях, усомнился в моих решениях? Всё это время переваривал в себе случившееся, не так ли? Боялся говорить об этом с остальными, не видя в их глазах отражения своих сомнений? Молодец, наконец-то ты стал думать. Тебе это пригодиться.

— Я не понимаю, — растерялся парень, не ожидая такой бесхитростной реакции.

— Она поверила мне. Если бы они знали, что их ждёт, она бы поняла подставу. А так всё случилось как надо и теперь она доверяет мне, её сомнения ушли и она делает то, что нужно.

Максим поджал губы.

— Всё ради неё, да? — пробормотал он, опуская взгляд.

— Да, — отрезал Клаус. — Великая цель, высшее предназначение, всё, как в твоих любимых книжках, вот только герой не ты. В наших разговорах ты видел себя особенным? Думал, что я выбрал тебя, потому что ты исключительный. Убедил себя в том, что без тебя ничего не получится. Ты занимался самообманом и покровительственно относился к своей маленькой сестрёнке, считая её незначительной. Ложь. Я знал, что из вас двоих она представляет собой наибольшую ценность. Максим, ты хоть представляешь, как сложно найти таких близнецов, как вы двое? Один должен заблокировать свои способности, тем самым открыв их в своём близнеце. Шанс найти таких, как вы, почти нулевой, но я нашёл. Я сделал так, что ты добровольно пошёл за мной, чтобы в нужный момент Марго оказалась на той стороне, а вернувшись забрала весь дар себе. Дар, поделенный на двоих. Исключительный случай, но у меня получилось. Скоро она окажется на Изнанке и тогда с твоей помощью мы сломаем её, вылепив верного последователя. Не расстраивайся, что не являешься особенным. Ты играешь нужную роль в этой пьесе, а от нашей победы выиграют все.

Максим склонил голову перед своим Учителем.

— Я доверяю вам свою жизнь.

— Знаю. Ты не пешка, как те, кто погиб в тот день. Ты ладья, а она ферзь. Без вас обоих ничего не получится.

— Скорее ты крючок, а я наживка, чтобы поймать Марго, — устало заключил Максим. — Я знаю, ради чего всё это.

— Только посмотрите, как быстро ты стал учиться! — довольно улыбнулся Клаус. — Чувствуешь? Остальные на подходе.

Я наблюдала за их диалогом, жадно вслушиваясь в каждое слово Чёрного человека, надеясь услышать подсказку к их планам. Пока я понимала ровным счётом ничего. Зачем он учит убивать Марго призраков? Почему она так важна для них? Да, она уникальна из-за своих способностей, но из его действий получается, что убивать может не только она. Они не собираются перейти через дверь, их манит реальность. Как они собираются сюда попасть во плоти? Что за документы передал ему Виктор Сергеевич? О чём они договорились? Незнание убивало, как и мерзкая улыбочка на лице Клауса каждый раз, когда пыталась что-то у него узнать.

— Чёрный человек.

Шёпот зазвучал со всех сторон. И вслед ему появляются призраки. Как проявка плёнки, они занимают своё место в реальности, отчего по ней идёт едва видимая рябь. Такие разные и такие похожие. Серые люди.

Вот девушка, совсем молоденькая, лет шестнадцать, не больше, с огромными карими глазами и не менее большими синяками под ними. Её лицо смертельно серое, а в глазах горит огонь одержимости и жажды жизни.

Рядом с ней появился старик, с морщинами, глубокой сеткой покрывающими каждый миллиметр его лица. Кожа, обтягивающая череп без единого волоска, глаза глубоко посажены, а голова наклонена как у стервятника. И как птица-падальщик, он смотрит по сторонам всё с той же агрессией, что и девушка.

Чуть поодаль двое, мужчина и женщина, оба без определённого возраста. Им одинаково могло быть и тридцать, и сорок, когда они умерли, как внешне, так внутренне, связанные невидимой нитью. Они держаться за руки, единым целым и улыбаются с мрачной торжественностью, отчего трупные пятна на их лицах можно принять за румянец.

Вдалеке, как будто отдельно ото всех, стоял прислонившись к стенке здания молодой парень с длинными волосами, заплетёнными в дреды. Он курил ненастоящую сигарету, согнув ногу в коленях, демонстрируя толстые сапоги на широкой подошве и с блестящими заклёпками. Мальчик-гот, каждое движение которого источало лень и презрение к присутствующим, но в то же время выдавало ту же жажду, что и в остальных.