– Во-первых, когда было совершено первое двойное убийство, Улисс еще даже не родился. Я не верю в теорию подражателя, имитатора, потому что только эта теория способна объяснить то, что происходило дальше. Во-вторых, по причине вот этого…

Она помахала в воздухе конвертом, на котором шариковой ручкой было написано ее имя.

– Это письмо доставили лично мне в отделение Гражданской гвардии Саламанки. Я получила его сегодня утром. Примеров, когда серийные убийцы рассылают письма в прессу или в полицию, в которых уверяют, что их не удастся поймать, великое множество. Наиболее известны письма Зодиака, Унабомбера или Сына Сэма в Соединенных Штатах. Они играют на нервах следователей, провоцируют их, всячески высмеивают; более того, демонстрируют свою мотивацию. Но это письмо совсем другого рода… Оно вовсе не преследует цель нас унизить. Напротив, оно написано человеком, который хочет помочь нам докопаться до истины. Я уверена, что этот человек присутствует сейчас в зале.

По аудитории прокатился ропот, который быстро превратился почти в рычание. Ректор и декан ошеломленно на нее взглянули, а Корделия, Вероника и Харуки вытаращили глаза. Все жадно вслушивались в каждое слово Лусии.

– Человек, написавший это письмо, хорошо знаком с тем, кого считает убийцей. Они знают друг друга с детства. Они учились в одной школе, в одном лицее, а потом и в одном университете… Автор письма описывает симптомы и характерные семейные обстоятельства, которые часто упоминают специалисты по серийным убийцам. Это жестокость по отношению к животным и к другим детям, отказ признавать любой авторитет, разобщенная семья, вспыльчивый отец, который плохо с ним обращается; отношения с матерью постоянно колеблются – он ее то идеализирует, то люто ненавидит. Согласно письму, убийца в возрасте десяти лет проткнул стрелкой компаса лоб своему однокласснику за то, что тот посмеялся над его маленьким ростом. Автор письма утверждает, что с тех пор, как семья убийцы поселилась в их квартале, из квартала исчезли все кошки. Все соседи знали, что отец с малых лет почти каждый день бил мальчика и издевался над ним. Когда я прочитала это письмо, мы навели справки и выяснили, что человек, о котором идет речь, в юности, учитывая все его особенности, находился под наблюдением психиатра, однако потом, когда он повзрослел, это наблюдение сняли, потому что тревожные факты больше не повторялись…

Лусия молча положила конверт на кафедру.

– Между тем человек, о котором идет речь, добился высокого положения в социальной иерархии: он разрабатывал блестящие проекты, получил должность заведующего кафедрой, а его лекции очень популярны среди студентов. Однако известности в узкой университетской среде его необъятному эго было мало. Он хотел войти в историю криминологии и в анналы злодеяний. Короче, сохраниться в памяти потомков.

Лусия быстро взглянула на рацию «уоки-токи», лежащую возле нее на столе рядом с бутылкой воды.

– И тогда, – продолжила она, – этот человек замыслил поистине макиавеллиевский план, чтобы добиться славы, которой он так жаждал. Как и многие тщеславные ученые, чья известность угасает, он решил фальсифицировать результаты собственных экспериментов и стал сам совершать необычайные, изысканные преступления. А его группа успешно раскрывала их с его помощью и с помощью программы, которую они создали. Для таких целей ему нужен был сообщник, владевший тем, чем сам профессор не владел: компьютерами и алгоритмами. Такого сообщника он нашел в Улиссе Джойсе, студенте факультета информатики. Парень был даровит, тщеславен, одинок и в то же время раним и неуравновешен. Им было очень легко манипулировать, ведь его моральные принципы представляли собой прямую противоположность непомерному эго. Кто знает, может быть, наш герой проводил все вечера напролет в студенческих кафе Саламанки, наблюдая, вслушиваясь в разговоры, пока не нашел там эту редкую жемчужину и не позвал в свою группу, чтобы получить от него помощь в осуществлении своего сложного плана.

– Лейтенант, – раздраженно вмешался декан, – хватит ходить вокруг да около и сыпать обвинениями! Давайте вернемся к фактам: кого, по-вашему, в нашем уважаемом университете можно обвинить во всем этом?

– Я скажу, господин декан, обязательно скажу. Этот человек уже совершил двойное убийство тридцать лет тому назад, и тогда его не поймали. Как вам сказали сегодня, его вдохновили на этот «подвиг» «Метаморфозы» Овидия. Поначалу я подумала, что он просто обожал этого поэта. Он помешан на книгах, дома у него их тысячи. Но потом поняла одну вещь: его восхищал не ссыльный поэт. Нет, его восхищала безграничная власть императора, его право казнить и миловать своих подданных. Право разбивать их жизни, как разбил он жизнь Овидия. Одним словом, как только он нашел сообщника, то сразу приступил к осуществлению плана. В присутствии своего товарища Алехандро Лорки, который не догадывался о замысле нашего героя, Улисс Джойс сделал вид, что с помощью ДИМАСа обнаружил некие связи между всеми убийствами, и позвонил профессору, чтобы объявить ему эту радостную новость… Однако для пущей уверенности, что это событие прогремит и обретет необычайные пропорции, не хватало одного ингредиента: к примеру, женщины-следователя, которая как раз займется похожим громким делом…

Лусия перевела дух и покосилась на своего соседа справа. Его лицо утратило всякое выражение, по щеке катилась капля пота. В зале поднялся невообразимый шум. Она уткнулась лицом в микрофон, стараясь говорить громче, чтобы перекрыть шум.

– И он убил одного из моих коллег, приклеив его тело к кресту, а потом заявил, что якобы нашел информацию о давнем преступлении в газете тридцатилетней давности и смог с помощью ДИМАСа связать несколько преступлений, поскольку в статье упоминался клей.

Когда же я получила анонимное письмо в отеле в Сеговии, куда мы выехали для расследования с человеком, о котором идет речь, у меня возникло подозрение. Сначала я подумала, что убийца выследил нас, но потом поняла, что этому есть более простое объяснение.

Сидевший рядом с ней Саломон Борхес спокойно поднялся с места. Лусия не стала его задерживать: все выходы были под контролем.

– Автор второго письма, того самого, что я получила нынче утром, давний знакомый нашего героя, написал, что в конце восьмидесятых потерял его из виду на несколько лет. По времени это совпадает с первым двойным убийством. Я справилась, где был в этот период наш герой, и выяснила, что, получив докторскую степень, он уехал преподавать в Сарагосу, откуда родом была его супруга. Возможно, он воспользовался этим, чтобы оказаться в Верхнем Арагоне. Мы до сих пор не знаем, каков был мотив