действия СНБ, который продолжил свои махинации. В середине 1985 года Рейган заявил, что контрас - это "моральный эквивалент отцов-основателей", а в марте 1986 года он выступил по телевидению с речью, которую критики назвали "красным приливом". Советы, кубинцы и "другие элементы международного терроризма", - воскликнул он, - направляют обширную коммунистическую деятельность в Центральной Америке, которая в конечном итоге подорвет Мексику и будет угрожать Соединенным Штатам.

Но Рейган не мог выбросить из головы американских заложников в Ливане. Хотя он публично заявил, что Соединенные Штаты никогда не будут иметь дело с террористами - "мы не идем на уступки, мы не заключаем сделок", - сказал он в июне 1985 года, - он поощрял Макфарлейна и адмирала Джона Пойндекстера, преемника Макфарлейна в конце 1985 года, начать тайные продажи оружия Ирану, который стремился получить помощь в своей продолжающейся войне с Ираком. Эти продажи были организованы иранским бизнесменом в изгнании и, чтобы скрыть участие Америки, осуществлялись через Израиль. Макфарлейн и Пойндекстер надеялись, что помощь, противоречащая оружейному и торговому эмбарго Ирана, пойдет "умеренным" в стране, которые склонят страну в более прозападном направлении, противостоят советскому давлению на Ближнем Востоке и помогут освободить американских заложников, удерживаемых террористами в Ливане. На момент начала продаж Соединенные Штаты имели семь таких заложников.30

Шульц и Уайнбергер, узнав об этих планах, были потрясены. Когда Пауэлл, бывший в то время военным помощником Уайнбергера в Пентагоне, показал своему боссу сверхсекретный меморандум СНБ о продаже, Уайнбергер нацарапал на нем: "Это почти слишком абсурдно, чтобы комментировать... . . Здесь предполагается, что 1) Иран вот-вот падет и 2) мы сможем справиться с этим на рациональной основе - это все равно что пригласить Квадхаффи в Вашингтон для уютной беседы".31 Но Макфарлейн и Пойндекстер с одобрения Рейгана сумели исключить Шульца и Уайнбергера из круга политиков, занимающихся этим вопросом. Тем временем Норт тайно организовал, чтобы прибыль от продажи оружия Ирану шла на нужды контрас в Никарагуа. Шульц и Уайнбергер продолжали выступать против продажи оружия, которая к 1986 году переросла в прямой обмен оружия на заложников, но они понимали, что Рейган отчаянно хотел добиться освобождения заложников, и не смогли остановить темпы развития сделки.

Как и предсказывали Шульц, Уайнбергер и другие оппоненты, продажа оружия не способствовала росту влияния "умеренных" в Иране. Хомейни и его последователи оставались у власти до самой его смерти в 1989 году. Продажи также не смогли снять беспокойство Рейгана по поводу заложников. Захватчики, понимая, что Соединенные Штаты, по сути, предлагают взятку, знали, что, захватив больше людей, они еще больше укрепят свои позиции на переговорах. Хотя несколько заложников были освобождены в 1985 и 1986 годах, другие были захвачены. Один заложник, начальник отдела ЦРУ в Бейруте Уильям Бакли, умер от недосмотра врачей в июне 1985 года, после чего похитители продемонстрировали его труп по телевидению. Терри Андерсон, шеф бюро Associated Press в Бейруте, захваченный "Хезболлой" в марте 1985 года, был освобожден только в декабре 1991 года.32

Все эти сложные и коварные договоренности буквально рухнули в октябре 1986 года, когда над Никарагуа был сбит американский грузовой самолет, перевозивший оружие для контрас. В результате крушения погибли трое американцев, но один был захвачен в плен. К началу ноября газеты и журналы в Иране и Ливане уже сообщали о сути истории с "Иран-контрас". Шульц и вице-президент Буш, помня о том, как Никсон разорился на сокрытии информации, убеждали Рейгана признать, что Соединенные Штаты обменивали оружие на заложников. Президент, однако, настаивал на том, что его администрация имела дело с иранскими посредниками, а не с террористами. В середине ноября он заявил, что его администрация "не обменивала оружие или что-либо еще на заложников".

Затем Шульц отправился в Белый дом и рассказал президенту, что его, Рейгана, ввели в заблуждение. Рейган, однако, по-прежнему не признавал, что проблема существует. "Я ничуть не поколебал его", - сказал Шульц одному из помощников.33 Президент все же поручил своему советнику Эду Мизу разобраться в ситуации. Пойндекстер, присутствовавший при том, как президент попросил Миза провести расследование, предупредил Норта, который быстро начал уничтожать документы. Когда 24 ноября Миз доложил президенту, что Норт действительно перевел прибыль от продажи оружия контрас, лицо Рейгана стало пастообразно белым, как будто он впервые полностью осознал, что произошла диверсия. Пойндекстер подтвердил, что диверсии имели место, и пришел в Овальный кабинет, чтобы подать в отставку. Рейган принял его отставку и не задавал никаких вопросов.

Только после этого, 25 ноября, Рейган снова появился перед прессой. Выглядя постаревшим и пораженным, он объявил, что Пойндекстер подал в отставку, что Норт освобожден от своих обязанностей, что помощники не информировали его должным образом и что он формирует специальный совет по проверке (его возглавит бывший сенатор Джон Тауэр из Техаса), чтобы разобраться в противоречиях. Затем Миз шокировал прессу, рассказав о диверсии. Через несколько недель Рейган счел необходимым обратиться к коллегии судей с просьбой назначить независимого специального прокурора для проведения расследования. Им стал Лоуренс Уолш, республиканец и бывший федеральный судья. Палата представителей и Сенат провели свои собственные расследования. Все эти события сильно подорвали политическое положение президента, чья партия уже понесла потери на выборах в межгодие: Получив восемь мест, демократы вернули себе контроль над Сенатом - пятьдесят пять против сорока пяти. Особенно ошеломило американцев известие о том, что администрация, позиционировавшая себя как самый решительный противник терроризма, обменяла оружие на заложников. Рейган - из всех людей - подкупил террористов! В начале декабря опрос New York Times/CBS показал, что рейтинг одобрения работы президента, который с середины 1985 года превышал 60 %, упал с 67 % до 46 %.34

Следователи искали ответы на ключевой вопрос: Знал ли президент о том, что Норт и другие люди переводили прибыль на сторону "контрас"? Рейган, наконец, публично попытался ответить на этот вопрос в своем выступлении по национальному телевидению в начале марта 1987 года. Сожалея о "деятельности, предпринятой без моего ведома", он сказал, что произошедшее было "ошибкой". "Как сказали бы во флоте, - добавил он, - это произошло в мою смену". Он подчеркнул, что никогда не предполагал, что продажа оружия будет связана с освобождением заложников. "Несколько месяцев назад, - пояснил он, - я сказал американскому народу, что не буду обменивать оружие на заложников. Мое сердце и самые лучшие намерения по-прежнему говорят мне, что это так, но факты и свидетельства говорят мне, что это не так".35

Тщательно продуманное полупризнание Рейгана, казалось, успокоило многих слушателей, но следователи продолжали копать: Действительно ли сам Рейган не знал