— Смерть побери… — сморщившись от отвращения, Ева отпрянула от него и была не в силах подняться даже тогда, когда михрендии, почуявшие кровь, тут же сбежались в подсобку. Они моментально облепили парня и стали заползать в сочившуюся рану.

— Чтоб вас всех… — застонала Ева, когда ужас и мерзость от происходящего навалились и сплелись вместе с усталостью и ноющей болью висках. Былая решительность мгновенно растаяла, уступив место отчаянию и безысходности. — Я так больше не могу… не могу…

Слезы обиды, боли и разочарования во всем, что с ней происходило, хлынули по щекам Евы. Сотни мыслей сейчас роились в ее голове, словно михрендии, что одна за другой проникали в тело официанта. Когда Рейн отправил Еву в тот бордель, то вряд ли рассчитывал, что там ее снова завербуют, а следующей целью Рид будет именно он. Ева должна была бы убить его, как только получит знак от них. Она знала, что на этом приеме будет кто-то из мятежников. Но чтобы им оказался сам Де Браоз?

Одна из ползучих тварей проявила интерес и к Еве. Насекомое быстро скользнуло к одной из ее ран от осколков стекла и сразу же попыталось пробраться под кожу. Рид схватила ее до того, пока не случилось непоправимое. Она вонзила в нее свои острые красные ногти, а из тела многоножки сразу же потекла белая вонючая жидкость.

Де Браоз. На самом деле Ева не знала, кого ненавидела сейчас больше — этих маленьких тварей, мятежников, которые снова облажались и пытались подставить ее, Рейна, который, безусловно, обернет все это еще большим кровавым побоищем, получив в свои руки повод растерзать всю знать Амхельна, или себя — за то, что никак не смогла повлиять на исход этого вечера.

Когда она увидела розу на подносе официанта, то сразу поняла, чего именно от нее ждут сегодня. Со стороны Евы было опасно вставать снова на сторону мятежников после предательства Фэрроу, но теперь ей обещали, что после всего Рид сотрут память и обезопасят от проверки симбионтами. Однако все это было ложью. Даже если бы она убила Алларда сегодня на приеме, никто бы из этих выродков не заступился за нее. За стенами особняка дежурил Лазар, и стоило ему только прийти с разборками, как все сразу же указали бы пальцем на нее, это очевидно.

А еще… после встречи с женщиной в красном, Ева никак не могла для себя решить, почему она должна убить Рейна. Ей-то он ничего плохого не сделал, по крайней мере не держал в заложниках ее родителей.

Ева медленно теряла связь с реальностью, не сразу, но она вспомнила, что нужно гнать от себя все эти мысли. Ей нельзя даже думать о мятежниках и об их задании. Ведь ее в любой момент могут проверить симбионты. Но сейчас Рид была не в состоянии контролировать ни свои чувства, ни мысли, ни тело.

Дверь неожиданно с грохотом открылась, она вздрогнула.

— Рид? — послышался голос генерала, Ева сморщилась, еще сильнее сдавив насекомое в своей руке. — Ты жива?

Аллард пробрался сквозь стеллажи, которые норовили рухнуть в любой момент.

— К твоему сожалению, да, — она все так же сидела на полу, опершись головой на стену и закрыв глаза.

Генерал что-то недовольно пробурчал себе под нос, глядя на труп, заполненный михрендиями, а затем раздавил одну из них, когда подошел к Еве чуть ближе.

— Идти можешь? — он присел возле нее на корточки, Рид даже показалось, что в его голосе что-то проскользнуло… сожаление?

Она выдохнула, открыла глаза и кивнула, а затем поджала ноги, чтобы попытаться снова встать.

— Тогда поторопись, пока эти твари не насытились им и не переключились на тебя, — лишь усмехнулся Рейн и подал ей руку, чтобы помочь подняться.

— В следующий раз, когда захочешь самоубиться, делай это без меня, — процедила Ева, крепко держась за его руку и пытаясь встать.

— В следующий раз я убью их раньше, чем они доберутся до тебя, — хмуро произнес он, придержав ее за талию, когда Рид чуть не рухнула назад.

— О, не делай вид, что тебя расстроила бы моя смерть, — злобно бросила Рид, одной рукой держась за его плечо, другой потирая виски, пытаясь унять головокружение.

До нее донесся лишь его смех.

— Рид, ты слишком плохо обо мне думаешь. Я бы предпочел убить тебя сам.

Ева усмехнулась, осознав, что убийство от рук Рейна, пожалуй, самое безобидное, на что она могла рассчитывать в своей жизни.

— О, Смерть, — в тон ему саркастично ответила она, — звучит почти как признание в любви.

Блеклый свет эфирного кристалла освещал гостиную в старом доме за пределами Лонде-Бри. Серые обои и старая протертая мебель вкупе с затхлым запахом, который никогда не выветривался, неизменно ассоциировались у Евы с тем миром, где она могла, наконец-то, побыть собой. Рид поджала под себя ноги, крепко держала в руках кружку с какао и кутаясь в черный громоздкий свитер, уткнулась носом в плечо мамы, вдыхая все тот же затхлый запах. Отец сидел на протертом кресле, с горячим чаем, переключая с канала на канал на трансвидере.

Спустя пару дней после приема у Де Браоза она явилась в Дом правителей, где творился полный хаос. Казалось, туда созвали всех эпигонов. Ей приходилось буквально проталкиваться в коридорах, чтобы добраться до Рейна. Придя в себя и выждав время, она решила, что ее имя так и не было найдено в списках предателей. Последние, в свою очередь, не объявились, чему Ева была особенно рада. И пока за ней не пришли эпигоны в масках или, упаси Смерть, кто-то из правителей, Рид решила, что нужно воспользоваться моментом и навестить родителей. Кто знает, когда она сможет увидеться с ними в следующий раз. И увидеться ли вообще.

В