Крики и ругательства других джаффа, а также звуки выстрелов со всех сторон, говорили о том, что схватка была жаркой.

Тил’к прикусил губу, пытаясь отогнать боль в ладонях и ноющих рёбрах. А затем вскочил на ноги, готовясь вновь ринуться в бой.

Тил’к со всей силы ударил лежащего джаффа по лицу. Тот слабо ойкнул и тут же отрубился, позволяя врагу взять посох.

-Бра’так! - закричал Тил’к. - Нет!

Старого учителя зажали в кольцо. Четверо джаффа в соколиных масках, которые даже не пытались стрелять. Они просто издевались над Бра’таком, попеременно нападая на него с посохами. К чести старика, тот успешно отражал атаки, показывая мастерство боя. Но, похоже, что джаффа это порядком надоело. Потому что один схватил Бра’така сзади, позволяя другим избивать его.

Тил’к издал боевой клич, который наводил ужас на врагов во времена Апофиза. И двумя выстрелами свалил с ног приближавшегося к нему джаффа. Затем перемахнул через тело, и, подобрав ещё один посох, направился в сторону Бра’така.

-Отпустите его! - крикнул Тил’к.

Стрелять одновременно из двух двуголовковых посохов Тил’ку ещё не приходилось. Несмотря на то, что он побывал в доброй сотне битв за долгую жизнь, с такого рода оружием ещё не встречался. Но старый воин был зол. Слишком зол…

Их заманили в ловушку. Здесь, на каменистой планете, где даже воздух слишком разряжен, чтобы долго находиться, пятеро свободных джаффа должны были устроить встречу. Предательство Сония дорого стоило народу джаффа. Те, кто решил сопротивляться, подвергались немедленному уничтожению. Соний был хорошей игрушкой в руках у Ра. Он выполнял все его приказы, как какая-то собачонка.

Бра’так, ставший лидером Сопротивления, сумел собрать небольшую кучку сторонников. В их распоряжении было около полудюжины материнских кораблей. Но этого недостаточно.

Встреча вождей Сопротивления решала многие вопросы. Но никто и понятия не имел, что единственный ответ здесь – это полное уничтожение костяка Свободных Джаффа.

Недалеко от Звёздных Врат, находилась невысокая кряжистая скала. Здесь их встретил почётный караул – три десятка джаффа Ра, в соколиных масках и с посохами, на которых были двойные головки.

Бой разгорелся с невиданной яростью. Дюжина джаффа Бра’така укрылись за валунами и отстреливались. Но мощность зарядов в посохах у джаффа Ра намного сильнее…

Вскоре они остались вдвоём.

Старый учитель и его лучший ученик.

Им удалось сделать почти невозможное – они отступили к скале, положив половину вражеского отряда. Но даже Тил’к понимал, что силы всё равно не равные. И им придётся умереть здесь, вдали от родного Чулака и друзей с Земли… Но хотя бы они умрут как воины, с честью и достоинством, прикрывая спины друг друга.

Тил’к стрелял прицельным огнём. Четыре огненных шара попали в ближайшего джаффа и почти разорвали в клочья. Остальные тут же позабыв об избитом старике, нацелили оружие на Тил’ка. Бра’так воспользовался этим. И превозмогая боль, накинулся на самого высокого джаффа, пытаясь отбросить в сторону и забрать посох.

-Держите его! - крикнул другой джаффа. - Идиоты, это всего лишь старик!..

Тил’к уложил кричащего, прострелив голову.

Казалось, что победа близка.

-Джаффа кри! - раздался ещё один вопль. На этот раз голос из-под маски шакала. - Я сам с ним разберусь!

То, что в отряде врагов это был главный, Тил’к понял сразу же. И он знал, что смерть лидера лишит остальных воли к дальнейшему сражению…

-Я убью тебя! - закричал Тил’к.

-Гонах, ке’и! - бросил в ответ джаффа в маске шакала. - Я Шенох, первый воин бога Ра. Повинуйся мне или умрёшь!..

- Шал’кек нем’рон! - крикнул Тил’к. Старый девиз прозвучал в его устах угрожающе. Он готовился стрелять.

Но Шенох опередил. Он отбросил посох в сторону, а затем поднял руку. На кисти была какая-то перчатка, чем-то напомнившая Тил’ку наручное устройство гоа’улдов. Шенох направил указательный палец на джаффа. И невидимая энергия, вырвавшись из перчатки, ударила Тил’ка в грудь.

С криком тот отлетел в сторону. Оружие он выронил, не в силах удержать.

-Схватить его! - приказал Шенох, подымая посох. - Я хочу поговорить с ним. И притащите старика тоже. Не стоит убивать его… пока.

Возле скалы, под голубым солнцем чужого мира, два старых друга и воина ожидали своего конца.

-Для меня было честью сражаться рядом с тобой, Бра’так, - произнёс Тил’к, преклоняя голову. Его удерживали сразу двое джаффа, которые явно опасались, что Тил’к может вырваться.

-И для меня это честь, мой друг, - ответил Бра’так.

-Как это мило, - произнёс Шенох, подходя ближе. - Я не думал, что джаффа могут быть такими сентиментальными…

-Покажи нам своё лицо! - буркнул обозлённый такими словами Тил’к. - Мы хотим видеть лицо предателя! Или в тебе не осталось ни капли чести и уважения к побеждённым врагам?

Шенох расхохотался. Смех был глухим, но от того не менее обидным.

-Уж, кто бы говорил, Тил’к, - произнёс он. - Это ведь ты шол’ва. Первый джаффа, который пошёл против хозяев. Мой бог знает о тебе всё. И он очень хочет познакомиться с тобой поближе…

-Пусть приходит, - твёрдо выговорил Тил’к. - И я придушу его собственными руками!

Шенох притих. А затем со всей силы ударил Тил’ка по животу посохом.

-Микта! - закричал Бра’так, пытаясь вырваться из цепких лап врагов.

Тил’к, кашляя и оплёвываясь, снова гордо поднял голову. На губах выступила кровавая пена.

-Ты можешь убить нас, но тебе не сломить нашу веру и наш дух, - бросил он.

-Всего лишь слова, - пробормотал Шенох. - Вся ваша хвалённая независимость и свобода… всё это ничто по сравнению с истинной мощью моего Бога. Вы все сдались тут же, как только он проявил силу, воскреснув из мёртвых. И теперь все Джаффа в галактике готовы отдать жизнь за своего единственного бога. За Ра.

- Шал’кек нем’рон! - снова повторил Тил’к.

- Шал’кек нем’рон! - поддержал друга Бра’так и кивнул ему с улыбкой. Готовясь к смерти…

-Это ваш выбор, - произнёс Шенох. Металлические глаза на маске шакала зажглись синим цветом. - Но как это не прискорбно… Мой Бог хочет, чтобы вы жили.

Тил’к и Бра’так с изумлением переглянулись.

-Он хочет, чтобы вы передали послание друзьям с Тау’ри, - ответил на незаданный вопрос Шенох. - А именно доктору Дэниэлу Джексону и Джек О’Ниллу. Мой Бог помнит и ничего не забывает. И то,