Овчарка нанесла вам рану.

Кровотечение: 1/100 пинты в минуту

Урон от кровопотери: — 3 хп

Ваше здоровье: 27 из 50 хп

У вас пулевое ранение левой руки.

Кровотечение: 2/100 пинты в минуту

Урон от кровопотери: — 6 хп

Ваше здоровье: 24 из 50 хп

Вы не можете колдовать левой рукой.

Андрей вынул из инвентаря нож для овощей и ударил собаку в горло, сняв ей один хитпойнт из пятидесяти. В полумраке что–то блеснуло и громко зажужжало, на Андрея бежал Альджурд с бензопилой, явно призванной из параллельного мира.

Андрей заорал, в панике бросил нож для овощей и закрылся обеими руками от атаки, отдавшись сворачивавшему нутро ужасу. Бензопила прожужжала прямо рядом с ухом, оглушив Андрея, правая рука Андрея, отрезанная у плеча, повалилась на пол. В глазах потемнело, Андрей завизжал…

Альджурд нанес вам несовместимое с жизнью ранение!

Болевой шок!

Потеряна правая рука!

– 20 хп

Кровотечение: 11 пинт в минуту

Время до потери сознания: 3 секунды

Время до смерти: 6 секунд

Ваше здоровье: 4 из 50 хп

Ваше здоровье: 3 из 50 хп

Ваше здоровье: 2 из 50 хп…

Голдсмит III

Эдинбург, головной офис Tellurium Games

— Простите, я опоздал. Заправлял жижу, — сказал Кормак Голдсмит, входя в просторный зал для совещаний.

Этот зал был не столь мрачным, как собственный кабинет Голдсмита, на потолке здесь висела голограмма голубого ясного неба, чтобы сотрудники были бодры даже на ночных совещаниях, а на стенах голографически отображался океан с рыбами и кораллами. Зал был заполнен, Голдсмит созвал всех начальников отделов, кто был сейчас в здании.

Голдсмит уселся в кресло во главе длинного прозрачного стола, поверхность которого можно было использовать как сенсорный экран, и затянулся вейпом:

— Если кто не в курсе — на данный момент погибло 433 игрока, все, кто не успел свалить из Риаберры, — сразу перешел к делу Голдсмит, — Контроль над сервером и секцией Риаберры в Зале Нейроинженерии полностью утрачен. На остальных серверах все в порядке, но число наших игроков в целом сократилось на восемьдесят три процента, трусы разбежались, играют только задроты. А теперь я задам вам вопрос, и того, кто на него удовлетворительно ответит, я назначу своим заместителем, благо, что прошлого зама я уже уволил. Но сначала мы послушаем Робель. Асмари?

— Да, у меня есть идея, — сказала Робель, похожая на труп. Она сильно осунулась, под глазами лежали тяжелые круги, руки у девушки дрожали. Несмотря на это, она отказалась от отдыха, который предлагал ей Голдсмит, и последние часы провела в Зале Нейроинженерии вместе с вызванными специалистами по дешифровке.

— Управление взломанным сервером Риаберры осуществляется автоматически, вредоносным кодом, — заговорила Робель, пытаясь придать голосу бодрость, хотя получалось у нее не очень, — Риаберра теперь управляется из Зала Нейроинженерии, куда и самозаписался код хакеров. Я долго думала, что это означает для самого сервера, ведь раньше Зал Нейроинженерии управлял только сознаниями NPC, а не всем сервером в целом. Но только сейчас я вдруг поняла. Дело в том, что вся Риаберра целиком теперь представляет собой не наш прошлый код, а новый код — созданную хакерами копию, написанную на моем авторском нейроязыке. Иначе говоря, вся Риаберра со всеми ее монстрами, скалами и пустынями программно сейчас является высказыванием нейроязыка. То есть единым сознанием. А это единое сознание состоит из частных. Касательно Риаберры это означает, что ее управляющие функции находятся сейчас в сознаниях NPC, совокупность которых и представляет собой код Риаберры.

— Что это означает для нас практически? — уточнил Голдсмит, заметив, что большая часть присутствующих ничего не поняла.

— Риаберра больше не код в обычном понимании этого слова, — объяснила Робель, — Риаберра теперь одно единое суперсознание, собранное из частных сознаний NPC. Хотя я уверена, что сами NPC этого не сознают. А с суперсознанием можно общаться, кроме того, оно обладает волей. На мой взгляд, из этого следует один определенный и верный вывод. Мы немедленно вернем себе контроль над сервером и секцией в Зале Нейроинженерии, как только все NPC захотят этого. Проше говоря, наша задача — уговорить NPC снова признать нашу власть, причем всех до единого.

— Так сделайте это, Робель, вы же их создали, они должны вас послушать, — сказал мистер Маколей, которого Голдсмит только что заметил. Присутствие Маколея было очень некстати, он был не работником компании, а вторым крупнейшим после самого Голдсмита акционером Tellurium Games.

— Я не могу этого сделать, сэр, — устало ответила Робель, — Вредоносный код полностью все зашифровал, любое управление потеряно. Но я полагаю, что можно попытаться решить эту задачу изнутри игры.

Присутствующие загалдели, как стая чаек, делящих рыбеху, мистер Маколей закричал громче всех:

— Но ведь в Риаберре никого нет, все игроки там умерли, и никто не может туда попасть! Как же мы будем действовать изнутри игры?

Голдсмит выпустил облако клубнично–орехового пара, послушал еще пару минут галдеж и поднял руку. Все немедленно заткнулись.

— Давайте проведем мысленный эксперимент, — предложил Голдсмит, — Предположим, что я могу телепортировать в Риаберру сотню живых игроков. Предположим даже, что у меня есть с ними связь, причем хакеры ни подслушать мои указания игрокам, ни повлиять на самих игроков не смогут. Итак, мой вопрос. Как нам в таких условиях заставить всех NPC искренне возжелать возвращения под власть Робель? Кто предложит рабочее решение — получит должность моего зама. Но не раньше, чем решение заработает, конечно. Я слушаю.

— Вашим замом я быть не хочу, Голдсмит, — признался Маколей, — Особенно сейчас. Но предложение внесу. Почему бы этой сотне игроков просто не выбить из NPC все дерьмо?

— По той же причине, по которой ни один диктатор в реальности не может добиться стопроцентного повиновения подданных, — ответила Робель, — Всегда будут несогласные. А нам для возвращения контроля над