— Здесь очень холодно, — я покачал головой. — Вы простынете, если будете ждать, пока я вымоюсь. Раздевайтесь.

Элиса положила сверток на стол и ни слова не говоря начала стягивать платье. Лисси явно смутилась, но тоже безропотно начала расстёгивать пуговки. Я повернулся к девочкам спиной.

— Как разденетесь, заходите внутрь и залезайте в ванну. Я зайду после вас.

— Хорошо, — сказал принцесса.

Слушая, как девочки шелестят тканью, я тоже разделся, но трусы снимать не стал.

— Мы пошли, — сказала Элиса.

— Ага, — я кивнул.

Сзади скрипнула дверь и стукнула об косяк. Я оглянулся. Девочки ушли. В помещении я остался один. Судя по их голосам и всплескам воды за дверью, они действительно забрались в ванну. Я намотал на бёдра простыню. На стеллаже были специальные сандалии с деревянной подошвой. Почти как гэта (японские деревянные сандалии в виде скамеечек) только с плоской подошвой. Я надел их на босые ноги и вошёл в парилку. Обе девочки сидели в ванной и из пены торчали лишь их головы.

— Господи, какое блаженство, — вздыхала принцесса. — После того, как сбежала из дворца, я думала что больше никогда в жизни не испытаю ничего подобного.

— Я вообще никогда ничего подобного не испытывала, — с восторгом пробормотала Лисси. — Как же это хорошо, лежать голым телом в горячей, ароматной воде, — девочка захихикала. — Словно из нас решили сварить супчик.

— Фу! — Элиса забавно скривилась и плеснула на бывшую рабыню водой.

— А как ты мылась прежде? — заинтересовалась вдруг принцесса.

«Наверное, решила перенимать опыт», — я усмехнулся. — «Пытается освоиться в новой жизни без слуг и дворца?»

— Когда была рабыней, по вечерам обтирала тело тряпкой, прополаскивая её в ведре.

— В особняке не было ванны?

— Была. Но она же не для рабов, — Лисси недоумённо пожала плечами.

— Сир Алекс, давайте к нам, — принцесса вытянула руку облепленную пеной. — Вода замечательная. Сначала кажется очень горячей. Но потом просто неописуемое блаженство.

— Не нужно, — я отмахнулся и, отодвинув лавку от стены, поставил на неё деревянную шайку.

— Позвольте вам помочь! — Лисси вскочила.

— Сидеть, — скомандовал я грозно. — Сам справлюсь.

«Сколько же у неё шрамов на теле!» — подумал я, и меня даже озноб пробрал, что в жаркой и влажной бане, само по себе довольно странно. — «Как можно было так поступить с ней⁈ Что за безумное зверство⁈ Она, конечно, виновата, потому, что уничтожила произведение искусства, которое, возможно, многократно пережило бы её саму и радовало бы людей многие поколения, тогда когда от самой Лисси уже не осталось бы и праха. Но всё равно. Любое, самое невероятное творение из холодного, бездушного камня не стоит жизни даже одной глупой и неуклюжей девочки».

Я набрал воды, сел на лавку и намылил голову.

— Позвольте вам хотя бы спинку потереть, — предложила принцесса со смехом. — Я уже на Лисси натренировалась. Некоторый опыт у меня есть.

Я, не оглядываясь, покачал головой и усмехнулся.

«Я, кстати, наверное, позволил бы ей потереть мне спину, если бы она так не хихикала, предлагая это».

— Сам справлюсь. Друг другом займитесь. У нас всего час.

Я вздохнул. Вообще-то мне тоже хотелось в ванну с пеной. С двумя девчонками тем более. Всё последнее время, ещё в своём мире, мне приходилось довольствоваться лишь душем. А ванну, даже с одной девушкой, я вообще никогда не принимал.

— Господин, я вас не понимаю, — сказала Элиса со смехом. — Будь я на вашем месте, всё было бы совсем не так.

— А как бы это было? — я поднял голову, но оглядываться, чтобы посмотреть на принцессу, всё-таки не стал.

— О, боже! — девочка засмеялась. — Я не могу произнести этого вслух.

Сзади произошёл какой-то сильный всплеск и на меня полетели капли воды и хлопья пены.

— И банщик, и Сильви итак уже думают, что мы здесь развратом занимаемся, — продолжала принцесса, смеясь. — А Сильви, наверное, и маме всё рассказала, и сестре. Они сейчас там такое себе представляют…

— Да мне плевать, — я, улыбаясь, покачал головой. — Люди могут думать что хотят. Меня это не волнует.

— Не любит нас господин, — со вздохом сказала принцесса, обращаясь к Лисси. — Поворачивайся ты. Хоть тебе спинку потру.

«Мне кажется, от горячей воды действие алкоголя на девочек усилилось. Вино бьёт Элисе в голову. В нормальном состоянии она вряд ли позволила бы себе такие речи. А вот Лисси, в отличие от принцессы, даже под воздействием алкоголя, ведёт себя тихо».

Впрочем, нет. Девочки тихо себя не вели. Сзади началась какая-то возня, всплески и крики. Мне на голову, и вокруг меня, начали падать капли и клочки пены.

— Стой, не вертись. Лисси! Ты скользкая!

— Не надо меня там трогать! Прошу!

— Подожди.

— Нет!

— Ого! А у меня тоже такие будут, когда мне тринадцать лет исполнится?

— Откуда мне знать⁈ Элиса, нежнее, пожалуйста!

Последовал сильный всплеск и меня опять обрызгали.

— Ай! Ты что делаешь, принцесса⁈ Ну, держись!

— Лисси, постой! Нет. Ха-ха-ха! Как ты могла! Мы же девочки! О, боже! Ну, всё! Конец тебе…

— Ай! Элиса! Пощади!

Сильный хохот.

Пока девочки дурачились в ванне, я обстоятельно вымылся. Потом скинул плавки и простыню и, оставаясь к ванне спиной, вымылся окончательно. Кажется, девочки затихли. Но я уже снова нацепил простыню, вылил воду и вышел из бани.

Было совсем темно, когда мы усталые и разгорячённые вернулись в свою комнату. Девочки, как только вошли, обе упали на кровать, каждая со своей стороны головами друг к другу.

— Господи, как же хорошо, — пробормотала принцесса.