– Да ты до сих пор ни копейки не заплатил! Только ешь и ешь. Мое терпение лопнуло! – Дядюшка Тан ударил по кастрюле. – Для моей семьи эта лавка – все! Поэтому хватит здесь околачиваться, иди найди себе другое место для вечерних посиделок!

– Ах ты скупой старикан! Только и трясешься, что я не заплачу. – Молодой человек также не сдержался и ударил кулаком по столу. – Обойди все лавки в округе, и узнаешь, что я никому не плачу сразу, а прошу записывать все на мой счет!

Мужчина уже собирался урезонить негодяя, но Сяо Бай его остановил:

– Дядюшка Тан, сколько этот молодой человек вам задолжал?

– На самом деле всего две серебряные, но он приходит сюда каждый день и распугивает посетителей.

– Я заплачу за него. – Сяо Бай достал из-за пояса две монеты и вложил их в руку хозяина лавки. – Приготовьте еще две тарелки лапши: одну – для меня, а вторую – для этого молодого господина. И больше не переживайте.

– Ладно, ладно, – пробормотал дядюшка Тан, зажег огонь и быстро приготовил две порции лапши.

Сяо Бай сам принес тарелку молодому человеку, который смахивал на мошенника.

– Сейчас довольно холодно, дядюшке Тану нелегко справляться в одиночку. В этот раз я угощу вас. А после, пожалуйста, возвращайтесь домой, договорились?

– Я возьму твою порцию. В эту добавили кизил, а я его не ем.

Молодой человек окончательно убедился, что дядюшка Тан хорошо относится к Сяо Баю, а вот его самого презирает. Две, казалось бы, одинаковые миски с лапшой на самом деле выглядели абсолютно по-разному. Сяо Бая же это не волновало.

– Хорошо, бери, – ответил мальчик с улыбкой. – Где ты живешь? Если нам по пути, мы могли бы пойти вместе.

Сяо Бай присел рядом с молодым человеком. Только вблизи можно было заметить, что хоть он и был одет в лохмотья, но в совершенстве владел столовым этикетом. Сяо Бай счел этот факт любопытным.

– Если вы сын дворянина, то почему устраиваете беспорядки в лавке по ночам? Не боитесь, что вас накажут?

Молодой человек долго всматривался в миску, а затем отставил ее.

– Как ты догадался?

– Во время еды вы слегка наклоняетесь вперед, к столу, чтобы еда случайно не упала или не пролилась. Я часто разделяю трапезу с обычными людьми, и они не знают этикета, а дворян учат ему с детства…

– Твоя наблюдательность поражает, ничего от тебя не скрыть. – Молодой человек ослепительно улыбнулся и в тот момент стал похож на хищную птицу. – Меня зовут Лин, я седьмой сын первого министра.

– Тогда почему… – Сяо Бай от потрясения даже забыл, что именно собирался сказать.

– …Почему же ты заплатил за меня? – Молодой господин Лин снова рассмеялся. – Это длинная история. Давай насладимся лапшой и вернемся во дворец. Кстати, а тебя как зовут?

– Сяо Бай.

Молодой господин Лин нахмурился и на мгновение задумался.

– Я вспомнил. Во дворце во время выступления на празднике начала лета ты играл на флейте лучше всех и получил награду от императора. Он пожаловал тебе цветочную именную табличку из белого нефрита. Я также слышал, что ты прибыл из другой страны, это правда?

– Я здесь живу уже довольно много лет, – ответил Сяо Бай.

– Тогда ты такой же, как и я, – сам себе не хозяин… – добавил молодой господин Лин. – Ты намного моложе меня, но сила твоего духа вызывает восхищение. Приходи как-нибудь меня навестить.

– А вы…

– Не волнуйся. Если есть что сказать, то говори.

– Вы же больше не будете беспокоить хозяина этой лавки? – Сяо Бай долго раздумывал, как получше об этом попросить.

– Забавно. Хоть я и надоедливый, но все же не дурак. Мне очень нравится здешняя лапша, – улыбнулся господин Лин. – Ты что, правда боишься, что я не заплачу?

Сяо Бай тут же смутился.

– Я не лгал тебе, – продолжил молодой человек. – В прошлом мои слуги платили за меня в долг. На этот раз обстоятельства иные. По личным причинам. Но об этом я тебе расскажу, когда мы с тобой познакомимся поближе.

Доев лапшу, они оба покинули лавку и отправились в путь.

Сяо Бай проводил своего нового знакомого и дождался, когда тот скроется в дверях особняка первого министра. Затем уверенным шагом мальчик вернулся во дворец.

Неожиданно пару дней спустя, вечером, чей-то старый слуга разыскал Сяо Бая и попросил о помощи со словами, что его господин пьяным валяется на улице возле рынка.

– Кто твой господин? – спросил Сяо Бай.

– Седьмой сын первого министра, молодой господин Лин, – ответил старый слуга, склонив голову, и добавил: – Он долго буйствовал в винной лавке и велел мне позвать его друга Сяо Бая, иначе он не вернется домой.

– Но мы совсем недавно познакомились, – у дивился Сяо Бай.

– Пожалуйста, помогите моему господину. Если он продолжит вести себя в том же духе, то скоро совсем падет на дно… – Слуга не смог сдержать слез. – Он сорит деньгами да к тому же пристрастился к выпивке, и теперь никто не хочет иметь с ним дел.

Сяо Бай не смог вынести слез старого слуги и ответил:

– Хорошо, я встречусь с ним.

Слуга сопроводил мальчика до самой винной лавки. Как только Сяо Бай вошел, он сразу заметил господина Лина. Облокотившись одной рукой на табурет, он болтал чепуху и разбрасывался пустыми бутылками. Хозяин заведения и другие гости настолько привыкли к такому типу пьяниц, что никто не обращал на него внимания.

Сяо Бай покачал головой. Ему пришлось заплатить кучу денег, чтобы владелец лавки приготовил тарелку отрезвляющего горячего супа. Мальчик заставил господина Лина съесть все до последней капли. Спустя некоторое время молодой человек немного пришел в себя, но до конца так и не протрезвел.

– Сяо Бай, я знал, что ты обязательно придешь! – едва выговорил господин Лин, схватив мальчика за руку. – Теперь ты единственный друг, который у меня остался!

– Я отведу вас домой. Здесь слишком много людей. Если ваш отец обо всем узнает, боюсь, вам не поздоровится.

– Отец? У него нет времени на меня, ведь есть еще шестеро братьев… – рассмеялся молодой господин Лин. – Моя семья такая большая, но на помощь мне пришел человек, которого я встретил лишь пару дней назад. Какая занимательная ситуация.

– Не слушайте его, господин слишком пьян, – торопливо прошептал старый слуга Сяо Баю. – Первый министр день и ночь беспокоился о делах сына и просил меня присматривать за ним. Однако недавно мой господин снова попал в неприятности, и первый министр в порыве ярости запретил кому-либо ему помогать, сказал: «Пусть господин сам о