Конечно, ни один из руководителей автоцентров не заявил прямо в лоб, что нужны ему эти распредвалы, как старуха золотой рыбке. Что пока существует дефицит, а они держат его в руках, жизнь прекрасна и удивительна. Однако почти у всех автоцентров одновременно появилась объективная причина: отсутствие транспорта для перевозки распредвалов. По железной дороге их перевозить тоже нельзя, поскольку это не запланировано «АвтоВАЗом». Не нанимать же для этого специальный самолет?

Но ох и битый же человек Сидоров! Убедившись, что насильно мил не будешь, он начал орудовать на манер коробейника. Выклянчил у вышестоящей инстанции грузовик, водрузил на него короб и послал по миру, собирать бросовые распредвалы. Тогда ему стали перекрывать кислород, то есть урезать фонды на топливо для нищенствующего грузовика. И цех до сих пор еле-еле загружен работой на 60 процентов. Коммунисты цеха направили коллективное письмо секретарю парткома «АвтоВАЗа», но тот не удосужился прислать даже отписку. Аналогичное письмо было отправлено и директору регионального объединения Северо-Западной зоны. Результат тот же…

А в автоцентр тем временем нагрянула комиссия. И сделала оригинальный вывод в том смысле, что затея Сидорова вовсе не эфемерный бонапартизм и наскокчество, но реальная почва для процветания спекуляции в масштабе государства. Ведь один человек может обменять сразу несколько распредвалов, а потом торговать ими на черном рынке. Поэтому не надо верить, что собрал он их в кругу таких же несчастных друзей-автомобилистов и привез откуда-то с Урала, а верить надо, что он спекулянт и выжига, покамест не докажет обратное путем предъявления этих самых друзей в живом виде. И напрасно Сидоров убеждал, что таких «друзей» любой спекулянт может предъявить сколько угодно из числа скучающих в ожидании ремонта автомобиля граждан. Ему не вняли и записали выговор, предупредив, что, если он не уймется, будет хуже.

И действительно стало хуже. Нагрянула еще одна ревизия, ведомственная. Она обнаружила, что Сидоров включает восстановленные распредвалы в план, как только они поступили на склад. Но, оказывается, по какой-то хитрой инструкции готовая продукция не может считаться таковой, пока она не отправлена потребителю. А потребитель хоть и обязан, согласно договору, сам вывозить отремонтированные распредвалы, не очень торопится. И сделала ревизия грозный вывод: балуется Сидоров приписками и незаконно выплачивает рабочим премию, что является замаскированным хищением государственных средств.

— Ой, Сидоров, — качали головами битые люди, — говорили тебе, зря ты этим опасным делом начал заниматься!

Теперь Владимир Яковлевич почувствовал, что скоро он будет тем, за которого уже не двух, а трех небитых дают. Схватка с дефицитом была начисто проиграна.

ИГРА В СТРАУСА

Было дело в городе Рыбноводске.

Явился рабочий Н. Кузнецов в кабинет директора завода и затребовал:

— Дайте мне выговор!

— Это с какой стати? — возразил директор. — Выговоры на дороге не валяются.

— А вы с какой стати отхватили? — гнул свое Кузнецов. — И ваш заместитель Данилов, и главный инженер Баранов. За злоупотребление…

— У нас служебное положение! — возгордился директор. — А вы чем можете злоупотребить? Нет, с выговором не могу помочь. Сам себе еле устроил…

Рассердился Кузнецов и написал жалобу в редакцию.

— Хочу злоупотребить! — жалуется он. — Больше десяти лет проработал на вредном производстве, досрочно заработал пенсию, а выговор не заработал. Поэтому пятый год стою в очереди на жилье, но вперед не продвигаюсь. Правда, без очереди у нас тоже дают квартиры, но только с последующим выговором. Так получили директор завода Велижев, его заместитель Данилов, главный инженер Баранов и другие. Я тоже хочу. Тем более выговоры потом снимаются, а квартиры остаются…

— У нас? — ожесточился зав. отделом учета и распределения жилплощади Рыбноводского горисполкома А. Карпов. — У нас без очереди… мышь нору не получит!

Оказывается, не один Кузнецов пишет жалобы из города Рыбноводска. Сплошь и рядом отмечаются поползновения граждан с неземным ускорением получить квартиру. Минуя родной горисполком, они гонят почтовое отправление в далекую московскую инстанцию, где его обычным порядком разворачивают на 180 градусов и адресуют по назначению, в горисполком для разбора по существу. Вот, например, поступает жалоба пенсионера Н. Докучаева, который живет на улице Курортной в антикурортных условиях, а именно без воды и отопления. Тут же на место происшествия командируется инспектор отдела и расследует. Не совершил ли пенсионер диверсию на водопроводе? И зачем живет без отопления? Может, стремится подхватить туберкулез и оформить справку на дополнительную жилплощадь? Или, как Кузнецов, нарывается на выговор, который пенсионеру не светит ввиду отсутствия служебного положения?

Потом готовится ответ в московскую инстанцию, из которой была переслана жалоба. Получив его, инстанция еще долго мучается угрызениями совести оттого, что сильно оплошала: тут надо заострять вопрос не о квартире, а о преследовании матерого симулянта.

Ваш корреспондент просмотрел с десяток жалоб, поступивших в отдел. С. Рывы с улицы Коммунаров, семьи Кожевниковых (улица Красная), ветерана Великой Отечественной войны Т. Вардиевой, проживающей по улице Азина, и т. д. Все они оказались чуждыми элементами, ловко маскирующимися под порядочных граждан, имеющих перспективу на выговор. Особо выделяется Ф. Аверкиева, на которую заведено досье. В нем хранится жуткая улика — копия трудовой книжки. А отзывы с каждого места работы бережно хранит память сотрудников отдела. Установлено, что в одной организации она невнятно отвечала на приветствие начальника, в другой — не сумела завоевать дружеское расположение секретарши Марьи Ивановны, из третьей хоть и уволилась по собственному желанию, но есть соображения, наводящие на подозрения… А выговора нет.

— Правда, это еще не все, — доверительно шепнул зав. отделом учета Карпов. — Отдельные моменты не зафиксированы из деликатности.

Оказалось, у подследственной не все благополучно и в быту. То ли ее дети не очень-то похожи друг на друга, то ли внешний вид ее кошки так влияет на психику соседского фокстерьера, что тот приходит в нездоровое расположение духа и взволнованно гавкает. Тут читатель вправе усомниться. Может, товарищи из отдела и учета притомились от мельтешения бумаг и перепутали кошкину характеристику с жилищным законодательством? Ничуть не бывало. У них все очень даже в порядке. Но представьте себе, что будет, если они ответят в московскую инстанцию, что Аверкиева — мать пятерых малолетних детей, а размер жилплощади, предоставленной, как ей объяснили, временно, не тянет на санитарные нормы? Ведь тут не поможет никакое досье. А так их ответ и сердцебиение успокаивает, и вроде бы даже законностью отдает.

Жалоба Н. Кузнецова тоже была направлена редакцией в отдел, руководимый А. Карповым. Корреспондент застал ее как раз в стадии выявления порочных наклонностей автора жалобы. Оказалось, что и