class="p1">При каждом чихе такого ребенка тащат к врачу на обследования. Он занимает место вечно больного, его бесконечно лечат, но никак не дают выздороветь, таким образом всегда удерживая его рядом, словно на поводке. У некоторых пышущих жизнью детей история болезни в детской поликлинике толще романа «Война и мир». Вместо того чтобы заняться собой, своим страхом одиночества и ненужности, такая мать неосознанно выбирает более простую стратегию. Она переворачивает ситуацию с ног на голову: это не я нуждаюсь в тебе, это ты болен и нуждаешься во мне.

ЕСЛИ ТЫ УЙДЕШЬ – Я УМРУ

Отношения, которые строит мать с ребенком, наделенным функцией объекта обладания, – это отношения удержания. Стратегий удержания немало: от тотального контроля, пока ребенок мал, до навязывания чувства вины, когда он становится старше.

Вина является мощным инструментом контроля и манипуляций в отношениях. Часто вина вызывается манипуляциями материнским здоровьем. «Ты всегда должен быть рядом, отвечать на звонки, вызывать мне “Скорую”». Сколько повзрослевших сыновей слышат от своих матерей: «Когда ты не отвечаешь на звонок, у меня подскакивает давление, начинается сердечный приступ, и вообще, я при смерти». Посыл, который скрывается за этими словами: «Твоя отдельность, взросление, самостоятельная жизнь убивают меня. Но если я чувствую, что ты мучаешься виной, или мне удается заставить тебя приехать, вывести на эмоции – значит, ты рядом и никуда не делся. Я чувствую связь, все хорошо. Славу богу, мой мальчик рядом. Никто и никогда не разрежет нашу пуповину».

ДЛИННАЯ ПУПОВИНА ЗАВИСИМОСТИ

Быть таким объектом для матери – невыносимо для психики, такая ситуация ощущается как порабощение. И если разделения не происходит, если пуповина не перерезается, а только растягивается, то это зачастую приводит к разного рода зависимостям. Но начинается эта зависимость гораздо раньше того момента, когда человек впервые пробует алкоголь или наркотики.

Она начинается с самого рождения, когда ребенка рожают для себя, чтобы заткнуть душевную дыру одиночества. Такой ребенок становится материнским «антидепрессантом», который всегда должен быть под рукой. Он заполняет пустоту, с которой придется столкнуться, если мать перестанет за него цепляться. Ребенок сам является объектом зависимости для матери. Он тот, чья утрата невыносима для нее. В каком-то смысле наркотик – это метафора его существования для матери, а ломка – это ее реакция на его взросление.

Именно в такой связи с матерью зачастую растут корни его собственных зависимостей. Будь то наркотики, алкоголь или отношения. Посмотрите на отношения в семьях зависимых, и вам многое станет ясно. Там часто полностью отсутствует отцовская разделяющая функция. Отца или нет, или он присутствует лишь формально, отдавая воспитание целиком на откуп матери. Некому разрезать пуповину, никто не скажет: «Мать, ты че творишь, отвали от него и займись своей жизнью». Отпусти и дай ему повзрослеть. Позволь себе пережить утрату.

Кстати, ненависть свекрови к невестке связана с тем, что сын рассматривается как объект, который у нее похищают. «Эта девица лишила меня сына». Для многих матерей пережить и принять такую потерю порой просто невозможно.

СОБСТВЕННИЧЕСТВО

Такое материнское отношение можно выразить одним словом – собственничество. «Тот, кого я произвела на свет, навсегда должен быть моим, и только я имею на него права», – бессознательно убеждены многие матери, которые не способны отпустить своего отпрыска во взрослую жизнь.

Многие мужчины, которые были таким объектом обладания для своей матери, сами выстраивают отношения собственничества с женщинами. Но теперь уже они пытаются контролировать, требуют отчета, злятся на женщин. Обвиняют на пустом месте, впадают в ярость, если на их звонок не ответили. Гнев такого человека схож с гневом, который когда-то мать адресовала его автономности, хотя сам он этого не осознает. Часто с такими матерями вырастают нарциссически контролирующие и патологически ревнивые мужчины. Как мать не была способна переносить отделение и взросление своего мальчика, так и этот выросший мальчик не способен переносить даже малейшую независимость своей подруги. Эти мужчины не способны отпускать, пытаясь манипуляциями, виной, гневом или соблазнением удерживать свой драгоценный объект рядом с собой.

Многие матери-собственницы по-разному строят отношения с сыном и с дочерью. Если сын ощущается как драгоценный фаллический объект, который нужно удерживать, то дочь зачастую воспринимается как лишенная ценности, ее все время отталкивают или игнорируют. За сына постоянно тревожатся, а дочь даже не держат в своей голове. Для дочери нет места в сердце матери, там все занято сыном.

Такой сын обречен на то, чтобы всегда оставаться ребенком своей мамы, не превращаясь в зрелого мужчину. А дочь, выросшая в подобной семье, всегда вовлечена в борьбу с мужчинами. Она зачастую всей своей жизнью доказывает матери, что ничем не хуже мальчика. И если мать ее отвергала, ей сложно принять себя как девочку, а затем как женщину. Она очень ранима и боится оказаться в слабой, уязвимой и зависимой женской позиции. И иногда находит выход в том, чтобы родить сына для себя. Круг замыкается. Она становится матерью сына, в котором нуждается.

Глава 6

Женское проклятие

НЕРЕШАЕМОЕ УРАВНЕНИЕ

Можно ли ощущать себя желанной женщиной и заботливой любящей матерью одновременно?

Как показывает жизнь, сочетание этих двух аспектов – задачка не из легких. И то, как женщинам это удается, вызывает искреннее восхищение. Как правило, лучше всего объединять материнство и сексуальность получается у тех женщин, чьи матери разрешили для себя эту нетривиальную задачу: быть любящей женой и желанной любовницей для своего (а не для чужого) мужа.

Редкость? Редкость. Если же у матери это уравнение не задалось, то, как правило, у дочери будет перекос или в одну, или в другую сторону – и совсем не обязательно, что в ту же, что и у матери. В семье важен баланс, и зачастую дочь компенсирует своей жизнью то, что не удалось ее маме.

Вопреки расхожему мнению, яблоко далеко катится от яблони. В моей практике бывали случаи, что яблоко катилось не то что до дуба, а до африканского баобаба. Дочь как будто проживала за маму все экзотические страсти, которые та упустила. У матерей, которые были одержимы материнством и утратили контакт со своей женской сексуальностью, дочери зачастую выбирают противоположную стратегию – всегда оставаться желанной женщиной.

Напротив, если мать была сконцентрирована на своей личной жизни и карьере, «забивая» на дочь, то такая девочка может зациклиться на материнстве. Женщины, которые ощущали себя брошенными, окружают своих детей всей той заботой, которой им так не хватало. Они изливают, порой даже обрушивают на детей любовь, которой были