И через несколько минут, когда очередная песня закончилась и включились микрофоны, Гена прямо объявил:

– Граждане, мы очень хотим кушать – привезите нам, пожалуйста, чего-нибудь! – и продиктовал наш студийный пейджер (помните такую штуковину?).

На него валом посыпались сообщения: предлагали пиво и соленую рыбку, домашний борщ, сухари, квашеную капусту, чебуреки, колбасу и все прочее. Но выбрали мы следующее: «Мальчики, через час могу привезти вам курицу. Катя».

И действительно, через час к нам вошла прекрасная юная девушка с курой гриль в руках! Студия наполнилась мощным ароматом жареной хрустящей жирной корочки, а Катю мы пригласили потрещать к микрофону. Она была стройной хрупкой шатенкой с волнистыми волосами до плеч, большими глазами и чувственными губами как у Джулии Робертс.

В общем, было уже не до курицы, поэтому Гена по-хозяйски забрал ее к себе домой. Забрал курицу!

Через несколько дней я пригласил нашу «кормилицу» на чашечку кофе в городе, мы интеллигентно пообщались, но поскольку женщин я тогда еще только начал изучать и квалификации никакой не имел, мне показалось, что Катя мне по-человечески симпатизирует – и только.

Прошла зима, за ней весна и наступил июнь.

Приходит эсэмэска, смотрю – от Кати. Перезваниваю.

– У меня через неделю день рождения, будут ребята из школы и института, подружки – и я хотела бы пригласить тебя. Посидим, пообщаемся!

Я не стал возражать, говорить, что мы мало знакомы, что я не знаю никого из ее круга и вообще не понимаю, зачем ей мое присутствие. Посмотрел свой ежедневник – день оказался свободным, и я пообещал приехать.

Катя жила в центре города, в старом дореволюционном доме, и подъезд в глубине дворов без ее помощи я бы долго искал. Она вышла меня встречать, и я обомлел: Катя была такая легкая, волнующая, с искрящимися от радости глазами!

Я тут же перестал думать, как меня примут остальные ее гости, вручил букет роз, и мы стали подниматься по темной широкой лестнице. Катя шла чуточку впереди, и казалось, я чувствовал тепло ее тела в тонкой белой блузке.

Она открыла большую тяжелую дверь, я прошел в прихожую и приготовился здороваться и знакомиться с гостями праздника, но вдруг понял, что в квартире абсолютно тихо.

Я прошел в гостиную и увидел большой накрытый стол, на котором было множество угощений, и обернулся к Кате:

– А где же гости?..

Она подошла почти вплотную – так, что ее пышные густые волосы почти коснулись моего лица.

– Я хочу, чтобы сегодня со мной был только ты…

Катя закрыла глаза, встала на цыпочки и обняла меня за шею. Ее сладкие губы были горячими и вкусными – как бывают только у тех женщин, которые дожидаются своего мужчину. Но это – совсем другая история!

Глава 1

Устройство мужского желания

РЕБЕНОК – БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ МАТЕРИ

Мать неосознанно назначает ребенка на место того, чего ей недостает: например, на место отца, чьей любви ей не хватало. Тогда она может ждать от сына тех чувств, которые недополучила в детстве. Через ребенка она восполняет то, в чем всегда нуждалась, но не могла получить. В этом случае ребенок занимает место ее нехватки, и отпустить его становится сложно. Он – ее утешение, он питает ее своей любовью и привязанностью: ну как по доброй воле этого лишиться?!

Или другой пример: у ребенка «школьная фобия» – он отказывается посещать школу или ходит за матерью по пятам, не отпуская ее из-за сильного страха, что с ней может что-то случиться. И это является его главным симптомом. Причем в его жизни ничего особо драматичного и травматичного не происходило. Симптом возник из ниоткуда в возрасте восьми лет. Но если всмотреться в материнскую историю, то можно увидеть, что примерно в этом же возрасте она потеряла отца и не смогла оплакать эту утрату. И ровно в восемь лет у ее сына появляется страх потерять маму.

Между родителем и ребенком происходит сильная бессознательная коммуникация, и особенно она затрагивает те вещи, которые не были осознаны, осмыслены и пережиты родителем. А сегодня, в эпоху единственных детей в семье, чадо особенно перегружено родительскими бессознательными тревогами, желаниями и травмами из непрожитого прошлого. Матерям очень сложно отпускать своих единственных детей.

На муже и отце ребенка испокон веков лежала задача помочь этому разделению произойти. Но если тот, кто призван стать отцом, сам является симптомом для своей собственной матери и по-прежнему зависим от нее, то дела плохи. Это не даст ему взять на себя отцовскую функцию в отношениях с женой и ребенком и помочь ребенку найти свое место в мире вне отношений с матерью. Этому будет препятствовать слишком тесная связь мужчины с собственной матерью.

Давайте резюмируем: изначально ребенок – это материнский объект, ее личное сокровище, ее личное солнышко, порой – даже ее личный позор. Не столь важно, в каком качестве он выступает, важно, что это ее объект.

И если мужчина занимает в отношениях с женщиной инфантильную позицию, как в фильме «Покровские ворота», то он неизбежно оказывается в положении маменькиного сыночка, то есть объекта, который постоянно направляют и которому указывают.

ЖЕНЩИНА – БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ МУЖЧИНЫ

Но в тех отношениях, где Ева не мамочка Адаму, а женщина ему, там скорее она оказывается в позиции объекта. По задумке, женщина – это сексуальный объект для мужчины (в отличие от матери). Она – объект любви и влечения, и зарождается этот объект именно там, в области мужского желания.

В прошлой главе мы говорили о том, что образ женщины, которая притягательна для конкретного мужчины, воплощает собой его бессознательное. Этот сексуальный женский образ выстроен вокруг черты или детали, которая связана с желанием именно этого мужчины, вокруг особенности, которая воплощает что-то из его ранних грез и фантазий. Мужское желание гораздо ближе к фетишизму, чем женское. Мужское желание устремлено к объекту, который он желает и которым хочет владеть, владеть как своей собственностью, сделав его своим.

Но проблема заключается в том, что этот образ живет в области мужских фантазий и владеть им можно только иллюзорно. В реальности образ всегда ускользает. Подобно тому, как в основе женского желания лежит иллюзия о том самом.

Женское желание устремлено к любви и желанию Мужчины, для которого она хочет занимать исключительное место. Место драгоценности, особенной и неповторимой. Драгоценностью она хочет быть вовсе не для каждого, а только для Него, для того самого. А поскольку тот самый – это герой