Он усмехнулся. «Сначала нужно несколько раз умереть, да?»

«По крайней мере, дважды», — сказал я.

Он указал на меня пальцем. «Как тебя зовут?»

«Сонни».

«Санни, вот так». Он протянул руку. «Телли, как дела, приятель?»

Как только он назвал свое имя, все встало на свои места.

Его звали Телли Банта. При росте чуть выше шести футов и весе около двухсот восьмидесяти с лишним фунтов он был крепким парнем с телосложением борца, плотным корпусом, состоящим в основном из мышц, большими руками и огромной бритой головой. За эту лысину он и получил прозвище Телли. Знаете, как Телли Савалас, актер, который играл Коджака на телевидении. Я никогда не знал его настоящего имени, но, в отличие от Саваласа, этот Телли был итальянцем, а не греком, и он не был голливудским крутым притворщиком, он был настоящим.

Сейчас это обычное дело, но в те времена (мы говорим о середине и конце 1990-х годов), за исключением маньяков и нацистов-скинхедов, мало кто брил голову, а поскольку он и так был устрашающим, это только усугубляло ситуацию. Но даже с таким видом его нельзя было принять за какого-нибудь скинхеда. Он был серьезным человеком, который требовал уважения, просто входя в комнату. Куда бы он ни шел, он приносил с собой угрозу, поэтому, когда появлялся Телли Банта, большинство парней первым делом искали свободный путь к ближайшему выходу. Просто на случай, если им понадобится им воспользоваться, что в большинстве случаев и происходило.

Он был замешан в большем дерьме, чем мы, и был настоящим солдатом, а не просто подельником. Известный в основном как «мускулы», он был парнем, которого звали те, кто стоял выше по лестнице, когда им требовалось подкорректировать чье-то отношение к делу, или, как говорится, если кому-то нужно было уйти до свидания.

Время не сильно изменило его. Он выглядел немного старше — ему, наверное, было уже за пятьдесят, — но был таким же устрашающим, как и раньше. Судя по его виду и манере держаться, наверняка мало что изменилось и в остальном. В свое время мы были связаны с одними и теми же преступными элементами, но я не знал его хорошо и никогда не знал. На самом деле я вообще его не знал. Я просто знал, кто он такой, и видел его в компании тех же парней, с которыми бегал. Мы пересекались раза три или четыре, и до этого момента сказали друг другу, наверное, не больше десяти слов.

«Я в порядке», — соврал я, пожимая ему руку. «Господи, давно не виделись. Рад тебя видеть, чувак. Так ты теперь работаешь в Бостоне, да?»

«Да, немного в Провиденсе тоже», — сказал он. «Повсюду, ты же знаешь, как это бывает».

«Раньше знал», — сказал я ему.

Он улыбнулся, но едва заметно. «Отбываешь прямой срок, да?»

«Более или менее», — сказал я, сделав еще один глоток „Катти“.

Телли обдумывал это несколько секунд. «Рад за тебя, приятель».

Как раз в это время появилась Чайна со своим сэндвичем с ростбифом. Он добавил к своему заказу «Пепси», а затем принялся за еду.

«Ты прав», — сказал он через минуту. «Это солидно».

Я улыбнулся и вернулся к телевизору, чтобы не мешать ему во время еды. Я решила, что наш разговор, скорее всего, окончен. Он поест, возможно, выпьет еще одну порцию и отправится в путь.

Но все оказалось не так.

Вместо этого Телли Банта повернулся ко мне и сказал: «Сонни, позволь мне спросить тебя кое о чем».

Я еще не знал этого, но прямо тогда и там я был в полной заднице.

Глава 5

Я наклонилась поближе, чтобы он мог спросить меня обо всем, что у него на уме, тихо и так, чтобы его никто не услышал. «Конечно, в чем дело?»

«Я ищу квартиру в Хайаннисе». Телли положил свой сэндвич и достал из кармана клочок бумаги. «Оушенсайд Виллас, знаешь такой?»

Да. Построенный в 1980-х годах, он представлял собой кучу одинаковых кондоминиумов, втиснутых на небольшую территорию и выстроенных аккуратными рядами. Тогда это был рай для яппи, но за последние пятнадцать лет или около того он превратился в относительно бедное место, которое обслуживало в основном пожилых людей. Я был там однажды, лет десять назад, с парнем, на которого тогда работал. Один из жильцов отказался платить ему по игорному долгу, и ему нужно было, чтобы я присмотрел за дверью, пока он вытрясет из него все дерьмо и получит деньги. «Да, это недалеко от выхода», — сказал я ему. «Я не помню точного адреса, но если ты наберёшь его в Гугле и впишешь в свой GPS…»

«Неа», — сказал Телли, одной рукой засовывая бумагу обратно в карман, а другой размахивая, словно для разрядки. «Я не вожусь с этим дерьмом. Я не люблю все эти технологические штучки. Это будет нашей гибелью, ты смотри».

«Ладно», — сказал я, потягивая свой «Катти». «Может, телефонная книга, она еще существует?»

«Удачи в поисках в наши дни». Телли взял свой сэндвич и продолжил его поглощать. «Я должен отправиться туда, чтобы помочь старой подруге. Она позвонила мне вчера вечером в слезах. У нее проблемы с соседом, и я сказал ей, что приеду и все улажу».

Я уже жалел этого соседа.

«Бетти — хороший человек», — сказал Телли. «В свое время она тоже была очень хороша. Тогда она была старая, но все еще горячая, понимаешь? Сейчас она намного старше, так что уже не так сильно. Раньше она жила в Берлингтоне, работала в заведении, где я часто зависал, и мы с ней подружились. Несколько лет назад она вышла на пенсию и переехала на мыс. С тех пор я ее не видел. Она была официанткой, чертовски хорошей официанткой. Или как их там сейчас называют. Серверы, что ли? Суть в том, что теперь она совсем одна, некому ей