— Скажем на недельку, или дней на десять. Да, так будет даже лучше. Тогда проблем вообще никаких.

Дед с внуком переглянулись, как бы советуясь между собой. Предложение начальника заставы их более чем устраивало, не нужно было выдумывать причину долгой поездки, капитан сам ее назвал. А так считай еще навстречу пошли, что тоже в плюс, крепче молчать будет, когда все прояснится. А прояснится обязательно, а после дед произнес.

— Не проблема Николай Сергеевич, как скажешь. Нам тоже неприятности не нужны. Скажи, что нужно тебе, внук привезет.

Капитан взвел глаза к потолку, как бы раздумывая над заказом, а затем воскликнул.

— Катюшке, магнитофон вдруг понадобился, кассетник. К тому же день рождения, как отказать любимой дочурке? Ты бы посмотрел там Лень, не слишком дорогой, а.

— А может мне ей свой отдать, а дед? — Леонид повернулся к деду. — Я его как родичи привезли и не включал ни разу, а он считай новый: «Sony» — японский. К тому же я вернусь только через декаду, а день рождения у Катерины, послезавтра. Дарить подарки надо вовремя. Так пойдет?

Леонид повернул лицо к капитану.

— Да он стоит как твой газон, удивленно произнес капитан.

— Считай, подарок, от меня с дедом, не чужие ведь люди?

— Ну я не знаю.

— А вот сейчас меня проводите, и заезжайте к нам домой, дед и отдаст. Ты как дед?

— Твоя вещь, тебе и распоряжаться ею. — Произнес Петр Иванович.

На том и остановились. Капитан, тут же организовал машину, чтобы сопроводить «ходоков» и лично проводил их до перехода, немного подождав, пока дед даст внуку последние указания и попрощается.

* * *

— Ну, что же внук, не поминай лихом. Все что я мог, я тебе дал.

— Как доберусь, обязательно отпишу тебе!

— И как ты это представляешь?

— На родню в улус отправлю, они передадут.

— Да, так должно получиться. Ну прощай! Не забывай старика!

— Прощай дед! Ты для меня всегда был и остаешься самым родным человеком. Ты и бабушка. Прощай дед, и прости, что так вышло.

— Езжай, не думай о плохом.

На этом мы и расстались. О том, что дед, после расставания прожил всего несколько дней и тихо скончался во сне, я узнал в конце января этого же года, из записки, переданной мне одним из родичей улуса Джалсынбоу, моего двоюродного монгольского дяди. Утром его обнаружили мертвым в своей постели, приехавшие арестовывать меня менты. Так и вернувшиеся ни с чем, правда вынесли из дома все что попало им под руку, под предлогом вещественных доказательств. При этом не обращая никакого внимания, на толпу соседей, под взглядами которых они грабили дом моего деда. Забрали даже старенький дедов мотоцикл, купленный им когда-то у местного председателя охотничьего хозяйства, а из подвала выгребли все припасы.

* * *

«Дырка», предложенная капитаном Болдыревым, находилась, неподалеку от заставы и выходила прямо на левый приток реки Чикой, носящий название Худэр. Это было даже лучше, чем то, на что я рассчитывал. Худэр хоть и сильно извилист в нижнем течении, но зато за счет того, что он проходит между двумя довольно высокими горами, на нем практически никогда не бывает снега. Правда и по прямой там тоже не особенно пройдешь, потому как выход на берег довольно высок. Поэтому приходится идти вдоль русла реки, из-за чего двадцать два километра если считать по прямой, тут же увеличиваются почти вдвое. Но в принципе, это не так страшно, хотя в данный момент и не слишком хорошо. Все же хочется оказаться от границы как можно дальше и быстрее, но тут уж ничего не поделаешь.

Правда есть и приятный момент, стоит добраться до Монгольского поселка с таким же названием, как от него отходит, вполне приличная дорога, пусть не асфальтированная, таких в Монголии очень мало, но тем не менее вполне укатанная. К тому же сама река и мост через нее, который служит неплохим ориентиром, находится примерно в километре от поселка, и потому мое появление на той стороне со стороны границы, останется незамеченным. Так оно и вышло, пройдя по льду, слегка присыпанному снегом, около тридцати километров, я выполз на берег, благо, что возле моста имеется галечная отсыпка и повернув на запад, поехал по вполне ухоженной дороге в сторону поселка Дулаанхаан.

Все-таки как здесь красиво, хоть зимой, хоть летом. Хотя летом все же лучше. Бескрайние поля, зеленеющие сочной травой, редкие рощи, ручьи, пересекающие дорогу во всех направлениях, и воздух, чистейший воздух, наполненный свежестью и ароматом трав. Сейчас разумеется все несколько иначе, снег не толстым слоем, покрывает большую часть полей, деревья, сбросили листву, и уныло стоят, опустив свои подмороженные из-за ночных холодов и постоянных ветров ветви, и чувствуется некоторая грусть и опустошенность. Возле отсыпанного щебнем дорожного полотна, изредка встречаются дорожные знаки, ограничивающие скорость. Вообще-то чаще всего на них, указано число «Тридцать», но дорога мне прекрасно известна, да и сейчас редко можно встретить хоть попутчика, а хоть и встречный автомобиль. Зимой, особенно к вечеру, здесь жизнь почти замирает. В принципе и днем не особенно интенсивное движение, а к вечеру шоссе, если можно так назвать эту дорогу, на которой довольно сложно разъехаться двум встречным автомобилям, вообще пустынно.

По краям дороги, время от времени встречаются небольшие беленые столбики с красными полосками верхней части. Они обозначаю, что именно здесь, лучше не съезжать на обочину. Либо попадешь в канаву, из которой будет сложно выбраться, либо в топкое место, что в принципе, почти тоже самое. Но с другой стороны, эти же столбики. Совсем невысокие на вид, на деле оказываются довольно нужными. Однажды, не зная о том, я слегка подзастрял, на краю дороги, решив обогнать плетущуюся впереди телегу. И долго корячился, не зная, как выбраться из глубокой лужи. Подъехавший арат, которого я вроде обогнал, вначале грустно смотрел на меня, а потом все же решил помочь и спросил.

— Почему бы тебе, парень, не зацепиться тросиком за столб?

В свое время, дед снабдил нашу машину небольшой лебедкой, работающей от вала отбора мощности. Как оказалось, эти столбы, мало того, что подсказывают об опасных местах, так еще и способны помочь выбраться из них. Во всяком случае, зацепившись за