со стороны господина Зибценрюбеля, что он заботился о маленьком Хубси. Наверняка это он на фотографии стоит справа от директрисы. Он присутствовал при переименовании школы. Вообще-то, по-моему, пора уже назвать школу в честь какой-нибудь женщины.

– Точно. – Немо усмехнулся. – Школа Оды-Дельфины Мандельброт! Звучит совсем неплохо. Но для этого ты должна сделать что-нибудь полезное и выдающееся для города.

– Да? Что именно? – Ода скривила губы в насмешливой улыбке. – Выпить эспрессо в «Короне»? Кроме того, мы и так уже много сделали для города. Очистили его от снега и слизи, позаботились о солнечном свете и прохладе, победили невесомость и леденцовый град, помешали Единорогу стать бургомистром. Разве всё это не заслуги? Пожалуй, нам даже поставят памятник, если мы разыщем опасную царапающуюся игрушку. Не забывай, что она по-прежнему бегает по городу. – Ода с опаской оглянулась через плечо и открыла красную дверь лавки. Над ними звякнул маленький колокольчик.

За дверью на крючке висел твидовый пиджак господина Зибценрюбеля. Сам торговец стоял в водолазке за кассой. Вероятно, он ни разу за тридцать лет не менял свой гардероб.

– Почему они не продаются? – спросила Мари. Маленькая соседка Немо стояла у кассы и сжимала в кулачках две маленькие куклы.

– Потому что я хочу оставить их у себя, – терпеливо объяснил господин Зибценрюбель. Вероятно, ему не в первый раз приходилось это говорить. Потом он забрал фигурки из рук Мари.

Девочка скорчила капризную гримасу.

– Почему ты хочешь оставить у себя фигурки?

Старый торговец игрушками вздохнул.

– Это долгая история. – Он бережно убрал маленького мужчину и маленькую женщину в нижний ящик прилавка.

– Расскажи мне! – потребовала Мари.

– Нет!

– Расскажи!

– Нет!

– Расскажи!

– Мари! – одёрнула её мать, разглядывавшая неподалёку игрушечные часы. – Оставь в покое господина Зибценрюбеля! – Ничего не купив, она вышла из лавки вместе с хнычущей дочкой.

Старый торговец с облегчением вздохнул и подмигнул Немо с Одой:

– Привет, дети! Чем могу быть полезен?

Немо стало неловко. Ведь и они с Одой пришли только для того, чтобы приставать к Зибценрюбелю с вопросами. Но Ода уже достала свой блокнот.

– Пожалуйста, расскажите нам что-нибудь про Хубси Хуберта. Мы пишем статью про него. И вас, конечно, тоже упомянем. Господин Либлих из «Нудингского вестника» сказал нам, что у вас с Хубси особые отношения. Это правда?

– Э-э… да-а, верно, – с озадаченным видом пробормотал господин Зибценрюбель и погладил ладонью седую щетину на подбородке. – Хубси мне как сын. Ведь я долго заботился о нём, когда он был мальчиком. – Он в последний раз взглянул на обе куклы и зашаркал к кассе. – Я с детских лет дружил с родителями Хубси. Вот как вы с Фредом. – Он описал своим узловатым пальцем незримый круг вокруг Оды и Немо. – Бен и Нора потом поженились, а я стал крёстным их единственного сына.

Немо покосился на Оду, потом опустил глаза. По какой-то причине ему стало грустно до слёз.

– А вы знаете, живы ли сейчас родители Хубси? – торопливо спросил он.

– Нет. – Господин Зибценрюбель печально покачал головой. – Этого никто не знает. Они не вернулись из научной экспедиции.

– Бедный Хубси, – вздохнула Ода. – Как он всё это пережил?

– Да, было тяжело, – подтвердил господин Зибценрюбель. – И длилось это много месяцев. Но он хотя бы не расставался со Шнуффелем.

– Шнуффелем? – переспросил Немо.

Господин Зибценрюбель ласково улыбнулся.

– С зайцем, которого я подарил мальчику на крестины. Он стал его единственным утешением.

Немо вспомнил множество фотографий в доме метеоролога, на которых юный Хубси держал в руках свою игрушку.

Старый торговец продолжал:

– Поэтому было так нехорошо и подло отбирать у него зайца.

– У него отобрали игрушку? – Ода ненадолго даже перестала записывать рассказ старика.

Господин Зибценрюбель кивнул. Его кустистые брови сердито сдвинулись над переносицей.

– Поскольку Хубси даже в пятнадцать лет брал зайца с собой в школу, директриса высмеивала его и придумала ему прозвище.

– Хубси «Зайчик» Хуберт, – пробормотал потрясённый Немо. Он вспомнил, что фрау Спаржа так называла метеоролога на празднике.

– Совершенно верно, – подтвердил господин Зибценрюбель. – Конечно, все подхватили это. Бедный мальчик! Ведь это ради него Спаржа ввела правило, запрещающее в школе «посторонние предметы». Якобы чтобы помочь ему. Но когда Хубси в конце учебного года хотел забрать своего зайца, его так и не нашли. Мальчик ужасно страдал и совершенно замкнулся, ушёл в себя. – Глаза старика наполнились слезами. Он вытащил носовой платок из своих бесформенных вельветовых штанов и шумно высморкался. – Но я горжусь им. Благодаря спорту Хубси снова воспрянул духом. Да вы и сами знаете, каким он стал.

– Самый крутой в мире спортивный метеоролог! – воскликнул Немо и подумал про себя: «Но, к сожалению, вор игрушек».

Ода убрала блокнот.

– Большое спасибо, было очень интересно. Теперь нам остаётся только поговорить с самим господином Хубертом. Вы, случайно, не знаете, где он сейчас находится? – спросила она с невинным видом.

– Нет. – Господин Зибценрюбель скомкал носовой платок и снова сунул его в карман штанов. – Он куда-то умчался сломя голову. Но наверняка скоро пришлёт мне почтовую открытку. – Его морщинистое лицо просветлело от нежной улыбки.

Тут над дверью лавки снова зазвенел колокольчик. Немо воспользовался случаем и утащил Оду в заднюю комнатку.

– Ты поняла? – прошипел он.

– Что? – спросила Ода.

– Ну, почему Хубси ворует игрушки? Хотя он должен знать по себе, как это плохо. Ведь с ним произошло то же самое.

– Верно. – Ода растерянно пожала плечами и сдвинула очки на лоб.

– Ох, гадина какая! – в ярости прошипел Немо. – Я бы с радостью отправил нашу директрису в «попу мира»!

Ода охотно закивала, и тут из торгового зала донёсся знакомый голос.

– Вы помните две игрушки, которые вы продали мне весной?

– Конечно! – ответил господин Зибценрюбель. – Вы единственный купили у меня обе игрушки. При этом они составляют комплект. Ведь они дерутся друг с другом! У рыцаря йети настоящее деревянное копьё, а медведь-воин при нажатии кнопки выпускает и втягивает когти…

– У вас есть ещё один? – перебил его покупатель.

У Оды тревожно забилось сердце. Озадаченно посмотрев на Немо, она выглянула из подсобки.

– Один что? – не понял господин Зибценрюбель.

– Один Аркас, – ответил господин Кригельштейн. – Я готов заплатить вдвойне, как за весь комплект. – С этими словами он швырнул на прилавок свой туго набитый кошелёк.

– К сожалению, нет. – Старик сокрушённо покачал головой. – Я больше не привозил эти игрушки. Большинство покупателей считали их слишком страшными. Даже Айси-Айс-Монстров я продал только три штуки. Поэтому все оставшиеся игрушки я вернул изготовителю. Позвольте вас спросить, зачем вам понадобился ещё один Аркас?

Ода затаила дыхание и чуть подвинулась вперёд, чтобы не пропустить ни одного