Шрифт:
Закладка:
— Это… горячо. Очень возбуждающе то, что ты действительно выслушал меня. Что… кто ты вообще такой?
Эрик наклонился и выдохнул мне прямо в губы:
— Я тот мужчина, который собирается оседлать тебя сегодня ночью и доставить море удовольствия.
Он провел языком по моей шее, опустился ниже, чтобы снова лизнуть мою грудь от одной вершины до другой, захватил бутон и шумно стал посасывать его.
— И мы узнаем, почему тебе так нравится, когда тебя называют малышкой, хорошо? Никогда в жизни никого так не называл. Но ты… это тебе подходит. Не так ли, ангел?
Я посмотрела ему прямо в глаза.
— Я девственница, Эрик.
То, как он сделал паузу прежде, чем облизать языком мой сосок, как его волосы упали ему на глаза — стало едва ли не самым сексуальным зрелищем на всей планете Земля.
— Девственница, — он явно прокрутил эту информацию в голове несколько раз. Когда Эрик заговорил снова, его голос надломился, стал более глубоким, вызвав отклик в моем животе. — Я все еще собираюсь оседлать тебя, малышка. Никакой пощады.
Я задрожала.
Но не от страха. Нет, я была поражена его словами. То, что он творил со мной. Изгиб его бедер на моих, то, как мы одинаково дышали, эта многообещающая выпуклость, зажатая между моими бедрами, пульсировала и удлинялась.
— Я хочу пойти домой с тобой сейчас, — прошептала я, пальцами собрав в кулак пуговицы его рубашки, колени раздвинулись, пригласив его прижаться глубже. — Эрик…
— Ты возбуждена, — нежно произнес спортсмен мне прямо на ухо.
Я смущенно кивнула в нетерпении.
Его стон вызвал мурашки по всему моему.
— Один трах, и ты будешь постоянно ныть и просить еще, не так ли? — он рывком поднял мои колени вокруг своих бедер и опустился вниз, сделав один грубый толчок, заставив меня застонать. — Да, я буду брать тебя с собой в дорогу, не так ли? Трахать тебя до и после игр. В перерыве, если понадобится. Буду выходить на площадку, пахнущий твоей сладкой маленькой киской, и мне это будет нравиться.
Эрик стал трахать меня. Грубо. Через наши штаны.
Смотрел мне прямо в глаза, а его верхняя губа скривилась от рычания.
И я хотела всего этого.
Я думала, что раньше у меня уже был оргазм. Однажды, когда я принимала ванну, то обнаружила место между ног, к которому было очень приятно прикасаться, но… подождите, чем больше он проводил своим выступом вверх и вниз по шву моих штанов для йоги, тем больше я начинала думать, что оргазм — это не просто приятные ощущения. Он был как дикий зверь, который пытался вырваться из заточения. Именно это я сейчас и испытывала, это жгучее трение интимного места, отсутствие кислорода и рационального мышления. Я погрузила пальцы в его сочную спортивную задницу и толкала, толкала еще ближе к себе.
Господи, Господи, что же будет дальше?
Раздался стук в дверь.
— Эрик? Грета?
Это был мой отец.
Несмотря на это бедра Эрика стали двигались быстрее, а выражение его лица превратилось в маску собственничества.
— Не остановлюсь. Не могу остановиться. Скажи ему, что мы сейчас придем, — заворчал он, подтолкнул мои колени выше, сложил меня пополам, потеревшись и прижавшись к моему телу, от чего пружины дивана громко скрипнули под нами и этот звук смешался с нашим задыхающимся дыханием. Глубоко в моей плоти произошло оживление.
Великолепно адское ощущение, которое невозможно было сдерживать, затуманило мой мозг.
И вот, я посмотрела Эрику прямо в лицо, наконец-то кивнув.
— Я… я иду, папа.
Что-то первобытное вспыхнуло в глазах Эрика, и он издал сдавленный звук, его твердое тело напряглось. Между моих ног разлилось тепло, его нижняя часть тела продолжила делать резкие, прерывистые движения.
Он грубо терся, обнажая зубы и подталкивая меня к финишной черте, которую, я абсолютно уверена, никогда не пересекала до этого момента, потому что, Боже мой, я захныкала ему в губы, как ребенок. Спортсмен заглушил эйфорический звук в последнюю секунду, его собственное горло издало длинные, грубые стоны, которые пульсировали на моем языке. И было что-то особенное в том, чтобы посмотреть этому мужчине в глаза и произнести слово «папочка», и это держало меня в плену, заставляя дрожать еще сильнее на пути к оргазму.
Мы лежали там, в течение долгого времени, после того, как волны удовольствия затихли, его губы собственнически, но лениво двигался по моим, его бедра все еще медленно покачивались, как будто это движение неосознанное. Непринужденное право собственности, которое должно было заставить меня снова захотеть дать ему пощечину. Но этого не произошло. Я удивилась тому, как другой человек может заставить меня полностью забыть о себе.
Мне придется быть очень осторожной с этим мужчиной.
Или я действительно могу нарушить свои правила и стать его женой.
Тот факт, что я даже подумала об этом, заставил меня вздрогнуть, привлекая пристальное внимание Эрика. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, когда раздается еще один, более настойчивый стук в дверь.
— Пресса здесь, чтобы получить снимок, как ты подписываешь контракт, Бентли, — донесся с другой стороны двери голос моего отца. — Ты нужен нам здесь.
Отстранившись от меня и встав, он тут же поднял меня на ноги, качая из стороны в сторону в своих объятиях, его подбородок уперся мне в макушку.
— Ты дашь мне шанс, Грета? — спросил он хрипло.
Ни для кого не секрет, что я упряма, но я не могла не хотеть дать этому человеку то, о чем он просил. Он учел мои опасения и адаптировался. Он пошел на компромисс… и мне это очень понравилось. Поэтому я кивнула ему в грудь, позволив поправить одежду и пригладить мои волосы. Он привел меня в маленькую ванную комнату, прижив к моей шее полотенце, смоченное прохладной водой, и поцеловал в лоб. А потом взял меня за руку и вышел со мной из приватной ложи, глядя тренеру прямо в глаза. Когда мы проходим мимо отца, выражение лица Эрика говорило об одном, и только об одном.
Моя.
Глава 5
Эрик
Грета приехала к порогу моего дома поздно вечером. Специально. Это было вполне ясно. Она наверняка нарушала свои собственные правила, но она громко и ясно дала понять, что будет находиться у меня дома на своих условиях. И Господи Иисусе, от ее дерзкого взгляда, которым она одарила меня, когда выходила из своей маленькой розовой спортивной машины, мой член стал твердым.
У меня был чертов
