Отвращение к неудачам существует. С рациональной точки зрения мы знаем, что все совершают ошибки; мы знаем, что живем в сложном мире, где все может пойти не так, даже если мы делаем все возможное; мы знаем, что должны прощать себя (и других), когда мы не справляемся. Но в большинстве семей, организаций и культур неудача и вина неразрывно связаны друг с другом.

Недавно друг из Нидерландов рассказал мне историю, которая подчеркивает универсальность уклонения от вины и то, как рано это происходит. Маленькая машина Сандера была в ремонте, и гараж одолжил ему большой BMW. По дороге в гараж, чтобы вернуть одолженную машину, Сандер отвез своих детей в школу. Высадив сначала старшего ребенка, он продолжил путь, чтобы отвезти трехлетнего в детский сад. Торопясь, Сандер вел машину по узкой улице, которая стала еще более узкой из-за припаркованных машин, стоящих вдоль тротуара. И вдруг - бах! Наружное зеркало BMW со стороны пассажира, где на заднем сиденье сидел ребенок, столкнулось с припаркованным автомобилем. Не прошло и секунды, как испуганный ребенок поднял голову и закричал: "Я ничего не делал, папа!"

Мы можем посмеяться над тем, что трехлетний ребенок на заднем сиденье не может быть виновен в повреждении наружного зеркала автомобиля. Очевидно, что его инстинкт уклонения от вины преобладал над любой возможностью его вины. Однако эта история иллюстрирует, насколько глубоко укоренился в нас инстинкт уклонения от вины. Даже когда ставки невелики, рефлекс уклонения от вины мешает обучению. И это происходит не в детстве. Сидни Финкельштейн, профессор из Дартмута, изучивший крупных провалов в более чем пятидесяти компаниях, обнаружил, что те, кто занимал более высокое положение в управленческой иерархии, чаще винили в происходящем не себя, а другие факторы по сравнению с теми, кто обладал меньшей властью. Странно, но те, кто обладает наибольшей властью, кажется, чувствуют, что имеют наименьший контроль. Вот вам и "Бакс останавливается здесь", который популяризировал президент США Гарри Трумэн.

Как ни странно, наше неприятие неудач делает их более вероятными. Когда мы не признаем или не указываем на мелкие неудачи, мы позволяем им перерасти в более крупные. Когда вы откладываете сообщение начальнику о проблеме, которая может сорвать важный проект и, возможно, пропустить важный срок для заказчика, вы превращаете потенциально решаемую мелкую проблему в более крупную, чреватую последствиями неудачу. Точно так же и в нашей жизни, когда мы не хотим признавать, что испытываем трудности, мы не получаем необходимой помощи. Наше неприятие своих неудач также делает нас уязвимыми для чувства облегчения, когда кто-то другой терпит неудачу. Мы сразу же радуемся, что это не мы. Мы можем испытать автоматическое, пусть и мимолетное, чувство превосходства. Хуже того, мы можем быстро осудить чужие неудачи. Когда я преподаю в классе Гарвардской школы бизнеса расширенные примеры значительных неудач - например, один из двух неудачных полетов шаттлов NASA, - треть студентов выражает гнев, иногда даже возмущение тем, что NASA могло допустить эти неудачи.

Чувство гнева и вины - это по-человечески, но это не та стратегия, которая поможет нам избежать неудач и извлечь из них уроки. Сложные неудачи в программе НАСА "Спейс Шаттл" восхищают меня и моих студентов. Я стараюсь использовать их с пользой, чтобы помочь тем из нас, кто не является ученым-ракетчиком или менеджером крупных, сложных и ответственных операций, научиться на собственном опыте (с открытым сердцем и огромным смирением в отношении проблем, с которыми столкнулось НАСА) тому, как избежать определенных видов неудач в нашей собственной жизни.

Одна из самых важных стратегий, позволяющих избежать сложных неудач, - это привитие предпочтения открыто и быстро высказывать свое мнение в семье, команде или организации. Другими словами, сделайте психологически безопасным честное отношение к мелким проблемам, пока они не переросли в более крупный провал. Слишком много крупных организационных неудач, которые я изучал, можно было бы предотвратить, если бы люди чувствовали себя в состоянии высказать свои предварительные опасения раньше.

Как ни странно, мы испытываем отвращение как к маленьким неудачам, так и к большим. Мы хотим чувствовать себя хорошо (что, кстати, является важным элементом психического здоровья), и мы хотим чего-то добиться. Такие надежды возлагают не только хирурги, мечтающие о спасении жизней. Мы хотим, чтобы наши дети поступили в колледж, а праздники всегда были радостными. Однако в реальности мы говорим вещи, о которых сожалеем, компании и продукты терпят неудачу, дети борются, а праздники сопровождаются конфликтами и разочарованиями. Тщательное изучение своих неудач эмоционально неприятно и подрывает нашу самооценку. Если мы будем предоставлены сами себе, то ускоримся или вовсе избежим анализа неудач.

Я до сих пор помню унижение, которое испытал, когда меня не взяли в школьную баскетбольную команду. Через день после пробных игр тренер вывесил лист бумаги с двумя списками. Слева были имена всех, кто был принят в команду, - многих моих друзей и одноклассников. Справа был список тех, кто пытался и не смог. В этом списке было только одно имя: мое. Именно это и смущало. Мне не хотелось анализировать, почему я не попал в команду, и уж тем более не хотелось зацикливаться на тех неприятных чувствах, которые это вызывало. Не то чтобы я считал себя особенно умелым, но быть единственным отвергнутым игроком было обидно. Неудивительно, что я не умер от этого отказа. Но я не стал тратить много времени на то, чтобы извлечь из него уроки.

Спортсмены в целом обладают относительно просвещенным пониманием того, как неудача связана с успехом. Как сказал суперзвезда канадского хоккея Уэйн Гретцки: "Вы пропустите сто процентов бросков, которые вы не сделаете". Спортивные тренировки и соревнования естественным образом предполагают принятие и извлечение уроков из многочисленных неудач как часть процесса обретения мастерства. Звезда футбола и золотая медалистка Олимпийских игр Эбби Вамбах отмечает, что неудачи означают, что вы "в игре". В своей речи на выпускном вечере 2018 года в колледже Барнард в Нью-Йорке Вамбах призвала выпускников сделать неудачи своим "топливом". Неудачи, - объяснила она, - это не то, чего нужно стыдиться, это то, что должно приводить в движение. Неудачи - это самое высокооктановое топливо, на котором может работать ваша жизнь".

Удивительным и откровенным стало исследование, согласно которому спортсмены, занявшие третье место в олимпийских соревнованиях и получившие бронзовую медаль, выглядели более счастливыми и реже испытывали чувство неудачи, чем спортсмены, занявшие второе