Шрифт:
Закладка:
Кёнсу еще ближе приставил иглу к лицу женщины, а охранник наконец стянул пальто и кинул его в коридор.
Препарат подействовал, и тело женщины обмякло. Кёнсу самому было непросто держаться на ногах, а вес заложницы добавлял тяжести. Силы покидали его. Перед глазами стало темнеть. Кёнсу воткнул иглу в бедро женщины и за один раз впрыснул остаток препарата, затем резко толкнул ее в сторону мужчины.
Мужчина подхватил сообщницу, а Кёнсу, согнувшись словно регбист, кинулся к железной двери. Он оттолкнул покосившегося под тяжестью навалившегося тела мужчину, а сам рванул прочь из узкой клетушки, в которой провел три последних дня.
Кёнсу захлопнул железную дверь, поднял с пола пальто и побежал что было сил по неосвещенному коридору.
Глаза быстро привыкли к темноте, и где-то вдалеке он приметил лестницу. Неуклюже поднявшись, Кёнсу увидел небольшую дверь. Он потянул за ручку – к счастью, дверь была не заперта, – и, протиснувшись в образовавшуюся щель, вышел на свет.
Его глазам снова предстал длинный коридор. В самом конце он заметил тусклый желтоватый свет. Он ринулся к нему, как мотылек на лампочку. В голове осторожный голос разума предупреждал, что кто-то еще может прятаться здесь и устроить ему засаду, но ноги без промедления несли Кёнсу к свету. Его измученное тело и разум поддерживались лишь одним-единственным желанием: как можно быстрее выбраться из этого места.
Вдруг он услышал странное стрекотание, а лицо почувствовало теплое дуновение. Добравшись до конца коридора, он понял, откуда шел теплый воздух. У широкой стены в углу стояла каминная печь. Колеблющееся пламя испускало тепло и свет.
Похоже, это была гостиная. Напротив печи стоял диван и огромный телевизор на подставке. Кёнсу рефлекторно повернулся к экрану.
Экран телевизора был поделен на девять маленьких прямоугольников. Большинство из них показывали картинки с видеокамер, установленных снаружи. Отличался только один прямоугольник, в самом нижнем правом углу. На нем отображалась та самая серая комната, в которой он находился до недавнего времени. Женщина сидела на полу, прислонившись к стене, а вот мужчины было не видно.
Взгляд в спешке заскользил по экранам, а затем Кёнсу повернул голову и заметил прихожую. Между гостиной и кухней был еще один проход. В конце этого коридора виднелась массивная дверь. В это же время где-то за спиной послышались торопливые шаги. Спасаясь от этих звуков, Кёнсу кинулся к выходу.
Он толкнул дверь и вывалился наружу. Стояла непроглядная ночь, дул пронизывающий февральский ветер. Не останавливаясь, Кёнсу накинул на себя черное пальто, которое все это время сжимал в руке.
Он засунул руки в карманы и вытащил небольшую металлическую вещицу в два раза меньше телефона, на которой было только две кнопки: «ВКЛ» и «ВЫКЛ». Именно ею подавался сигнал, чтобы запустить ток на его серебристых кандалах на ногах. Положив пульт обратно в карман, Кёнсу проверил, нет ли еще чего-либо. Но телефона в пальто не оказалось.
Ориентируясь только на луну в небе, он побежал в неизвестном направлении: пересек лужайку, запорошенную снегом, и клумбы с сухими стеблями растений. Голые ветки деревьев шумно раскачивались под порывами сильного ветра. Вскоре показалась небольшая роща. Между голыми стволами деревьев как ручеек вилась тропинка. Другой дороги не было. Уже собираясь зайти в рощу, Кёнсу замер от чувства внезапного дежавю.
Холодок, пробежавший по спине, словно окатил его ледяной водой и заставил сердце колотиться быстрее. Кёнсу обернулся.
На него смотрел двухэтажный дом в окружении зимних деревьев. Хоть дом и находился в темном лесу, яркий свет, исходящий из окон, отчетливо обрисовывал внешний облик и габариты здания. Картинка из прошлого с таким же домом сама собой всплыла в памяти. Когда-то он уже смотрел на этот дом, как и сейчас, спрятавшись за стволами деревьев.
Неужели это…
Кёнсу почувствовал, как волосы встают дыбом на затылке. Он не верил своим глазам. Теперь он понял: все гораздо хуже, чем он предполагал, но у него уже не осталось сил на принятие решений. Ноги подкосились сами собой. Ему хотелось провалиться сквозь землю. Сознание затуманивалось. Вдруг в доме открылась дверь и показался силуэт, направляющийся в его сторону. Кёнсу тут же взял себя в руки и развернулся.
Он занес ногу, собираясь спускаться по узкой лесной тропинке, но, как только подошва коснулась земли, острый болевой шок охватил его щиколотку и пронзил до самой макушки. Кёнсу пошатнулся, согнув колени, и упал на землю.
Сегодня ночью надо во что бы то ни стало покинуть это место. Больше возможности не предвидится. Это последний шанс уйти отсюда живым.
Послышались шаги – мужчина приближался. Кёнсу осмотрелся и обнаружил склон без деревьев поодаль от тропинки. Он усилием воли разогнул колени. Еле переставляя ноги, он сделал три-четыре шага, крепко зажмурил глаза и бросился вниз по склону. Его мотало из стороны в сторону.
Преодолев таким образом немалое расстояние, он приземлился на влажную землю.
Кёнсу не мог пошевелить ни одним суставом. Он словно полностью обессилел. Сложно было даже веки поднять. Казалось, все нервные окончания, отвечающие за связь с мышцами, отключились.
Но, к счастью, Кёнсу был в сознании. В голове беспорядочно роились мысли: с какого момента нужно вспоминать события прошлого и как реагировать на то, что произошло. Настоящее и прошлое слились в единый комок, не позволявший мыслить дальше. Но постепенно путаница в голове улеглась – один факт был очевиден.
Его семья в опасности.
Холод от промерзшей земли пронизывал все тело. Ночной ветер больно хлестал по лицу. Кёнсу хрипло закашлялся. Пар изо рта окутал его лицо.
Это случилось шесть лет назад. Ему на работу позвонила жена. Именно с этого момента его спокойная налаженная жизнь дала трещину.
Был тот самый день, когда он, будучи уже штатным преподавателем университета, вел свою первую лекцию по психологии преступлений. Основная часть занятия подошла к концу, и он перешел к ответам на вопросы от студентов. В этот момент телефон, лежащий на тумбе кафедры, начал громко и без остановки вибрировать. Интуиция подсказала ему, что случилось что-то неладное.
Закончив лекцию чуть раньше положенного, он сразу перезвонил. Раздался дрожащий голос жены: «Наш сын убил человека».
Их пятнадцатилетний сын Чиун посещал специализированную школу, недавно открывшуюся в Хаане, так как имел тяжелую степень умственной отсталости. Обычно за ним присматривала свекровь, но в тот день она ушла в больницу на профилактический осмотр, а дома осталась только жена.
После свадьбы жена на какое-то время выпала из своей профессиональной деятельности, став просто домохозяйкой. Но после переезда в Хаан она полностью погрузилась в новый амбициозный проект, о котором так давно мечтала. В тот день она не выпускала из рук телефон, обсуждая с коллегами детали проекта и срочные
