Шрифт:
Закладка:
– Русалки выплывают только в темноте, так что сейчас мы в безопасности, если не тронем лагуны, – сказал Крюк, завязывая шнурки ботинок и надевая плащ. – Капитан Пиратов, ты видишь каких-нибудь зверей?
Капитан, стоявший за штурвалом на верхней палубе, поднял подзорную трубу.
– На северных холмах все тихо.
Аладдин посмотрел на блестящие озера:
– Там правда русалки?
– Русалки – умные создания, – вставила Кима. – Уверена, они не будут защищать злого короля.
Джеймс ухмыльнулся Аладдину:
– Она думает, что здесь действуют правила Добра и Зла. – Он снова посмотрел на Киму. – Пока Пэн король, это мир Пэна. Остров, который движется и меняется. Нетландия – это отражение самых глубин его хаотичной души. Все и все здесь порождены его воображением. Вот почему эта земля так опасна. И вот почему мы должны ее освободить.
Корабль подошел ближе к берегу, и из трюма на палубу поспешно выбежал Гефест, вспотевший, перепачканный полиролью, сжимавший в руках три начищенные до блеска сабли.
– Не делайте глупостей, – сказал он, отдавая клинки Крюку, Аладдину и Киме, затем посмотрел на Аладдина: – Особенно ты. Мы с Капитаном Пиратов и никогдашниками будем защищать корабль, если на нас нападут. Найдите логово Питера, проведите рекогносцировку[3] и вернитесь на корабль. И побыстрее.
Аладдин нахмурился:
– Крюк сказал, что Питер и Пропавшие мальчишки спят. А русалки всплывают только по ночам. Кто еще может на нас напасть?
Тишину прорезал пронзительный звериный рык, эхом разнесшийся над северными холмами.
– Это, например, – ответил Капитан Пиратов, бросая якорь.
Вскоре Крюк уже бежал вперед по узким тропкам между лагунами, Аладдин и Кима с трудом поспевали за ним.
– Вот зачем мне нужна грозная команда. Питер – лишь одна из опасностей, таящихся на этом острове, – сказал Джеймс. – Надо идти быстро. Питер, конечно, какое-то время будет спать, но у него есть ловушки, мальчишки, стоящие на страже, и еще тысяча способов нас остановить. Чем скорее мы разведаем его оборону и вернемся на «Буканьер», тем скорее сможем спрятать корабль подальше от берега и разработать план нападения.
Тропинка стала уже такой узкой, что им пришлось идти по одному. Аладдин немного отстал от Кимы, а та сделала несколько торопливых шагов вперед и постучала Крюка по плечу.
– Что делает Питера Пэна настолько ужасным, что мы обязаны его убить?
Крюк пошел еще быстрее:
– Знаешь, я был уверен во всех, кого мы забрали из этой школы, кроме тебя. Ты слишком самодовольная и добренькая для пиратского корабля, если честно. Но Аладдин без тебя идти отказался, так что…
Кима вздрогнула:
– Это простой вопрос…
– Почему он настолько ужасен? Потому что Питер всерьез считает себя добрым королем! Убедил всех, что это я злодей, а он герой. Вот почему.
– А что, если это правда? – возразила Кима. – При всем уважении, Джеймс, но чем больше ты настаиваешь, что твоего злейшего врага надо убить, тем больше сам напоминаешь злодея.
Крюк развернулся и гневно посмотрел на нее, но Кима не отступила.
Аладдин, не заметив, что она остановилась, врезался в нее, споткнулся и чуть не упал в пруд с русалками.
Джеймс бросился к нему и удержал прямо у кромки воды.
– Не беспокой русалок, Ладди. Они уже долго ждут, когда к ним в лапы попадет мальчишка. И, уверяю, тебе совсем не захочется стать первым.
Аладдин удивленно посмотрел на Крюка, потом вскочил на ноги, отряхнулся и прокашлялся.
– Спасибо. М-м, ты сказал, что Питер – лишь одна из опасностей на этом острове. А какие есть еще?
– Не считая опасности, которую ты представляешь для самого себя? – подколол его Джеймс.
Аладдин попытался пнуть его, но Джеймс увернулся и поспешно пошел вперед.
– На востоке каннибалы, на севере звери, а…
Но Аладдин и Кима не услышали окончания фразы, потому что из лагуны вырвался поток розового пара, обдав их обоих. Крюк впереди уже проскочил мимо последних прудов и исчез в долине. Аладдин поспешил за ним.
– Ты уверен, что ему можно доверять? – спросила Кима.
– Джеймсу? Ты что, не видела, как он только что меня спас? – фыркнул Аладдин. – Я доверяю ему не меньше, чем тебе. Именно поэтому мы здесь. Чтобы сражаться за Крюка.
Кима скорчила гримасу. Она бросила школу и поплыла на этом корабле со своим парнем, чтобы сражаться за Добро, – а теперь он верен какому-то пирату. «Кто бы сомневался», – подумала она. Кима росла с несколькими братьями, так что знала, как быстро между мальчишками завязываются узы дружбы и насколько прочными они бывают. Но где тогда место для нее?
Правило трех, о котором предупреждал Крюк.
– Да и вообще, чтобы ты знал, попытки стать героем сводят на нет всю доброту, – проворчала Кима.
– Что?
– Ты сказал, что вы с Гефом отправились в это плавание, чтобы стать героями. Но творить добро только для того, чтобы прославиться, – это не такое уж и Добро. Это эгоизм. Напоминает мне мальчишек в Мейденвейле, которые хотят на мне жениться просто для того, чтобы стать принцами. Им по большому счету наплевать на меня. Они хотят просто прославиться.
– Желание прославить свое имя не делает тебя злым. Это значит, что ты хочешь оставить наследие. Жизнь, которая продлится дольше, чем та, что тебе отведена. Мне кажется, звучит вполне неплохо.
– Пэн, который считает себя героем, тоже звучит не так и плохо, – ответила Кима.
Но Аладдин не смотрел на нее.
Перед ними простиралась Нетландия – холмы, и ручьи, и озера, и леса тех же самых ярких цветов, что и на побережье. Но кое-что здесь было другим… Таблички.
На холмах:
ПИК ПЭНА
ГОРА ПИТЕРПЭН
ХОЛМ ПИТЕРА
У ручьев:
ПИТЕРСКИЙ ЗАТОН
КАНАЛ ИМ. ПЭНА
У озера:
БЕРЕГ ПИТЕРОВОЙ СЛАВЫ
ПЭНОЗЕРО
И так далее. Каждый клочок земли и воды вокруг был подписан, включая ПИТЕРВУДСКИЙ ЛЕС, буквально вся Нетландия была объявлена собственностью мальчика – но даже этого не хватало, потому что посреди леса стояла огромная, пятидесятифутовая статуя Пэна, выстриженная из кустов, – шляпа с пером, сложенные на груди
