Шрифт:
Закладка:
Он поскользнулся на остром камне, и ступню пронзила боль.
В воде появились струйки крови.
«Вот неуклюжий дурак», – подумал Рафаль. Царапина на коже должна была немедленно зажить – так действовала магия бессмертия Сториана.
Но кровь продолжала течь.
Добрый Директор поднял ногу и осмотрел рану – она лишь чуть-чуть затянулась. Неужели, переодевшись в глупого крестьянина, он сделал свою душу слишком похожей на смертную?
Он быстро вернулся в свое обычное тело, юное и волшебное, увидел растрепанные волосы в зеркальной поверхности воды… отражение, которое тут же испортили новые капельки крови…
Рана не заживала.
Сердце Райана сжалось. Если рана не заживает… это значит, что он больше не бессмертный… а если он не бессмертен, значит, Сториан уже наказал…
– Ты кто? – послышался голос.
Райан повернулся, но сначала никого не увидел.
А потом увидел мальчика, купавшегося в тени на краю озера, там, где над ним навесал высокий травянистый берег, словно образуя пещерку. У мальчика были широкие плечи, кожа цвета терракоты[2] и кудрявые волосы того же оттенка с золотым отблеском, спускавшиеся до плеч. Его глаза были серыми, и на какое-то мгновение Райану показалось, что это фавн или фея, но потом он вспомнил, что в этом городе нет никаких волшебных существ.
– Ну? – сказал мальчик.
– Меня зовут Райан, – представился Добрый Директор. – А ты кто?
– Никогда тебя тут не видел, – вместо ответа сказал мальчик. – Да и не слышал ни о каком Райане.
– Я не отсюда, – ответил Райан.
– Откуда бы ты ни пришел, уходи обратно, да поскорее, пока тебя не нашел мой папа или старейшины, – предупредил мальчик. – Старейшины верят в колдунов, дьяволов и темную магию. Всех, кто попал под подозрение, они прилюдно сжигают на костре. А в этой деревне нет ничего подозрительнее, чем незнакомец…
Райан уже сидел на коленях на берегу неподалеку от мальчика.
На вид ему было столько же, сколько самому Райану. Лет шестнадцать или семнадцать. Он слишком красив для этой деревни, подумал Райан. Слишком умен и внимателен. Неудивительно, что он плавает один.
– Скажи мне, безымянный мальчик, читаешь ли ты книги, которые продаются у вас в лавке?
Мальчик посмотрел на него, склонив голову:
– Подожди… это ты их сюда приносишь? Мисс Харисса уверяет, что они просто сами появляются. Старейшины пытаются узнать, кто их оставляет…
Он застыл.
– Ты похож на него. На Директора школы. Который Добрый. Я читал о нем в одной из книжек. На картинках он очень похож на тебя. Сказка об Аладдине, которого приняли в школу… но это же не можешь быть ты… или можешь?
Райан покраснел. Как странно – мальчик знает его как персонажа книги.
– И что ты думаешь обо мне и моей школе?
Мальчик широко раскрыл глаза:
– Она существует? Школа Добра и Зла?
Директор улыбнулся:
– Точно так же, как и ты, безымянный мальчик.
– То есть, получается… это все правда? Всегдашники, никогдашники… все? – Голос мальчика едва заметно дрогнул. – Это значит, что ты можешь увидеть, добрый я или злой?
Палец Директора школы засветился, и из него пошел серебристый туман.
– Может быть, посмотришь сам?
Мальчик посмотрел на туман. Сначала он ничего не понял. А потом почувствовал действие заклинания, его мышцы ослабели.
– Нет! – воскликнул он.
Через несколько мгновений гном-переросток в резиновых сапогах уже скрылся в лесу, держа на руках спящего мальчика. Он использовал простое оглушающее заклинание, достаточно сильное, чтобы мальчик проспал до тех пор, пока Рафаль не заберет их обратно в шко…
БАХ!
Райан врезался в невидимый барьер, отшатнулся и выронил мальчика. Тот упал в траву, но остался спать.
Добрый Директор ткнул пальцем в невидимую стену. Он попытался найти край, но она уходила и вверх, и вниз, и влево, и вправо и, похоже, вообще нигде не заканчивалась.
Рафаль уже рассказывал ему про щит… что-то про равновесие Добра и Зла, который он должен поддерживать… что один Директор школы не сможет похитить ребенка, если это же не сделает другой…
Райан вдруг увидел отблеск на поверхности барьера. Оранжево-золотое отражение, которое все росло и ширилось позади него.
Он повернулся.
В центре Гавальдона горел огонь.
Затем – скандирование толпы: «Колдун… колдун… колдун!»
Мальчик предупреждал его.
Нет ничего подозрительнее, чем незнакомец.
А Рафаль как раз незнакомец.
Райан оставил мальчика лежать на траве и бросился в сторону огня.
7
«Буканьер» приблизился к побережью Нетландии вскоре после восхода солнца, из-за чего Аладдин занервничал – Пэн наверняка уже заметил их корабль.
Но когда он сказал об этом, Крюк лишь рассмеялся:
– Питер и его Пропавшие мальчишки спят чуть ли не до полудня. Ленивые маленькие мерзавцы. – Он стоял на носу корабля и вглядывался в туман, окутавший остров. – В первую очередь их нужно остерегаться по ночам.
План был следующим: Крюк и Аладдин пойдут в лес, пока мальчишки еще спят, найдут логово Питера – ибо Пэн часто его менял: и для того, чтобы спрятаться от пиратов, и просто потому, что никому не доверял, – и определят, насколько хорошо оно защищено. Потом Крюк и Аладдин вернутся обратно к команде и решат, как лучше всего убить Пэна.
– Никаких убийств! – разгневанно напомнила Кима, жуя черствый сухарь. Она сидела рядом с Аладдином, недалеко от Джеймса. – Если ты тронешь хоть волос на голове этого мальчика, Аладдин, я буду драться, чтобы защитить его – то есть буду драться с тобой.
– Нельзя драться с собственным парнем, принцесса, – насмешливо сказал Крюк, потирая перевязанное плечо. – Это неучтиво.
– И вообще, мы сюда прибыли, чтобы сражаться со злом, – добавил Аладдин с набитым ртом. – Мы все на одной стороне, Кима. Если Пэн действительно такой злодей, как о нем рассказывают, то Добро должно что-то с этим сделать. А Добро – это мы.
– Если он злодей. Я не готова доверять оценке, которую ему дадите вы с Джеймсом, – парировала Кима. – А это значит, что я иду с вами.
Крюк застонал:
– Двое хорошо сработаются. А когда идут втроем, начинаются проблемы. Правило трех.
– Никогда не слышала этого правила. Ты его точно не только что выдумал? – спросила Кима.
– Впереди Русалочья лагуна! – крикнул из-за штурвала Капитан Пиратов.
Аладдин посмотрел вперед. Туман разошелся, и они увидели волну,
