и работали, выглядели все занятыми, уставшими, вечно снующими по своим делам. Они даже не останавливались для того, чтобы поздороваться с другим. А у некоторых лазурная и вовсе заметила механические протезы.

— Что за осквернение своей плоти! Вставлять на место живой конечности металлическую, будто они инвалиды… — фыркнула драконица. Вилмир же приобнял самку сзади, успокаивая её.

— Многие считают данную от рождения плоть слабой, вот и пытаются её улучшить, если денег хватает. Это мы ещё не были в бедных районах, поэтому… давай вернёмся к сути дела.

Драконица тихо вздохнула и сложила лапы на груди, какое-то время помолчав. А затем медленно выбралась из объятий и стала расхаживать назад-вперёд, глядя на статую:

— Та видеозапись, которую нам показали… она ярко демонстрирует способности той парочки, что нам велели отследить. В наших ниррских архивах ничего не было про тех же пони. Хотя, помнится, ты когда-то мне рассказывал про них. Ещё в начале нашего знакомства.

Нара слегка покраснела, и Вилмир вспомнил, что именно он говорил про эту расу своей возлюбленной. Что они были миролюбивыми, но очень пошлыми, однако Шеат явно такое впечатление не создавала. Во всяком случае в самом начале.

— Есть идея, с чего следует начать поиски? — Нара вышла из размышлений.

— Ренара явно уроженка этой планеты, — предположил Альд. — Возможно, стоит пробить её имя по архивам и найти информацию. А затем начинать постепенно дёргать за ниточки, обращаясь к её родственникам.

Вилмир сел на край фонтана под статуей дракона, вдохновлённо размахивающего мечом, и принялся лихорадочно водить когтями по экранчику своей чинилки:

— Всё можно сделать проще. В Ардине достаточно камер слежения, и не ко всем из них даже у Ланры есть доступ — корпорации не делятся тайнами друг с другом. Зато если получится их взломать…

— Тогда бы Ланра их и взломала, ради такого-то случая, — несогласно хмыкнула Нара, вновь скрещивая руки на плоской груди. — Будь уверен: всё, что можно сделать за деньги, она уже пробовала. И если она обратилась к нам, значит, в наших силах нечто уникальное, чем не обладают остальные.

— Слушай… — Альда неожиданно осенило, он показал когтем на прибор в руках у Вилмира. — Ведь они вскрыли все замки такой же штукой. Прибор не серийный и технологическим уровнем повыше местных поделок. Где ты его достал?

— Такие универсальные инструменты делали в Даркане, той уже несуществующей стране, откуда я родом. Но получил я свою чинилку, как они называются, случайно, — Вилмир прервал пока бесполезную работу, начав крутить в пальцах устройство, похожее на толстый маркер с мелким экраном на корпусе. — Когда я без вещей, с ранеными крыльями и заблокированной псионикой бомжевал в трущобах, мне бармен одной рыгаловки отдал его за то, что я починил ему проводку. А обстоятельства были не те, чтобы спрашивать, где уже тот парень его достал. Дают — бери, особенно когда сами не подозревают, какое сокровище дарят.

* * *

— Как думаешь, долго ли нам придётся просить эту… чинилку? — Шеат сошла с трапа предоставленного Селигером транспортника на гранитные плиты космопорта Лашур-Тиндела — высокогорного квартала, в котором, по заверениям Ренары, представители древнего народа дарканцев обитали до сих пор. В это пони верилось. В отличии от арканазийской империи, древность здесь подчёркивалась не только в религиозных сооружениях и дворцах, а буквально повсюду. Башни за монолитными блоками ограды космопорта блестели полированным мрамором — материалом естественным, но, насколько аликорн знала, несколько вредном для здоровья, в отличии от сходных по прочности строительной керамики или металлобетона. Нигде не имелось ни одного экрана с рекламой или указателями для приземлившихся пассажиров. Тут вообще было очень тихо, несмотря на немалый поток пешеходов и летунов, а из техники показывались только портовые птицероботы-авиботы, и у тех корпус покрыт не синтетикой, а настоящими разнородными перьями, и потому выглядевшими жутко взлохмаченными.

— Глядя на все эти странности — не имею понятия… — Ренара обернулась в сторону подлетевших к ним авиботов-таможенников. Искусственные птицеподобные дроны были не слишком высокими и, если не знать, сколько турелей можно в них вделать, не выглядели грозной силой, но смотрели они, как любые птицы, предельно серьёзно и нагло. Первый и единственный вопрос, который они задали, был не о целях прибытия, не о регистрационном номере, а, внезапно:

— Служите ли вы Хаосу или Порядку?

Студентки видели в иллюминатор, во что превратились земли под верхушками гор Лашур-Тиндела. Сплошные облака сероватого дыма, иногда вспыхивавшего искрой случайного цвета. Все низины были отравлены давним выбросом первичного вакуума — той самой экзотической материи, в которой рождаются большими взрывами вселенные. Соприкосновение первичного вакуума и обычной материи уничтожает первичный вакуум, «схлопывает» его с максимально случайным итогом — и вот уже от этого привычному миру вокруг приходится несладко, материя мутирует не до конца изученным образом в совершенно иную материю. Если же, как в Лашур-Тинделе, происходит прорыв внепространства между вселенными, где первичный вакуум содержится — в обширной области вокруг прорыва возникает настоящий хаотический ад, где не будет ничего постоянного и долговечного.

— Мы за Порядок, — заявила Шеат уверенно. — Если точнее, мы прибыли приобрести чинилку.

— Чинилки здесь не производятся, — один авибот остался показывать справки. Второй улетел по иным делам, удостоверившись, что гости Лашур-Тиндела прибыли без деструктивных целей.

— Да, они нигде не производятся, — терпеливо ответила Ренара, понимая, что перед ней робот, неспособный к принятию нестандартных решений. — Но мы хотим встретиться с тем, кто ей обладает, и поговорить с ним лично. Возможно, он согласится помочь нам.

Авибот некоторое время молчал, видимо, сверяясь с базой данных.

— Летите за мной, — попросил он наконец и поднялся в воздух. Драконица и пони вознеслись над строгими ортогональными улицами опоясывающего гору города. Под крыльями в ячейках высоких заборов поднимались к солнцу цилиндрические башни, отличавшиеся лишь высотой, и ровно рассаженные деревья, не добавлявшие ни крохи природной дикости выстриженными рядами. В отдалении от опоясывающего город бульвара-карниза отходили широкие, в две-три сотни метров, мосты, тянувшиеся через километровые пропасти к городам на других горных вершинах. В самом центре соседнего города, над кристаллически полупрозрачной башней, кружились в невычленяемом разумом ритме блестящие грани многомерного объекта, призванного стабилизировать