Шрифт:
Закладка:
Посреди полупрозрачной платформы стояла женщина, одетая в форму старшего офицера сил специального назначения. На плечах ее красовались полковничьи погоны. Лицо женщины никак не фиксировалось, оно будто было и не было одновременно. Товарищ майор, надел неизвестно откуда взявшееся кепи и поприветствовал старшую по званию, на что женщина улыбнулась.
— Я Смерть для этого мира, — объяснила она, вздохнув. — И вас мне подарили, потому что свой мир вы спасли, а вот этот еще только предстоит.
— Но позвольте, — Зая выглянула из-за плеча майора. — У англичан же смерть — мужчина.
— Вы-то русские, — непонятно объяснила местная Смерть. — Но вопрос не в этом. Здесь убили главных героев той самой сказки, о которой ты, капитан, говорила.
— И вы хотите, чтобы мы заняли их место? — хмыкнула разведчица, что-то такое читавшая в интернете.
— И да, и нет, — пожала плечами Смерть. — Я покажу вам, во что превратился один из параллельных миров, где они выжили, сами поймете, что у этого мира история та же, а это значит…
— Настолько плохо? — поинтересовался Фриц. — И почему именно этот мир?
— Очень плохо… Этот мир — самый опасный в том смысле, что его гибель подобным образом приведет к миллиардам смертей и мне погрозят пальцем, — сообщила полковник, поморщившись. Видимо, речь шла о чем-то очень уж нехорошем.
— Ну, насколько я понимаю, нас не спрашивают, — усмехнулся Сабуров. — А ставят задачу?
— Так точно, — козырнула Смерть знанием устава мира, откуда пришли военные. — Для начала хочу сказать, что в вашем мире именно такой подрыв выставил ваших «заклятых друзей» в очень нехорошем свете, а учитывая откровения, переданные через спутник, война практически отменилась, так что вы герои, — она говорила без улыбки, а товарищу майору было приятно узнавать, что все не зря. Да и другим разведчикам тоже.
— Очень хорошо, — кивнул Александр. — Жалуйтесь тогда.
— Сейчас я покажу вам жизнь и исповедь девочки, которая пришла оттуда, — вздохнула товарищ полковник. — Увидите, что вас ждет и что необходимо любой ценой предотвратить, товарищи офицеры.
— «Любой ценой, и значит — лишь так и не иначе…» — напел «Стетоскоп», в бою называвшийся «Док».
Перед товарищами военными развернулся большой экран. Они наблюдали за жизнью людей, отмечая нехорошие признаки — разговоры о «грязнокровках», деление общества по признаку чистокровности. Чем это пахнет, офицеры понимали более, чем хорошо. Убийство тех, кто олицетворял собой победу, никого не удивило, а вот последовавшие события заставили глаза широко раскрыться.
— Но это же калька с нацистской Германии! — воскликнул Фриц, как и товарищи, историю, разумеется, знавший. — Один в один же!
— Лимонники не учат историю? — поинтересовался товарищ майор у Смерти.
— Нет, товарищи офицеры, — грустно ответила женщина. — Они изучают «историю магии», поэтому никто из них даже и не понял.
— И что дальше? — мрачно спросил врач группы. — Холокост?
Медленное переустройство общества. Униженные и оскорбленные во время крайней войны чистокровки движутся в хорошо понятном офицерам направлении, а вот все, включая рожденных людьми, не понимают. Они будто слепы и глухи. «Эвакуация» родителей заставила Фрица схватиться за голову и застонать. Смерть даже не нужно было показывать, что с ними сделали — и так все было понятно.
— Интересно, детей просто так уничтожат или лагеря? — мрачно поинтересовался Сашка.
— Им было нужно узнать, как выкорчевать магию из простых людей, — объяснила Смерть. — Поэтому на «перспективных» проводили эксперименты, а остальных…
— Газовые камеры… — прошептала Зая, с ужасом глядя на входивших в школу людей с узнаваемыми молниями на плащах.
— Хуже, девочка, — вздохнула товарищ полковник. — Их сжигали заживо Адским Пламенем, уничтожая души.
— Что вам, разумеется, понравиться не могло, — проницательно кивнул Фриц.
На экране разворачивались знакомые по кинохронике и десяткам книг кадры — теплушки, полные испуганных детей в возрасте от одиннадцати до семнадцати лет, кованные ворота и сортировка.
— Йедем дас зайне… — прошептал лейтенант Вельцин, с искренним ужасов глядя на то, что будет в этом мире, если…
— Да, каждому свое, — кивнула Смерть, — знакомо, не правда ли?
— Вряд ли же такая копия? Это что-то значит? — поинтересовался товарищ Сабуров.
— Это и предстоит вам узнать, товарищи разведчики, — грустно улыбнулась женщина. — Ну и спасти мир, разумеется.
А на экране проходила сортировка голых детей, обривание, клеймение. В отличие от собственной истории, в этой были не просто татуировки, а натуральные клейма, отчего младшие дети теряли сознание, и их… уничтожали. Сцена с содрогавшейся под ударами девушкой, не отдавшей свою, по-видимому, сестру, впечатлила офицеров. В дальнейшем они наблюдали все, что делали с этим и другими детьми.
— Скажите, ведь не зря в центре истории эта девушка? — поинтересовалась Зая, глядя на то, что раньше, как она думала, стала прошлым навеки.
— Вы встретите ее в этом мире, — кивнула Смерть, потом подумала и осторожно добавила. — Возможно…
— Значит, нацисты, но очень уж похоже… — задумчиво протянул внук одного из региональных руководителей Антифашистского Фронта. — Даже как-то чересчур.
— Да, калька с Освенцима, — кивнул майор, отлично поняв Альберта. — И «утилизируют» по тому же принципу, видимо.
— Смотрите… — прошептала женщина с погонами полковника.
Тесная камера, десяток, может, два, детей и встающее пламя, медленно приближавшаяся к детям, испытывавшим перед окончательной смертью дикий ужас. Висевший над этой камерой черный камень явно что-то означал, ибо вбирал в себя этот детский ужас. Смерть, по-видимому, визуализировала для офицеров некоторые вещи.
— А девочка? Вы же сказали, что огонь уничтожает душу? — заметила несоответствие Зая.
— У нее от ужаса сердце остановилось, — объяснила Смерть. — Одна из немногих спаслась. Но в память у нее сохранилась в полном объеме.
— Ой, вэй! — высказался лейтенант Раппопорт. — А что было дальше?
— Дальше… — старший офицер дернула плечами.
На большом экране появился постоянно оглядывавшийся человек, с болью и отчаянием в глазах. Он пробирался по лесам к одному специфическому месту, куда сумел проникнуть, при этом офицерам не очень было понятно, как именно. Зая сказала очень неприличное слово, обратив на себя внимание Сабурова.
— Это база лодок с ядерными баллистическими, — объяснила женщина. — А мужик, видимо, мститель.
— Его дочь сожгли ради забавы, — объяснила Смерть. — На его глазах. Он маг из простецов, а те в Британии управлялись магами на тот момент.
— И… что? — Бур уже понял, «что».
Подвсплывшая подводная лодка отправляла в синее небо ракету за ракетой. Видимо, мститель не знал, как их правильно наводить, но… Это было неважно, потому что прилетевшие в ответ ракеты закончили историю человечества. Сабуров понял, зачем они тут — если магов вовремя не остановить, то будет очень грустно. В этот момент чуть поодаль появилась группа подростков.
* * *
Первое, что сделала только что убитая Гермиона — горько разрыдалась. К ней кинулся еще не понявший, где находится Гарри, а Рон просто таращился в серое небо, не в силах осознать произошедшее. Обнаружившиеся неподалеку близнецы просто молча обнялись и застыли. Гермиона плакала — умирать оказалось больно, а для Гарри образ этой кудрявой девочки слился с образом Виолы, потому и успокаивал он ее, как сестричку.
— Здравствуйте, дети, — послышался женский голос. От неожиданности девочка перестала плакать, во все глаза рассматривая женщину в какой-то странной, но явно военной форме.
— Здравствуйте, — вежливо отреагировал прижавший к себе Гермиону Гарри. — Ну что ты, моя хорошая, не плачь, все закончилось…
— Все закончилось, — кивнула незнакомая женщина. — Я Смерть.
В отличие от взрослых, подростки приняли это как факт, только сейчас отметив призрачную платформу хорошо известного вокзала Кингс-Кросс. Помогая подняться мисс Грейнджер, зеленоглазый мальчик прямо посмотрел на Смерть. Неподалеку от него поднялся Рон, подошли ближе только что потерявшие друг друга близнецы. Взрослых подростки пока не видели, а товарищи офицеры приглядывались к тем, кого, как они уже знали, убили местные нацисты.
— Для начала, вам стоит объясниться, — сообщила им женщина. — Гарри… твоя сестра умерла сама, но маги могли ее спасти. Гермиона, твоих родителей заколдовали, они очень мучаются от того, что
