Мингер оказался в нескольких сантиметрах от меня. Мечи заплясали, шинкуя тело, а кулаки, подобно пушечным выстрелам, принялись ломать и пробивать мою броню, а от молний, проникающих за пределы моих элриловых доспехов, должна была вскипеть кровь.

Кажется, он что-то заподозрил…

Ладненько, пора заканчивать! Моё настоящее тело, оказавшееся под морем пепла и покрытое костяными обломками от прошлой битвы, открыло глаза, и я активировал то, что создавал так долго.

Элрил недостаточно прочный материал против этого монстра, но если действовать достаточно быстро…

Подобно цветку «мухоловки», несколько лепестков костяной ловушки резко, очень резко схлопнулись, перекрывая путь к отступлению. Выход у него только один — вверх. Множество сверхпрочных шипов торчали перпендикулярно лепесткам, пронзая всё, что окажется в этой ловушке.

Арольфо отреагировал мгновенно, прыгая вверх и пытаясь избежать западни. Но моё изрубленное, множество раз пронзённое тело, ставшее целью для жуков, мечей и когтей энерготела противника, разделилось на множество кусков, связанных единой костной тканью, и вцепились в ногу улепётывающего. Крепко вцепились, сотней костяных зацепов вонзаясь в экипировку и пробивая защитный жёлтый покров гада.

Реакция у него — моё почтение. Меч уже был занесён для атаки по длинной костяной ленте, что как язык лягушки вцепилась в доминионца, но я такой вариант предусмотрел, поэтому подготовился.

Если есть цветок, то у него должны быть пестик и тычинка! На самом деле, конечно, необязательно, но я максималист и по возможности делаю всё по максимуму.

Вверх выстрелило из самого центра формации. Буквально в десяти сантиметрах от моей головы. Чудовищно быстрое, острое и костяное, а вернее — элриловое копьё. Оно проткнуло тело схваченного и остановленного мной врага. Не помогли ни энергозащита, ни доспехи, ни прочая экипировка, ни крепость тела. В эту атаку я вложился по полной. Пронзённый копьём не сдался и отправил в атаку мечи, пытаясь перерубить терзающее его оружие, но… Ты уже в ловушке, мой враг. А я — мастер Метаморфизма. Или почти мастер.

Из навершия пронзившего Арольфо копья раскрылся «зонтик». Будто наконечник стрелы, что не даёт вырвать опасный боеприпас из тела. О да, размер зацепов был огромный. Так просто ты с копья не слезешь.

Тем более что оно уже начало стремительно тянуться вниз, а лепестки приоткрылись, позволяя телу с парящим над ним дымящимся сомбреро вернуться в аналог «железной леди» — одного из самых жестоких пыточных инструментов родом с Земли.

Я не сторонник бессмысленной жестокости, но этот парень… Короче говоря, я бы хотел быть уверенным, что он точно умрёт. Поэтому, стоило лепесткам схлопнуться, сделав из моего врага решето, я тут же поднялся и принялся контролировать процесс уничтожения Арольфо Мингера десятками костяных лезвий. А для пущей точности потратил ещё божественности, укрепляя элриловый цветок и добавляя всё больше и больше слоёв, чтобы мерзавец не выбрался.

Регенерация у ублюдка будь здоров, но у всего есть свой предел. И я понял, что он достиг своего, когда лепестки будто бы закрылись полностью, как если бы никого внутри не было.

— Так, а куда шляпа полетела? — удивился я, глядя, как шляпа превратилась в дым и, напоминая НЛО, двинулась к границам облака тьмы и постепенно упала на землю, начав дымиться подобно паровозу.

Дым странный… Он разве раньше имел форму человека?

— Ах ты паскуда! — догадался я, что именно учудил Мингер, и бросился за сбегающим от меня врагом, что превратился в дым над шляпой.

Благо в этой форме он оказался в сотни раз медленнее меня, да и я сам быстро отреагировал, бросаясь за шляпой. Восстановил стража, создал клинок, перерубил её и понял, что дымный гад уже набрался силы и теперь, в своей дымчатой форме, готов сваливать куда подальше. Не знаю, сможет ли он материализоваться, но отпускать я его не намерен.

Тьма постепенно рассеивалась, а это значило, что гад не мог полностью контролировать свои способности. А я всё ломал голову, как схватить то, что не имеет тела? Это же дым… Ещё и злобно перекатывается, что-то мне в своей дымовой форме кричит, скалится. Вот ведь… Нужны магические атаки по площади! Что-то универсальное! Жаль, но времени у меня нет. Если уйдёт — это будет фиаско… Эх, была бы у меня лампа, чтобы втянуть его внутрь, как джина.

Чёрт возьми… ИДЕЯ! Но если она сработает, это будет сумасшествие!

Этот фанат геноцида и расового превосходства сейчас стал дымом. А дым всегда ищет путь из замкнутого пространства, стремясь к вентиляции или окнам. Нужно всего лишь создать комнату, в которой я его замурую. А затем…

— Хех. Я, конечно, не джин, но колдовать тоже умею, — обогнал я соперника, вставая на пути к выходу из этой области, и потёр руки.

— Добро пожаловать в темницу. Не бойся, это ненадолго… — я активировал Метаморфизм и в очередной раз потратил прорву божественности на войну с тем, кто в данный момент даже тела не имел.

* * *

На городских стенах бушевал ажиотаж. Не одна пара крайне любопытных глаз смотрела за разворачивающейся вдалеке сценой. Сражение поражало воображение, и многие попросту не понимали, почему два настолько сильных человека вдруг решили сразиться друг с другом. А затем пришла тьма и скрыла поле боя.

Граф Лазари с грустью смотрел туда, далеко вперёд, на место, где он совсем недавно мог бы быть одним из сильнейших. Что же теперь? Теперь он не мог даже пройти элементарный тест, позволяющий шагнуть за пределы врат во время нашествия.

Он тяжело вздохнул, продолжая тихо болеть за своего знакомого, против которого вышел по-настоящему чудовищный по силе бог. Но вскоре тьма и ему не оставила возможности любоваться далёким зрелищем.

Время тянулось, битва продолжалась, тьма клубилась и бурлила. Никто не вмешивался в эту битву. Даже глава города уже успел со злым, перекошенным от ярости лицом пролететь над городом и приземлиться, вновь превращаясь в драконида в центральной крепости. Графа он не заметил. И после того, как тот применил зелье, ни разу о нём не вспомнил и не вызвал.

Безусловно, Лазари понимал, что Райдзен Домо всё знает и ему нет дела до проклятого неудачника. Более того, его попросили покинуть общежитие через неделю. Всего неделя… У него так мало времени, чтобы научиться жить никчёмной жизнью…

Тьма впереди стала светлеть и расходиться. Но слишком медленно. Настолько, что любопытство взыграло с новой силой, заставляя всех устремить свои взгляды в сторону далёкого сражения. Многие здесь комментировали происходящее вслух, так как не все могли рассмотреть отсюда хоть что-то. Но граф мог. В руке его лежал артефакт. Подтрёпанный и потёртый, повидавший огромное количество видов во всех освоенных и доступных уголках этого мира. То была подзорная труба. И граф с любопытством смотрел в неё, в подробностях подмечая изменения далеко впереди.

Внезапно позади него кто-то появился. Словно телепортировался.

Лазари отвлёкся и обернулся, глядя на прелестную человеческую девушку с грустными глазами болотного цвета и удивительно красивыми чертами лица. Она, закрыв глаза, будто бы что-то вынюхивала и наконец, сделав глубокий вдох, распахнула веки.

— Дай… — протянула она руку, требуя передать подзорную трубу. — На… Время… Я… Заплачу…

Рубленные фразы, странный акцент. Она словно забыла, как говорить. Её язык еле шевелился.

Спорить с красавицей граф не желал, впрочем, не желал он и отдавать артефакт, но, заглянув в её глаза, наполненные вселенской грустью, не выдержал. Она такая же, как и он сам. По-своему обречённая.

Девушка вгляделась в поле битвы и в какой-то момент вся задрожала и встрепенулась.

— Шляпа… откуда? — лицо, выражающее невероятные противоречия, сомнения, страх, удивление и жажду познания, в какой-то миг наполнилось решимостью, и она всунула артефакт вместе с нодой с цифрой сто графу.

Его любопытная натура встрепенулась так же, как и сама девица. Своими инстинктами он уловил странное чувство предстоящих приключений и изменений. Будто что-то вот-вот произойдёт… И чуть не ахнул, когда девица с разбега прыгнула со стены в море пепла, что докатилось и сюда. Удивление расцвело на лицах многих зрителей, когда они увидели, как незнакомка в одно мгновение обернулась дымом и просочилась через защитный купол наружу.

— Во дела… — подытожил кто-то из толпы, кулаком постукивая по «непроходимой» защите купола, накрывшего город.

Так, по крайней мере, все думали раньше, до её появления.