— Что случилось, сладенький? — Миссис Джейсон присела рядом с сыном, боясь к нему прикоснуться, поскольку тот бил руками и ногами по всему, что находилось рядом, не желая говорить с семьей и без конца повторяя «цветочек умер! Я убил цветочек!»

— Томас, что случилось? — Спокойно, но повысив голос, чтобы перекрыть плач Маркуса, спросила Розамунд.

— Он хотел нарвать цветов и подарить их вам, миледи. Но я сказал, что не надо их рвать, потому что цветы быстро завянут. — Спокойно проговорил Том, смотря в глаза Розамунд и показывая ей полевой цветок в руках.

— О, вот как, — Мистер Джейсон рассмеялся и с большим трудом схватил младшего сына, передавая его старшему сыну и веля отвести того в спальню и успокоить. Миссис Джейсон отправилась за сыновьями. Розамунд присела рядом с Томом и тихо, чтобы никто не услышал, сказала:

— Всё хорошо, Том?

— Простите, мадам, я не хотел, чтобы он расплакался. — Так же тихо ответил мальчик, виновато смотря на леди. Та мягко улыбнулась и погладила его по щеке. Несколько секунд она внимательно всматривалась в него, пытаясь понять, может, он колдовал? Но, не заметив ничего такого, лишь поправила на нем соломенную шляпку.

— Всё хорошо, милый, не расстраивайся.

— Прошу прощение за это, Роза, просто Маркус, он немного м… — Мистер Джейсон поджал губы, пытаясь подобрать слова, чтобы описать поведение своего сына.

— Впечатлительный? — Подсказала отцу семейства Розамунд, усмехнувшись про себя. Она поднялась и легонько подтолкнула Тома к оставшимся девочкам, и под руку с Адамом отправилась обратно к столику с закусками. Том проводил их взглядом и посмотрел на девочек. Те выглядели слегка взволнованными, если не испуганными. Видимо, они не ожидали такого от своего младшего брата.

— Кажется, змей упал… — Заметил Том, подходя к Сильвии и беря у нее катушку с нитками и мило улыбаясь. — Давайте запустим его еще раз?

Ехали домой уже поздно вечером, отужинав с семьей Джейсонов. Конечно, леди Аделаида приглашала их остаться с ночёвкой и расположиться в комнатах для гостей, но Роза отказалась, решив, что нестабильные эмоции Маркуса могут в свою очередь вывести Тома, заставив того применить магию. Поэтому, вежливо отказавшись, они с Томом отправились обратно домой. Всю дорогу мальчик ехал, прижимаясь к леди и, даже, кажется, слегка задремав. Однако, уже ближе к дому он подал голос:

— Простите, леди Розамунд.

— Том? — Женщина удивленно посмотрела на мальчика, что сжал в руках юбку ее платья. Кажется, он был чем-то обеспокоен. И более того, он очень волновался. — Что-то случилось, милый?

— Вы попросили меня подружиться с ними, а я довел Маркуса до слез.

— О, дорогой, ты в этом вовсе не виноват. — Розамунд подняла к себе лицо мальчика и нежно погладила того большими пальцами по щекам. — Маркус очень впечатлительный мальчик. Это значит, что он воспринимает всё не так, как мы с тобой. Понимаешь, что я имею в виду?

— Угу. — Том кивнул, жмурясь от приятных нежных прикосновений женщины.

— Так что ты не виноват, тем более, вы ведь хорошо потом играли с девочками, да?

— Да. Мы запускали змея, а потом играли с их собакой.

— Тебе понравилось?

— Да.

— Когда был жив мистер Ричардсон, у нас в доме тоже были собаки. Русские борзые. Он ездил с ними на охоту. — Розамунд обняла за плечи Тома и слегка прижала его к себе, улыбнувшись. — Но после его смерти держать собак не было никакого смысла. Поэтому их распродали другим хозяевам.

— Вы не любите собак?

— О, дело не в любви. После смерти Роджера мне было очень грустно. Я не выезжала на охоту, да и вообще не выходила из дома. А этим собакам нужно много бегать. А что, ты бы хотел завести собаку?

Мальчик помолчал, вспоминая, как он сегодня играл с собакой Джейсонов, как кидал ей тарелку и как гладил ее.

— А волшебники заводят собак?

— Нечасто. Но у них есть почтовые совы. Хочешь завести почтовую сову?

— Да! — С энтузиазмом откликнулся Том. Роза слабо улыбнулась и задумчиво посмотрела на дом Ричардсонов, к которому они подъезжали. Возможно, завести сову — не такая уж и плохая идея.

С того дня прошла неделя. Ни Роза, ни Том больше не поднимали тему почтовых сов, однако, каждый день Том Реддл думал о том, каково это, завести почтовую сову, получать письма, запечатанные сургучом и нарисованные волшебными чернилами, что меняют цвет. Одну баночку таких чернил леди Роза купила Тому, когда была в Диагон аллее.

В один из дней Томас сидел в своей комнате, играя в волшебные шахматы. Черные шахматы двигались самостоятельно, а вот белыми управлял он, делая записи своей стратегии в небольшой тетрадке. Иногда шахматы шумели и перебивали его, пытаясь сказать, как лучше ходить. Иногда он слушал их, а иногда действовал так, как хотелось. Но, пока что, победить еще ни разу не удавалось. От очередного размышления по поводу следующего хода, его прервал стук в дверь.

— Господин Томас, леди Розамунд хочет вас видеть в своем кабинете. — Раздался голос дворецкого за дверью.

— Хорошо, уже иду! — Откликнулся мальчик, собирая фигурки и пряча шахматы в ящик стола, что закрывался на ключ. Интересно, что миледи могло понадобиться?

Спрятав ключ от ящика в карман шорт, Том на мгновение задержался у зеркала, чтобы проверить свой внешний вид. Розамунд не любит, когда он выглядит неопрятно. И, как-то за полгода у него тоже вошло в привычку постоянно следить за тем, чтобы выглядеть идеально. Том покинул комнату и направился через холл второго этажа в кабинет к леди. Постучавшись, мальчик вошел, смотря на женщину, что сидела за столом.

— Вы меня звали?

— Да, Том. Подойди-ка. — Женщина улыбнулась и, мальчик заметил, что она выглядит немного уставшей. Кажется, минут десять назад она вернулась откуда-то из города. Возможно, что-то случилось? Том покорно подошел и присел в кресло у стола. — Помнишь, мы говорили о совах?

— Да, мадам. — Том кивнул, вспоминая разговор в повозке.

Розамунд вновь улыбнулась и поднявшись, достала из-за стола нечто, накрытое плотной тканью. Еще прежде, чем ткань взметнулась вверх, мальчик догадался что там. Но увиденное не могло его не обрадовать. Он даже поднялся, подбегая к столу и приподнимаясь на носочки, чтобы лучше рассмотреть. Черная металлическая клетка с позолотой, а внутри на крепкой жерди величественно восседает черный филин с золотыми глазами и белыми перьевыми ушками над ними. Кажется, филин дремал, но когда ткань сняли, он встрепенулся и удивленно посмотрел на мальчика, что не менее удивленно и восторженно глядел на него.

— Это