Шрифт:
Закладка:
— Через четыре дня объявился дядюшка и устроил ловушку для меня и Ракель. Пока мы с Эдвардом должны были припереться в дом дядюшки, который задумал грохнуть меня с помощью моего братца, его прихвостни должны были найти мою невесту у нас дома.
— А чуть позже в дом Майкла пришел отец Терренса и Эдварда, которого все считали мертвым после попытки этого типа грохнуть его. И он задал всем жару! Как оказалось, он приехал вместе с полицией и Ракель. Она встретила знакомого копа, который свел ее с другом отца братьев МакКлайф. Благодаря их действиям дядюшка Терренса и Эдварда и его прихвостни были арестован и скоро предстанут перед судом.
— Ничего себе… — приоткрывает рот Питер, с опозданием переваривая всю информацию, которую до него доносят. — Ну и страсти…
— О, это точно… — соглашается Терренс.
— Полагаю, ты совсем не скучал, пока я торчал здесь.
— Да лучше бы скучал… — тихонько стонет Терренс, проводя руками по своему лицу. — Эта история жутко вымотала меня. Когда все закончилось, я чувствовал себя опустошенным. Как будто у меня забрали все мои силы…
— Понимаю… — Питер хлопает Терренса по плечу. — Мне очень жаль, приятель.
— Но зато очень многое прояснилось. Например, теперь я знаю, что мой отец вовсе не такой плохой, каким он мне казался.
— Твой отец? Ты же ненавидишь его из-за того, что он ужасно обращался с твоей матерью.
— Оказалось, это была ложь. Ложь моего «любимого» дядюшки, который рассказал мне об этом, когда я был совсем маленьким. Правда, я не знал этого… То есть не знал, что это были козни дяди. Я вспомнил этого человека только тогда, когда он сам во всем признался.
— Да уж, этот козел точно больной… — хмуро бросает Даниэль. — Сказать мелкому ребенку, что твой отец издевался над беременной женщиной…
— Значит, это из-за него отношения Терренса с отцом были такими ужасными? — удивляется Питер.
— Именно! — восклицает Терренс. — Если бы не дядя Майкл, все было бы иначе. Этот больной гад всем испортил жизнь. Всей моей семье, которую он мечтал грохнуть. Всего лишь из-за конфликта с отцом. Из-за зависти к нему и его успехам. Из-за этого жизнь МакКлайфов была невыносимой.
— То есть, твой дядя поругался с твоим отцом, обозлился и решил грохнуть всех сразу?
— Да, всех, кто имел к отцу какое-либо отношение. Если бы полиция вовремя не арестовала этого типа, он бы грохнул не только свою семью, но и всех наших друзей и хороших знакомых.
— Ну ничего себе! — восклицает Даниэль. — Только причем здесь все МакКлайфы, раз Майкл собачился только с твоим отцом?
— Просто за то, что мы существовали в жизни отца.
— Да уж, шикарная логика у мужика…
— И теперь, когда я знаю правду, мне стыдно. — Терренс на секунду бросает взгляд в сторону. — Стыдно перед своим отцом за то, что я столько лет бегал от него и отказывался хотя бы выслушать его.
— Погоди, а твоя мать знала обо всем? — слегка хмурится Питер.
— Знала. Но ничего не сказала, ибо хотела, чтобы отец сам все объяснил. Хотя мать не говорила отцу, что именно дядя Майкл настроил меня против него.
— Вот как… — с грустью во взгляде произносит Питер. — И что ты теперь будешь делать?
— Зарою голову в песок с надеждой избежать плохого и не быть вынужденным отвечать за последствия всей этой истории, — отшучивается Терренс.
— Я серьезно, МакКлайф. Раз ты знаешь правду о своем отце, то надо бы поговорить с ним.
— Ладно, я шучу… Я не знаю, что делать, если честно…
— То есть, ты не собираешься говорить с ним?
— Я не знаю, когда смогу решиться на этот разговор.
— Рано или поздно тебе придется это сделать, — отмечает Даниэль.
— Знаю, но пока что мои мысли заняты судебном слушанием, на котором мне предстоит быть вместе с Ракель, Наталией, Эдвардом, отцом и матерью. Мы все выступаем в качестве свидетелей во всех делах дяди Майкла.
— Вам повезло, что у вас такая большая группа поддержки. Не гарантия, что суд пройдет легко, но это должно быть менее безболезненно.
— Да, все наши друзья пообещали быть в суде хотя бы на оглашение приговора.
— Эй, я тоже хочу быть там! — уверенно заявляет Питер.
— Конечно, приходи. Нам будет намного проще, если с нами будет еще пара-тройку людей.
— Если смогу — обязательно там буду.
— Спасибо большое, приятель.
— Ну а с Ракель как у тебя дела? — сцепляет пальцы рук Питер. — Почему ты сказал, что у вас были конфликты?
— К счастью, сейчас все хорошо. А ругались мы с Ракель только из-за того, что не все рассказывали друг другу и были на взводе из-за всех этих событий.
— Разве вы чего-то недоговаривали?
— Да… — неуверенно произносит Терренс, дотронувшись до своих волос на виске и кончика носа. — Было кое-что…
— Что-то серьезное?
— Эй, Терренс, ты, кстати, так и не объяснил, что имел в виду Льюис, — задумчиво говорит Даниэль.
— Э-э-э, что, прости? — слегка хмурится Питер.
— Льюис, твой врач, сразу сказал, что МакКлайф что-то скрывает, когда едва посмотрел на него. Мол если он захочет, то сам все расскажет.
— Скорее всего Льюис имел в виду то, что я до сих пор не могу избавиться от сожаления по поводу того, что произошло между мной и Ракель, — хмуро отвечает Терренс.
— Да, но это определенно не все, что мы должны знать про тебя. Неужели есть какая-то связь между твоей депрессии из-за грядущего расставания с Ракель и тем, что ты убежал из кабинета Льюиса?
— Убежал из кабинета Льюиса? — округляет глаза Питер.
— Тогда Льюис начал говорить что-то про человека, который срывается на ком-то, кого любит, и потом жалеет. Ну после этого Терренс побледнел, занервничал и затрясся. Конечно, я сразу понял, о чем говорил этот врач, и почему МакКлайф так отреагировал. Но еще больше меня удивило его полный пессимизм и слова о том, что он едва держится и уверен, что ему осталось недолго до нервного срыва.
— Это правда, Терренс? — Питер переводит взгляд на Терренса.
Терренс молчит пару секунд, уставив взгляд в одной точке, и резко выдыхает перед тем, как спокойно говорит:
— Ладно, я скажу кое-что… И надеюсь, что вы не будете меня осуждать… Это имеет отношение к моим отношениям с Ракель и моему состоянию в тот период,
