— Ох, ребята… — с легкой улыбкой произносит Питер, прислонившись спиной к подушке. — А я, между прочим, скучал по вам. По вашим шуткам и вашей компании.

— Мы тоже скучали по тебе, приятель, — с легкой улыбкой отвечает Даниэль. — И ты уж, пожалуйста, больше не пугай нас так!

— Да, парень, ты реально нас всех напугал, — соглашается Терренс и бросает короткий взгляд на Даниэля. — Особенно Перкинса. У бедного парня аж волосы дыбом встали, когда он увидел тот ужас в ванной.

— Так, только давай ты не будешь к этому возвращаться, — тараторит Даниэль, выставив руку ладонью к Терренсу. — Я понимаю, для тебя это повод поржать надо мной, но все же.

— Ладно, тогда сам расскажи, — с невинной улыбкой пожимает плечами Терренс. — Расскажи, как ты грохнулся в обморок, когда увидел море кровищи в ванной.

— Чего? — громко возмущается Даниэль. — Да не падал я в обморок! Хватит придумывать!

— Да-да-да, врать-то не надо. Уж я-то все прекрасно видел! Сам приводил тебя в чувства, пока ты выглядел, как полуживой труп.

— Что, МакКлайф, тоже видел, как этому типа крутому и смелому парняге стало плохо при виде крови? — усмехается Питер, скрестив руки на груди.

— О, а ты разве знал, что он боится крови и теряет сознание при ее виде? — округляет глаза Терренс.

— Пф, конечно, знал! Перкинс однажды и при мне хлопнулся в обморок, когда увидел кровь!

— Роуз, заткнись, пожалуйста, — спокойно говорит Даниэль.

— Жаль, — хихикает Терренс. — А то я бы с удовольствием рассказал тебе о том, как наш приятель резко побледнел и сполз вниз по стенке после того, как едва смог вызвать скорую.

— Слушайте, придурки, вам больше поговорить не о чем? Напридумывали себе черт знает что!

— Не обращай на него внимания, Терренс, — машет рукой Питер. — Когда Дэн вырубился при мне и потом пришел в себя, он тоже начал все отрицать. Этот парень не переносит вида крови и всегда теряет сознание при ее виде, но никогда в этом не признается.

— Эй, а как это произошло, если не секрет? — хитро улыбается Терренс.

— Да просто порезал руку ножом. Ты же знаешь, какой он у нас кулинар и как умеет обращаться с кухонными принадлежностями. Он решил сварганить парочку бутербродов и едва не рубанул себе пол пальца. У него потом вся рука была в крови. Ну а пока я искал все необходимое, чтобы помочь пострадавшему, Даниэль успел жутко побледнеть и впасть в ступор. И когда я подошел к нему, то он и грохнулся на пол без сознания. Правда, был в отрубе недолго и быстро пришел в себя. Ну и потом начал все яростно отрицать и винил во всем потерю крови. Типа потерял половину того, что есть в человеке. Ну а поскольку этот чувак все преувеличил, то я и сделал вывод, что он до смерти боится вида крови.

— Да уж… А ведь на первый взгляд Перкинс у нас такой бесстрашный и крутой. Но падает в обмороки от какой-то крови. От того, что есть у каждого человека.

— МакКлайф, вот надо тебе было все испортить! — со скрещенными на груди руками возмущается Даниэль. — Когда дело доходит до шуточек, то твой язык становится очень длинным. Первый встаешь в очередь, чтобы поржать над кем-нибудь.

— Спокойно, крутыш! — восклицает Питер, похлопав Даниэля по плечу. — Мы никому об этом не скажем, ибо умеем хранить секреты. До тех пор, пока ты не отключишься еще перед кем-нибудь.

— Например, перед Анной, — со смешком добавляет Терренс.

— Так, я бы попросил! — громко восклицает Даниэль. — Чтобы моей девушке ни слова не говорили! Узнаю, что кто-то из вас проболтался об этом Анне, то вы очень пожалейте.

— Пф, да она и так знает. Наверняка ты сам ей рассказывал.

— Я все сказал, двухметровая ты шпала. — Даниэль угрожает Терренсу пальцем. — Тебя это касается в первую очередь. Да, другим тоже не смейте говорить! И тем более поклонникам группы. Увижу хоть намек — пеняйте на себя, оба!

— Хорошо-хорошо, мальчик, грохающийся в обморок при виде крови, я все понял, — со смешком приподнимает руки перед собой Терренс. — Только не надо мне угрожать, пожалуйста.

— Я предупредил. — Даниэль окидывает Терренса и Питера взглядом. — Обоих!

— Ладно-ладно, проехали! — восклицает Терренс. — Лучше давайте решим еще один вопрос.

— Какой еще вопрос?

— О группе, пустоголовый ты чурбан! Неужели забыл, что у тебя все еще есть контракты со студией и пиар-агентством?

— Да я не забыл я! Только чего нам решать-то надо?

— Вообще-то было бы неплохо решить ее дальнейшую судьбу. Наш проект не может вечно оставаться на паузе.

— Неужели вы решили распустить группу? — удивленно интересуется Питер.

— Пока нет. Но именно это нам и предстоит решить. И судьба группы зависит от тебя, Питер.

— От меня?

— Да. Мы с Даниэлем не хотим выступать в группе без тебя. Этот вопрос даже не обсуждается. Нам не нужен другой барабанщик. Поскольку мы знаем друг друга очень хорошо и уже давно выбрали направление, в каком хотим работать, то нам будет сложно сработаться с новым человеком. Понадобится очень много времени для того, чтобы привыкнуть к кому-то совершенно незнакомому.

— Это правда, Питер, — подтверждает Даниэль и начинает активно жестикулировать. — Мы не хотим быть «Against The System», если в группе не будет тебя. После того как мы с Терренс поработали только вдвоем с музыкантами из студии, к нам пришло осознание того, что это было совсем не то. Мы играли на автомате, без удовольствия. У нас сейчас той нет энергии, которую ты привносил благодаря своей мощной и неподражаемой игрой на ударных. Мы чувствуем себя какими-то зажатыми…

— Сейчас мы говорим все это потому, что именно тебе предстоит принять решение. Если ты не захочешь играть в группе или выступать на сцене вообще, то мы с Даниэлем тоже откажемся от этой мечты и пожертвуем группой, завершив историю «Against The System», которая толком и не начиналась. Если ты не захочешь возвращаться в группу, то это будет твое решение, которое мы оба будем уважать. Ничего страшного, если наши мечты не будут осуществлены. Мы готовы сделать это ради тебя и ради нашей дружбы.

— Это не означает, что мы бы не хотели продолжать свое дело. Однако, как уже сказал Терренс, все зависит от тебя. Тем не менее… Поскольку в ты сказал, что покидаешь группу, то я лично хотел бы попросить тебя вернуться в группу. В случае если ты не хочешь завершать ее историю.

— Решай, Питер! Каким бы ни было твое решение, мы с