Таисса невольно улыбнулась. Сейчас она как раз их подслушивала, причём самым что ни на есть бестактным образом. Но, как бы ни занимал её их разговор, пора двигаться дальше. Время на исходе.

Таисса коснулась перстня и сосредоточилась.

– Лара, я не… – начал Тьен.

И всё застлал ослепительный свет.

*

Когда серебро рассеялась, Таисса, пошатываясь, обнаружила себя на собственных ногах во вполне реальном теле. И беззвучно ахнула, когда поняла, где находится.

Они с Диром вернулись в зал, где всё началось. Туда, где Ваади погрузил их в сон.

А у огромной клубящейся воронки в конце зала, раскинув руки, стоял Майлз. Светящиеся бусины то и дело вспыхивали в его руках, волосы развевались под невидимым ветром, и короткие молнии блестели в центре воронки в ответ.

Что он делал? Они ведь уже синхронизировали потоки времени! Тогда что Майлзу было нужно?

Таисса повернула голову влево и мгновенно узнала ответ на свой вопрос. В двух шагах от Майлза колыхался под своим плащом Ваади. И это значило, что Майлз Лютер находился под его влиянием.

Таисса похолодела. С Ваади не смог справиться даже Принц Пустоты в теле Вернона. У неё и у Дира тем более не было шансов.

В следующее мгновение рядом на сверхскорости мелькнула фигура, и Дир замер рядом с ней.

– Меча здесь нет, – едва размыкая губы, произнёс он. – Мы ещё не дома, Таис.

Кроме них, зал был девственно пуст. Ни меча, ни лежащей Лары, ни тела Вернона, ни даже упавшего или убитого спутника Ваади.

Они находились внутри сна Майлза Лютера. А Майлз сознательно или бессознательно пытался управлять воронкой под влиянием Ваади.

– Да, – прошипел чужой голос. – Другие кланы не получили тебя, я успел первым, мой наивный коро-оль. Теперь ты мо-ой!

– Надо же, – пробормотала Таисса. – Даже у инопланетян бывают злодейские монологи.

И тут она услышала сухой смешок Майлза. Смешок, который мог принадлежать только Александру.

– Как приятно, – произнёс он. – Твои кривые ментальные лапы всё-таки вытолкнули Майлза из моей головы. Спасибо.

Александр-Майлз обернулся, и чётки сверкнули в его руках.

– А теперь настало время подрезать крылья тебе, – констатировал он. – Ты использовал меня, чтобы добраться до возможностей Стража? Давай проверим, работает ли этот канал в обе стороны.

Вой Ваади перекрыл его слова. Дикий, ненатуральный, похожий на скрежет металла и такой пронзительный, что Таиссе захотелось прикрыть уши.

– Как я и думал, – бесстрастно подтвердил Александр. – Ты находишься внутри моего сознания, стало быть, хозяин здесь я. Теперь давай поговорим о твоих целях. Собрать побольше игрушек и захватить здесь власть – это лишь начало, правда? Ну же, поделись.

Вой Ваади перешёл в скуление, отдающееся внутри головы Таиссы ноющей болью. Она почувствовала, как Дир сжимает её руку крепче. Сейчас они фактически становились соучастниками пытки…

И это было неправильно. Таисса разомкнула губы.

– Не думайте, что я не вижу вас двоих, – сухо констатировал Александр-Майлз. – Всё как всегда, не так ли? Сейчас я услышу от вас громкие протесты, а пару часов спустя вы с облегчением воспользуетесь плодами моих трудов. Как обычно.

– Я не возражаю, – произнёс голос Дира, спокойный и ровный. – Это существо получает по заслугам.

– Разве это справедливость? – дрогнувшим голосом произнесла Таисса.

– Справедливость, – холодно ответил Александр. – А сейчас не мешайте мне.

Чётки вновь вспыхнули в его руках. Таисса не вполне понимала, что происходит, но легко было догадаться: её дед, как любой опытный Светлый, умел с хирургической точностью практиковать внушения на людях. В том числе и внушать невыносимую боль. И то, что Ваади человеком не был, не замедлило Александра ни на йоту. В своём сне и в собственном сознании он был полным хозяином.

В хрипящем, невыносимом вое появились почти молящие нотки. Рука Дира в руке Таиссы казалась ледяной.

Нечеловеческое существо не умирало на глазах Таиссы. Но то, что она видела, было немногим лучше.

– Если мы опустимся до его уровня, – произнесла Таисса, – ты узнаешь только то, что оно захочет тебе сказать, Александр. Ты бы на его месте сделал то же самое. Месть унизившему тебя врагу важнее любой боли.

– Научилась понимать, как работает мир, да, девочка? – Улыбка Майлза напомнила Таиссе улыбку Принца Пустоты. – Но это существо не будет способно думать о мести, когда я с ним закончу.

Лицо Дира казалось высеченным из камня. Он не протестовал. Таисса вдруг вспомнила финальный допрос отца за считаные дни до капитуляции, допрос, запоздалой свидетельницей которого она стала. Дира не было на этом допросе. Но что Дир видел во время войны? В чём принимал участие?

– Хватит.

Незнакомый голос, холодный и злой, мог бы принадлежать женской версии Принца Пустоты, а не Таиссе. Но эти слова произнесла она сама.

Перстень на её пальце полыхнул. Символ связи между ней и Принцем Пустоты, связи, засиявшей в серебристом тумане. Символ того, что Страж отступил от тёмной невозвратной грани, а сама Таисса… стала чуть-чуть мудрее? Или наивнее?

Она не знала. Просто протянула Каю-Вернону руку.

И эта связь была материальна. У неё была власть.

«Которую ты собираешься спустить на дурацкое милосердие, – констатировал воображаемый Вернон в её голове. – Как всегда. Что там сказал мой всевластный двойник? Ничему тебя жизнь не учит».

Не готовясь, не считая до трёх, даже не закрывая глаз, Таисса направила свою волю на Ваади. И сделала ровно то же самое, что Вернон когда-то сделал с ней.

Очистила его разум от внушения.

Что-то сдавило ей виски, и Таисса воздвигла мысленную серебряную клетку вокруг сознания Ваади. Легко, без усилий, словно делала это всегда.

Повисло молчание. И Дир, и Александр были Светлыми и прекрасно видели, что она сделала.

– Итак, – произнёс Александр-Майлз. – Моя внучка проявила доброту, но это ненадолго. Говори, иначе я расскажу ей, что ты успел натворить здесь со своей бандой. Даже Таисса захочет справедливости.

– Или я захочу, – негромко, но с силой произнёс Дир. – Я успел познакомиться с местными. Они не щадят никого.

И Тьена бы не пощадили. Её сына. Таисса вздрогнула, но не опустила ментальный захват. Нет. Она не будет пытать живое существо.

– Чего ты хотел, Ваади? Объясни мне.

Короткое шипение было ей ответом. Таисса ощутила, как оно