— Хуан, я против! — пыхтела Фрейя. — Я на это не подписывалась, и сразу озвучила свои условия!

— Я тоже!

С Фрейей всё понятно — она согласилась терпеть сестру исключительно на своих условиях. Изабелла же со своей стороны оказалась припёрта к стенке, переступила себя, чтобы не рвать отношения и не дарить меня Фрейе на блюдечке, и теперь была недовольна моим поведением и потаёнными желаниями, которые пытаюсь нагло реализовать, пользуясь моментом. Да что там, она вне себя от гнева! Но держалась — не хотела рушить то, что можно уничтожить неосторожным словом. Сейчас не время рушить что бы то ни было, лучше потерпеть, а разберёмся потом, как всё успокоится. Ей было тяжелее всего — бесящая ревность к родной сестре, которой впервые в жизни проиграла забег! И случись всё в мирное время, тут были бы мегаразборки с тяганием за лохмы. Но в данный момент она искренне хотела блага и сестре, и Венере... И если честно не понимала, каким чудом я, зацепившийся за Фрейю, а что она мне нравилась знала всегда, не отдалил её, всего лишь глупую сестру, прочь, выбрав власть и титул консорта, мощь отца наследников, вместо какой-то там любви и каких-то чувств. В их круге власть — высший приоритет, и я сильно подставлялся, играя в полигамию, таща её хвостом. И скорее всего мне это реально обернётся чем-то крайне плохим, а если быть честным, моим тотальным поражением в будущем… Но я не мог по-другому.

Мышонку же сестра — напоминание о былых поражениях ВСЮ её сознательную жизнь. Напомню, она проиграла белобрысой паршивке ВСЕХ своих мальчиков. И выиграв единственного, не собиралась забывать об остальных. Так что я выбрал неправильную стратегию (стратегию, а не тактику, что гораздо трагичнее), и повторюсь, оно мне аукнется. Но сейчас я, как безусый вьюнош, пёр танком напролом, к своей влажной подростковой мечте, не замечая ничего вокруг. Ибо хоть оргия с обеими и за гранью добра и зла, но просто ночевать в одной комнате — почему нет?

— Чёрт с тобой! Останусь, — уступила наследное высочество, а Бэль позеленела. — Уйду в ванную, у вас будет полчаса, потом вернусь — и ты мой!

— Не сопи, Бельчонок. — Чмокнул вторую сеньориту из двух, коих удерживал за талию, не давая вырваться. — Насчёт других ты была не против. Та же Санчес жила в нашей комнате, и ничего.

— Так то Санчес! — Бэль запыхтела, после чего уверенно сняла мою руку со своей талии. — Пойду, распоряжусь насчёт ужина. У вас полчаса.

— Нет, не получится. — А это освободилась из захвата и Фрейя. — У Сирены очередная улётная идея. Я её пытаюсь отговорить, но она втемяшила и ничего не хочет слышать. Хуан, помоги, поддержи. Бэль, потом вернёмся — продолжим общение. — Кивок сестре, но без превосходства и издевки. — Давай не будем ссориться, раз уж нам так выпало, делить мужчину. В страшном сне такое не могло присниться, но… Что есть — то есть.

Блондинчик скрипнула зубами, но склонила голову.

— Хорошо. Вставьте Сирене и возвращайтесь. Я люблю вас! — Она подскочила к нам, обняла обоих, и чмокнула и меня, и сестру. — Мне не жить без вас! Вас обоих… — Отстранилась и убежала.

— М-да… — Фрейя посмотрела ей вслед и вздохнула. Взяла меня за руку. — Пошли, пока не поздно.

Почти опоздали. Но нет, успели. Сирена была в штабе, который находился примерно под зданием дворцовой стражи, и принадлежало оборудование оной страже. Перешли по сети тоннелей, тут, под дворцовым комплексом, целый лабиринт. Вокруг сновали люди, кто в форме, кто без. В коридоре ждали силовики в средней броне с тяжёлыми «Кайманами» и рельсовками, но без шлемов. На створках дверей трое ангелов. Нас пропустили, и мы оказались в местном ЦПУ, святая святых УДС, штабе всего клана Веласкес, а туда входит далеко не только дворцовая стража.

— Сирена, я против! — с порога заявила Фрейя.

Сирена, что-то обсуждающая с тремя мужчинами, два в форме клана, один в чёрной дворцовой. Сама одетая тоже в форму, с полковничьими погонами местного начальника, смотрелась молодцом — подтянутая, красивая, при этом брутальная. Такая кому угодно ата-тай сделает, но при должной ласке превратится в домашнюю кошечку. Опасную хищницу, ручную тигрицу, но кошечку же! Я, каюсь, даже немного сеньору Серхио позавидовал — какой типаж сеньорины!

— Фрей! — обернулась объект моего перманентного обожания и противно скривилась, как от зубной боли. — Мы уже всё обсудили. Мне НАДО это сделать.

— Сирен, ты не против объяснить для тугодумного меня нюансы операции? — встрял я. — Я как бы… Только прилетел и не в курсе самых последних новостей.

Тяжёлый вздох: «Как достали! Отвлекаете перед важной операцией!» И вердикт:

— Пошли.

Мы втроём вышли из шумного и суетного штаба, где вдоль стен сидели операторы, а сами стены представляли собой сотни коконов с изображением карт, схем, видов с камер на какой-то местности. Нет, с главой государства надо разговаривать в тишине и уюте собственного начальственного кабинета, расположенного неподалёку — для того он, кабинет, и нужен.

Присели. Сирена походя зацепила за соседним столом-панелью чайник и заварник, и коробку с печеньем. Поставила перед нами.

— У меня без изысков — что есть. Не до понтов.

Фрейя кивнула, но не притронулась к угощению, а вот я наоборот, почувствовал, что голоден, и принялся наводить терпкий, не очень вкусный (точно, не Мишель), но крепкий и бодрящий чай.

— Хуан, после капитуляции этих боровов, — присела сеньора Морган на своё место возле нас, — точнее после взрывов ОДБ под их куполами, на меня по собственным каналам вышел Альфонсо Сантос. Сын и наследник Армандо Сантоса.

— По собственным это… — уточнил я. Она кивнула.

— Да. Неформальным. Не для всех. Клан Сантос готов выйти из конфликта, если мы сделаем вид, что их там не было. И я готова взять на себя ответственность и закрыть глаза.

— Они так просто сдадут коллег по цеху? — хмурилась Фрейя.

— Нет. Но те силы, которые контролирует их клан, останутся в стороне. Будут топтаться в городе, а после, скорее всего, поддержат при зачистке Альфы от распоясавшейся нечисти. Но в условиях, когда мятежники засветили свои имена открыто, такого «подвига» и не требуется. Под ними несколько ключевых