Снова выдохнула, вдохнула, немного медленнее.

– Спокойствие в хаосе. Жди своего часа.

Моя рука начала проваливаться глубже в грязь, змея сильнее обвилась вокруг запястья, а сердце стало стучать спокойнее.

Мы не моргали.

– Я – эпицентр бури, – снова пробормотал Эйдин, пока я находилась в шоковом состоянии. – Он так и не приключился с тобой, Эмери. Хотя ты этого ожидала. Он должен был случиться. Все это было частью плана. Ты знала, что буря приближается.

Я смотрела ему в глаза, его голос окружал меня словно музыка, и ледяное спокойствие разлилось по моим венам.

– Ничто никогда не будет для тебя неожиданностью, – сказал он. – Веди себя так, будто ты все это время знала, что именно произойдет. Представь, что это было частью плана. Ты следуешь за бурей, Эмери. Спокойная, тихая, терпеливая, а потом… Потом ты дашь ему отпор.

Моя грудь равномерно поднималась и опускалась, пока я шептала: «Я дам ему отпор».

– Он может ударить тебя снова, – выдохнул Эйдин, – но уже больше никогда не ранит тебя. Ты улыбнешься, а потом…

– Я дам ему отпор, – прошептала я.

Тепло прокатилось по моему телу, завеса приподнялась, легкие свободно вдохнули, сталь покрыла мою кожу, а ногти превратились в ножи.

Полоз скользнул по моим пальцам и вылез на поверхность, уползая в сторону других растений. Опустив взгляд, я увидела, что мои ладони по-прежнему погружены в землю, но Эйдин больше не держал меня.

Когда он успел отпустить мои руки?

Вытащив их из земли, я посмотрела на него и заметила легкую улыбку на его лице. Он наклонился и схватил черную змею, свернувшуюся в клубок. Она посмотрела на меня, зашипела, резко развернулась и вонзилась клыками в ладонь Эйдина.

Он отпустил полоза, присосался к двум красным проколам и сплюнул кровь на грядку с растениями.

– Как и практически любое живое существо, испытывающее страдание, – сказал он, – он может укусить тебя, но ты выживешь.

Пот испарялся с моей кожи и голова, прежде неподъемно тяжелая, сейчас будто парила в облаках.

Наклонившись, Эйдин поцеловал меня в висок, и я даже не подумала отстраниться. Его губы были теплыми и нежными – почти как…

Как у отца.

– Ты – Лилит. – Я почувствовала кожей его дыхание. – Тебя нельзя обжечь, если ты и есть пламя.

Отступив, он посмотрел мне в глаза, и я поняла, что вошла сюда с грузом, который собираюсь здесь оставить. Мне стало легче.

Как он это сделал?

Лилит… Его слова пронеслись в моей голове. Может, он еврей? Она упоминалась в нашем фольклоре как первая жена Адама, которую изгнали из Эдемского сада за отказ подчиняться.

Она была светом и тьмой. Она не боялась упасть или гореть слишком ярко.

Она была пламенем.

Справа от меня что-то шевельнулось, и, повернув головы, мы увидели Уилла, стоящего недалеко от нас.

На нем были только серые спортивные штаны, низко сидящие на бедрах, а волосы были растрепаны самым восхитительным образом.

Мое сердце сжалось от его разгневанного вида, но сейчас я была готова к этому.

Его взгляд метнулся от Эйдина ко мне, сидящей у него на коленях, и пронзительность в его глазах вдруг сменилась на безразличность. Он стоял неподвижно. Я поднялась, вспоминая выпускной вечер.

В ту ночь все смотрели в зале на нас, потому что мы не принадлежали друг другу, но испытывали мучительную боль от разделяющего нас расстояния.

– Мика и Рори ушли на охоту? – спросил Эйдин.

– Я сказал Тэйлору пойти с ними, – кивнул Уилл, избегая моего взгляда.

Эйдин усмехнулся, глядя на него в ответ.

– Значит, мы остались втроем, – задумчиво сказал он, смотря на меня. – Хотите поиграть в бассейне, дети?

Я посмотрела на Уилла, игнорируя тонко завуалированную просьбу Эйдина снять одежду, но Уилл отреагировал на его предложение.

– Просто возьми ее, – сказал он. – Я уже с ней позабавился.

Если десять минут назад я могла молча уйти, теперь чувствовала, как мои ноги будто проросли в землю.

Непоколебима как дуб.

Как эпицентр бури.

Эйдин усмехнулся и встал с кресла, поставив на место панель, удерживающую змей, и, выходя из оранжереи, взъерошил мои волосы. – Вы знаете, где меня искать, когда будете готовы к следующему уровню, мисс Скотт.

Он ушел, а Уилл изучал меня, качая головой. Он бы не стал меня останавливать, даже если бы я намерилась прямо сейчас переспать с каждым парнем в этом доме.

Ему было все равно, так сильно он меня ненавидел.

– Ничего не было, – сказала я.

– Мне плевать, – отрезал он. – И тебя мои чувства не волнуют.

Не говоря больше не слова, он развернулся и пошел прочь.

Мне сдавило грудь.

– Годзилла, – произнесла я, делая шаг вперед.

Он остановился и, обернувшись, прищурился.

– Что?

Я сделала еще шаг, стараясь не дергаться, не отворачиваться, не съежиться, как обычно делала, когда была напугана до чертиков. И не сводила с него глаз.

Не важно, насколько сильно причиняет боль.

Я не должна удивляться происходящему. Знала, что так все и будет. И справлюсь.

– Ты, ммм… – Я проглотила ком в горле. – Ты пропустил фильм о Годзилле, пока отсутствовал. «Король монстров». Вышло неплохо, если не вдумываться в сюжет.

Уилл с подозрением на меня посмотрел, но остался.

Я сделала еще шаг.

Он мог уйти в любую секунду, но я не позволяла. Останься.

– Фильм отлично снят, хороший боевик. Ты просто обязан увидеть Мотру.

Над головой включился автополив, вода полилась на деревья, кустарники и грядки, но я не отводила взгляд, даже когда теплый дождь намочил одежду.

Я сняла очки и положила их на край ограждения.

– Купила Milk Duds и Twizzlers, – усмехнулась я. – Не знаю зачем. Я была одна, и мне не нужны были все эти конфеты. – сглотнула, глядя ему в глаза. – Не могла перестать думать о том, что… Что тебе бы это понравилось.

Мои глаза защипало, но я сморгнула слезы, понимая, почему купила те конфеты. Они принадлежали Уиллу.

Вода каскадом стекала по его обнаженной груди, я дышала ровно, несмотря на сильный стук сердца.

– Мне было интересно, что ты скажешь о фильме, – сказала я. – И что тебе в нем понравится.

Он неотрывно смотрел, как я медленно подходила к нему. Капли воды стекали по его губам и блестели на коже.

Пожалуйста, останься.