случается неизбежный разворот к бычьему рынку, пожинающим заслуженные лавры.

Как и следовало ожидать, при наличии смешанного командования и таких темпераментных и самолюбивых персонажей, как Монтгомери, де Голль и генерал Джордж Паттон, между предполагаемыми союзниками шла напряженная борьба за завоевания и славу. Паттон и Монтгомери были презиравшими друг друга эгоистами с огромным самомнением. Во время вторжения на Сицилию их гонка за то, чтобы первым взять город Мессина, позволила двум немецким дивизиям уйти в Италию. Черчилль описал Монтгомери как «непобедимого в битве, неуязвимого в поражении и невыносимого в победе»[247].

Паттон был амбициозным, бесстрашным и искренне верил, что является прямым потомком длинного рода воинов, восходящего к римским временам. Он был поэтом и военным гением. Однако вместе с тем он не подчинялся приказам, если считал их слишком осторожными, щедро раздавал пощечины и издевался над солдатами, которых считал трусами. Он погиб в 1945 году в автокатастрофе в Германии. Однако к тому времени переломный момент во Второй мировой войне был пройден[248]. Выживание дела свободы больше не вызывало сомнений, но, как предупреждал в то время Черчилль, между выживанием и победой есть много этапов. Опасность заключалась не в уничтожении, а в усталости и тупике. Настоятельно требовались терпение и настойчивость, как и в отношениях между инвестиционным менеджером и клиентами.

Бомбардировки Германии RAF и американскими ВВС усилились. Города были разрушены, десятки тысяч мирных жителей и детей были убиты. Американский летчик Рэнделл Джаррелл запечатлел настроение пилотов в поэме «Восьмая воздушная армия».

Тот спит. А тем троим не спится:Играют у стены в «пристенок». А одинСчитает, сколько вылетов емуДо отпуска: один… Еще один… –Таков удел убийц! Наш мир един,…Я лгу – но что есть ложь? – такой-то (имярек),Не умывавший руки кровью,Не увидавший райский брег, –Спаситель мира, человек.(Перевод А. Кистяковского)

Как успехи союзников в 1942 и 1943 годах повлияли на рынки Нью-Йорка и Лондона

Как Лондонский, так и Нью-Йоркский фондовые рынки показали значительный рост в 1942 и 1943 годах, и в этот период они все еще были в большой степени связаны между собой военными новостями. Позже это изменится, так как для обоих фондовых рынков более значимым фактором станут послевоенные экономические перспективы.

Лондонский рынок упал в начале 1942 года после падения Сингапура, но затем в конце года случился крутой подъем, продолжавшийся на протяжении большей части 1943 года, хотя в декабре произошла коррекция. Как уже отмечалось (в главе 8, см. рис. 8.1), Нью-Йоркский рынок в 1942 году снижался до сражений в Коралловом море и Мидуэе, а затем праздновал в течение всего остального года. По данным Ибботсона, приведенным на рис. 13.2, акции крупных компаний выросли на 20 %, а акции мелких компаний – на 44 %. Однако объем торгов в 1942 году упал еще больше и составил в среднем 455 000 акций за день, и акции закончили год с коэффициентом 8,2-кратной прибыли.

1943 год был еще более удачным годом для рынков, хотя начинался он достаточно вяло. Однако, когда он закончился, акции крупных компаний выросли на 26 %, а цены на акции малых компаний поднялись на поразительные 88 %. Энтузиазм в отношении акций малых компаний был вызван предположениями о том, что многие из этих компаний, которые были либо сохранены с помощью военных заказов, либо даже созданы для их исполнения, будут иметь заводы, станки и патенты, ценность которых существенно возрастет в приближающееся мирное время. Объем торгов на Нью-Йоркской фондовой бирже в 1943 году снова достиг миллиона акций в день, и в конце года рынок торговался по 12,8-кратному коэффициенту прибыли. В конце июня 1944 года акции сильно выросли после высадки в Нормандии, а затем упали в декабре после битвы за Дугу (Арденны), последней немецкой контратаки.

Чтобы полностью понять, что произошло с американским рынком в период с 1943 по 1945 год, полезно сделать небольшой шаг назад и проанализировать, что произошло с американскими финансовыми активами в период с 1929 по 1945 год. Этот 16-летний период охватывал две эпохи сильного стресса и беспокойства для нации: депрессия и дефляция начала 1930-х годов и военные времена 1940-х годов. Они включали в себя самый разрушительный секулярный медвежий рынок в истории США, мощный циклический бычий рынок, затем еще один крутой спад, и наконец, начало огромного секулярного послевоенного бычьего рынка.

Волатильность колебаний в доходах от акций поражает, но опять же, если держатель акций придерживался их на протяжении всего времени, они работали достаточно хорошо, особенно учитывая, что дата входа в 1929 году была близка к вершине одного из крупнейших спекулятивных пузырей всех времен. В течение 10 лет с 1930 по 1940 год, в самом сердце тьмы величайшего медвежьего рынка, акции фактически имели отрицательный номинальный доход, но реальный доход был положительным, в размере 1,9 % годовых, из-за эффекта дефляции, а именно в реальной доходности вся суть. Государственные облигации были лучшим местом для инвестиций с прекрасным реальным доходом в размере 7,1 % в год в 1930-х годах. Психика многих инвесторов так и не восстановилась.

С 1929 по 1945 год государственные облигации показывали лучшие результаты, чем акции с большой капитализацией, что неудивительно, учитывая, что это было время дефляции, рецессии и низкой инфляции. Более того, государственные облигации были гораздо менее волатильными, чем акции, и имели отрицательную доходность только в течение двух лет из 16. Богатые доходы от малых акций, как всегда, подтверждают, что этот класс активов изменчив, но динамичен. Они также резко выросли после битвы за Мидуэй, а затем начали впечатляющий рост с 1942 по конец 1945 года!

За полвека, закончившихся 31 декабря 1949 года, номинальная доходность американских акций составила 7,4 % годовых, а облигаций – 3,8 % годовых. Реальная доходность составила 4,9 % и 1,4 % соответственно. За тот же период в Великобритании годовая номинальная доходность акций и государственных облигаций составила 5,1 % и 2,9 %. Реальная доходность составила 3 % и 0,9 %.

С 1946 по 1948 год инфляция резко возросла, акции как крупных, так и мелких компаний потерпели крах, а облигации показали небольшой положительный общий доход. Инвесторы в целом считали, что инфляция была временной, что дефляция вернется, и они все еще были травмированы волатильностью акций. Принято считать, что после окончания военных действий последует длительная рецессия, поскольку призыв в армию лишь временно решил проблему безработицы, и что промышленное производство рухнет без спроса на вооружение. Толпа не понимала, что огромные сбережения и отложенный спрос изменят экономику. В результате они продолжали тяготеть к облигациям, проявляя к акциям очень слабый интерес. Мало кто из инвесторов был настроен на спекуляции.

История вторжения союзников в Европу и на Японские острова рассказывалась много раз. Это была задача чудовищной сложности – вторгнуться на территорию стран-агрессоров, и проблемы координации действий между Великобританией, США и Советским Союзом были крайне серьезными, но это уже