Шрифт:
Закладка:
Были внесены и другие изменения. Секретарши больше не должны были носить маски, домашние животные снова были допущены в зал стенографии. Закупка выбрала в качестве талисмана ребенка-калеку. Службы по обслуживанию автоматов перешли на моллюска.
Мы заявили, что следующая война будет продовольственной. Для следующей войны нам нужны хот-доги.
Мы все рассмеялись.
А потом…
А потом все изменилось.
По отделам начала ходить анкета. Анкета на официальном бланке свидетельства о смерти. Никто не взял на себя ответственность за её авторство. Разговоры о её существовании предшествовали её появлению во внутри офисной почтовой системе. Мы получили анкету в четверг вместе с запиской, где было указано заполнить её и вернуть в отдел кадров к утру пятницы. Мы побоялись ослушаться.
— Если бы Бэтмэн был фигой, — был задан вопрос, — надо ли ему бриться?
— Если бы президент был голым и вел двойственную политику в парламенте, на стикерах его мама все ещё была бы с терновым венком?
Настроение в нашем отделе стало мрачным, и возникло общее ощущение, что анкета имеет какое-то отношение к рассылке нашей бухгалтерии. Косвенно меня обвиняли в её появлении.
Мне спустили штаны в тот день, когда в доступе к нашему Ксероксу было отказано.
И меня отшлепали в тот день, когда наш Мьюзак[15] был отрублен.
Прошёл месяц. Два. Три. Была ещё одна казнь — менеджер по продажам, который не выполнил свои квоты — но напряженное перемирие оставалось между отделами, и война не возобновилась. Сражений не было.
В июне, когда был представлен бюджет на новый финансовый год, мы обнаружили, что он содержит крупные капитальные затраты на строительство нового склада рядом с крематорием. Если корпорация достаточно преуспела, чтобы финансировать такое легкомыслие, почему мы никогда не получали наши блокноты?
Моральный дух и без того был достаточно низок, и я решил, что наши усилия должны быть вознаграждены — даже если нам придется самим вознаграждать себя. За счёт средств, освобожденных из сейфа, мы организовали пятничную вечеринку. Я принес напитки, Джерри чипсы, Мерил поставила музыку, а Фина доставила лягушек. На столе танцевали голышом.
В тот день в старом офисе было весело, но Майк из отдела технического обслуживания прервал вечеринку. Он пришёл, чтобы установить какой-то коаксиальный кабель, и когда увидел, что мы развлекаемся в компании, его лицо омрачилось. Он молча стоял, а потом сильно хлестнул Кристен куском кабеля. Она закричала, когда конец разъема впился в дряблую плоть её ягодиц. Капля крови упала в мой хайбол. Кристен упала со стола, схватившись за задницу.
Я повернулся к Майку.
— Какого черта ты делаешь?
Он ткнул мне в лицо грязным коротким пальцем. Я увидел жир у него под ногтями.
— Эта вечеринка не была одобрена.
— Я одобрил, — ответил я. — Я начальник отдела.
Он улыбнулся мне, но уголки его рта не поднялись, и это больше походило на гримасу. Его немытый палец все ещё указывал на меня.
— Мы выбьем эту дурь из тебя, — сказал он. — Это война.
Это началось немедленно.
Я ожидал некоторой задержки, достаточного количества дней, в течение которых можно было бы попытаться поговорить, пообщаться, договориться. Я предполагал, что техобслуживанию, как минимум, потребуется время, чтобы составить план, наметить стратегию, но стало ясно, что они, должно быть, уже давно все обдумали.
Это началось на следующее утро после вечеринки.
Ванная была заминирована, и Карла поймали.
Я всегда позволяла ему немного расслабиться и поэтому не сразу отправилась на его поиски, когда он не вернулся с обеда вовремя. Но когда прошёл час, а Карл все не появлялся, у меня возникли подозрения. Взяв Дэвида с собой, я рискнул выйти в вестибюль. Мой взгляд сразу же привлек грубый белый крест, нарисованный на двери мужского туалета.
И голова Карла снаружи, вывешенная на тележке для уборки.
Дэвид ахнул, но я схватил его за руку и потянул вперёд. Голова Карла была насажена на ручку швабры. Его глаза были закрыты, рот заклеен скотчем, а в уши заткнуты салфетки.
Техобслуживание.
— Пошли!
Я быстро потянул Дэвида назад в безопасность, в наш отдел. Я волновался, но старался не показывать этого. Мне приходилось поддерживать иллюзию уверенности, чтобы сохранить боевой дух, но я понимал, что техническое обслуживание — единственный отдел, которому разрешен неограниченный доступ в каждую комнату в здании, единственный отдел, работники которого остаются в здании ночью. Их потенциальная сила была невероятной.
— Что будем делать? — спросила Мэрил. Она была напугана, её практически трясло.
— Запасайтесь оружием, — сказал я ей. Я повернулся к Дэвиду и Фине.
— Поставьте часовых в дверях. Никто не должен входить и выходить без моего разрешения. Мне все равно, кто это будет.
Они кивнули и поспешили выполнять мои приказы, благодарные, что кто-то взял на себя ответственность, кто-то сказал им, что делать. В тот момент мне хотелось, чтобы был человек, к которому я мог бы обратиться, человек, стоящий выше по иерархической лестнице, на кого я мог бы переложить всю ответственность, но я втянул нас в это, и теперь мне предстояло вытащить нас отсюда.
Я чувствовал себя удручающе неподготовленным к такой задаче.
Мне удалось спланировать и осуществить бухгалтерский переворот, потому что я имел дело с узкоспециализированными умами ориентированных на решение конкретных задач счетоводов, но идти против свободных, физически сильных людей из техобслуживания — совсем другое дело. Эти умы не были ограничены рамками своих должностных инструкций. Это были люди, привыкшие работать самостоятельно, привыкшие решать проблемы индивидуально. Я закрыл дверь, запер её и подождал пять часов.
В борделе женщины начали беспокоиться. Количество заказов на работу сократилось, и из-за отсутствия торговли у них не было средств на счетах в отделах, через которые они могли бы списывать расходы. Причиной падения своего благосостояния женщины считали развал бухгалтерии.
Волнения, охватившие мой отдел и меня, прокатились снизу доверху по всей цепочке управления. Комната отдыха была объявлена закрытой для нас, вход в нее охраняли люди из техобслуживания. Мы больше не могли вставать из-за стола и идти в ванную.
Это дело рук Майка.
Мы нашли Джона в разделителе-сортировщике.
Эла в формах раскладочного устройства.
Я даже не предполагал, что какая-либо из машин способна выполнять свои функции на чем-либо, кроме бумаги, но внизу под разделителем-сортировщиком, в стопке, которая была бы аккуратной, если бы не бесформенность тканей и текучесть крови, лежало тело Джона, аккуратно прирезанное по краям и
