Шрифт:
Закладка:
– НО ЭЙИРЭ?! КАК ЭАРЫ ПОЗВОЛИЛИ?!
– А кто их спрашивал? Я пришел, увидел и победил… кто твой новый повелитель, Дангор? Кого ты назвал Хозяином, если даже Айд перестал быть для тебя авторитетом? Кто тебя послал, тварь? Кому ты служишь?
– Он тебя раздавит! – мстительно прошипел демон, с бессильной ненавистью уставившись на Эриол. – Он всех вас уничтожит! Он триста лет силу копил!
– Значит, не скажешь? – прищурилась я, медленно поднимая руку. – Тогда покойся с миром, Дангор. Нам больше не о чем с тобой разговаривать.
Повинуясь мысленному приказу, Эриол охотно вырос до размером огромного копья. Длинного, ярко светящегося, победно разбрасывающего вокруг слепяще белые искры, которые выглядели особенно ослепительными на фоне черного неба и множества Тварей, тугим кольцом собравшихся вокруг нас и испуганно прижавшихся к неприятно шевелящейся земле.
– Меня нельзя убить! – взвыл во весь голос демон, но увидел истинную силу моего оружия и хрипло прошептал: – Такого не бывает… смертному не дано… ты же – не эар!
– Нет, – согласилась я, уперев копье в его грудь и с силой нажав на древко.
Эриол вошел внутрь, как смазанная жиром спица. На этот раз он даже не замедлился, разрезая плотную кожу демона. Просто раздвинул острием прочные пластины на груди, с легкостью скользнул внутрь, безошибочно отыскал гнилое сердце и пробил его насквозь, заставив Дангора содрогнуться всем телом и болезненно выгнуться.
– БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯ-А-А-АТ!..
Я даже не дрогнула, встретив его бешеный взгляд, горящий настоящим безумием. И не попятилась, когда дрожь под ногами стала опасно сильной, а демон, презрев все законы, вдруг с ревом дернулся навстречу. Мне по-прежнему было все равно, что случится дальше. И все равно, как долго он сумеет сопротивляться Эриолу. Но пока у меня есть силы и пока оружие эаров может их спокойно забирать, разрушая саму суть чужеродной для этого мира Твари, я тоже буду спокойна. Я не позволю ему больше уродовать эту землю. И не дам закончить то, что начал его непонятный Хозяин несколько веков назад.
Потому что армии молодых демонов у них уже не будет, и никаких новых Тварей они больше не получат. Никаких взрослений и испитых до дна душ. Никаких перерождений и дальнейших превращений. Ничего. Слово Ишты, которое я мысленно сейчас произнесла.
Под моим тяжелым взглядом Дангор захрипел, в последний раз дрогнул и безвольно обмяк. Кажется, мертвый. И, кажется, все еще не верящий в то, что случилось.
– Вы свободны от его власти, – сухо обронила я в сторону Тварей, когда тело демона окончательно затвердело. – Вас больше никто не посмеет назвать рабами. Я дарю вам свободу выбора. Сегодня. Сейчас. И позволяю самим решить, как и где вы будете существовать дальше. Те из вас, кто пожелает, могут вернуться обратно в Тень. Я не буду противиться… брат?
– Я здесь, Гайдэ, – мгновенно материализовалась возле меня густая Тень.
Ах да, рядом с Эриолом ни одна Тень не может существовать спокойно. Вот он и вышел.
Я чуть повернула голову.
– Скажи Гору, чтобы создал над Степью Воронку. Достаточно большую, чтобы они…
Кивок в сторону растерянно замявшихся Тварей.
– Спокойно прошли. Если не хватит сил, пусть подключается весь клан. Столько, сколько смогут.
– Понял. Сейчас сделаем.
Я удовлетворенно проследила за исчезающей Тенью, сжимая светящееся древко и стараясь не думать о том, с какой скоростью оно вытягивает мои невеликие силы, а потом медленно обвела глазами огромное пространство, покрытое блестящими черными панцирями.
– Что касается остальных… то я позволю вам жить. Здесь. В Степи, раз уж вы так к ней привыкли. Но остаться на МОИХ условиях. И в рамках тех законов, по которым живет этот мир. Те, кто решится и кто не способен больше существовать, как обычная Тень, могут остаться. Но вы не тронете больше ни одну душу. Вы не нападете на тех, кто согласится жить с вами рядом. Вы будете жить так, как жили… за исключением того, что я дам вам новый источник сил, не зависящий от Невирона. Выбирайте. У вас одна минка.
На огромном плато воцарилась мертвая тишина. Я знаю, Эриол что-то сотворил сейчас, что мой голос разносился над ним, как усиленный микрофоном. Причем разносился тяжелыми волнами. Давил на нервы. Тревожил слух. Но мне уже все равно. Я только хочу, чтобы все это прекратилось. Я хочу, чтобы мне больше не было больно. Я хочу, чтобы те, кто перестал быть мертвым, ожил, наконец, по-настоящему. А тот, кто решил, что этот мир не для него, пусть уходит туда, где ему будет лучше.
Я – Ишта, это правда. Но я никогда и никого не держу.
– Живое – живым, – прошептала я, чувствуя, как что-то важное происходит вокруг. – Мертвое – мертвым… кто меня слышит, пусть послушается… кто ранен, пусть исцелится… кто был лишен души, пусть да раскается… а у кого не осталось тела, пусть возродится заново… таково мое слово… такова моя воля… таков мой приказ для тех, кто способен его принять. Внимайте, люди. И делайте, что должно. Выбор остается за каждым из вас.
Не знаю уж, что я несла и почему именно в такой форме, но, кажется, меня действительно услышали. Потому что среди Тварей снова наметилось какое-то движение. Они определенно разделились на два больших лагеря. Не по размерам, не по принадлежности к какому-то одному виду, а, вероятно, по потребностям. Потому что какой-никакой, а разум и понимание у них все-таки имелись. И хотя бы иногда они были способны принимать вполне осмысленные решения.
Заметив, как большая часть нежити с тоской уставилась в непроницаемо черное небо, в котором буквально на глазах появилась и начала шириться гигантская дыра, я устало кивнула.
– Свободны…
И в тот ж миг по Степи пронесся слаженный вздох. Две трети Тварей, что с надеждой выискивали вверху что-то знакомое, в мгновение ока развеялись над землей серой дымкой, которая несколькими плотными потоками взмыла ввысь и охотно втянулась в раскрытую Адамантами Воронку.
Почти сразу у меня закружило голову и уже в сотый раз за эту длинную ночь потемнело в глазах. Но, к счастью, ненадолго. Вялый толчок под ногами, за которым больше не последовало никакого движения, быстро привел меня в чувство. Но зрелище внезапно обмякшего демона и видение его медленно гаснущих глаз, из которых постепенно уходила жизнь, не доставило мне никакой радости. Я – Ишта. Я умею лишь дарить жизнь. Тогда как отнимать ее… пусть даже у пытавшегося меня
